хотела! И даже если появилась бы возможность отмотать время назад, я снова сделала бы это.
— Я знаю, что ты был влюблен в нее, — тихо проговорила я, глядя на застывшего на кровати Антона. — Прости, но я не Ева…
Я так устала убеждать в этом всех вокруг и себя.
Парень резко поднял голову, его глаза яростно полыхнули.
— Ева тут ни при чем! Да, вначале она мне нравилась, но когда я узнал ее получше, то меня как отрезало. Ева была больной дурой, которая не думала ни о ком, кроме себя! — зло выплюнул он, сверля меня взглядом. — А мне нравишься ты! И хочу я только тебя!
Выпрямившись, Антон двинулся на меня, обнаженный, мощный, злой, как черт... Передо мной был уже не парень, который трогательно держал меня за руку, а разъяренный отвергнутый мужчина.
Черт! Если я закричу, соседи что-нибудь сделают?!
Я рванула к двери, но Антон успел схватить меня за руку и дернул на себя. Пока я трепыхалась, он грубо обхватил мои запястья и завел руки мне за спину.
Антон крепко держал меня в кольце рук, касаясь губами моего виска. Всё его тело вибрировало от напряжения, но он лишь молча прижимал меня к себе, пытаясь погасить сопротивление.
Мы оба дышали, как загнанные звери.
Поняв, что Антон не собирается насиловать меня прямо сейчас, я слегка расслабилась и, тяжело дыша, уткнулась влажным лбом в широкую грудь.
— Я тебе настолько противен? — хрипло спросил Антон, ослабляя хватку на моих запястьях.
Я подняла голову и посмотрела ему в глаза. В них я увидела столько всего — горечь, сожаление, обиду…
Сердце ёкнуло.
Когда я успела уподобиться Еве, которая так любила играть чувствами других?
— Я люблю его, Антон, — прошептала я, вглядываясь в безумно красивые янтарные глаза. — Я не вижу никого, кроме него… Прости меня, пожалуйста…
Горячие слезы потекли по моему лицу. Я снова плакала. Блять! Мне хотелось надавать себе пощечин за очередную слабость.
— Я понял, — сипло выдавил Антон. Отпустив мои запястья, он осторожно скользнул ладонями вверх по спине и легонько сжал меня в своих объятиях.
— Ты действительно мне нравишься, Сашка. Помни об этом, — прошептал Антон мне на ухо.
Он уже не удерживал меня. Но мне и не хотелось убегать. Зарывшись лицом в широкое плечо, я рыдала, без стеснения, сладко и взахлеб, как в детстве…
— Влюбленные бабы — все такие дуры? — с легким смешком спросил Антон, мягко поглаживая меня по спине.
Со всхлипом я отстранилась назад и тыльной стороной ладони торопливо вытерла слезы.
Антон с какой-то затаенной грустью смотрел на меня.
— Ты же понимаешь, что Клим в любом случае не жилец? — тихо спросил он.
Я вскинула на Антона расширенный взгляд.
— Разве спецслужбы покрывают убийства?
Парень горько усмехнулся.
— Поверь, у них в руках настоящая власть, и они творят такое, что моему отцу даже в кошмарах не снилось.
Андрей не разговаривал со мной сутки.
После того, как я пересказала ему версию Антона о том, что Клима увезли люди, связанные с ФСБ, он долго молчал, разглядывая мое лицо, а потом тихо спросил:
— Что ты сделала, чтобы Антон признался в этом?
Я сжала зубы и, задрав подбородок, отчеканила:
— Я соблазнила его.
Я не хотела врать Андрею, и мне не было стыдно за то, что я использовала все возможности, чтобы что-то узнать.
Но Андрей считал по-другому.
— Дура, — процедил он, отворачиваясь.
Захлебнувшись от нахлынувшей обиды, я сдавленно проговорила:
— Ничего не было. Я не позволила Антону ничего лишнего.
Андрей резко повернулся ко мне.
— А если бы он не стал спрашивать?! Почему ты не подстраховалась и не предупредила меня? Ты думаешь, я простил бы себе, если бы с тобой что-то случилось?!
После этого разговора он дулся на меня весь день и не отвечал на сообщения.
* * *
Чтобы не сидеть дома в одиночестве, сходя с ума от гнетущих мыслей, я вышла на работу в кафе. Менеджер очень долго отчитывал меня за беспричинные пропуски и сказал, что неделю я буду работать без оплаты. Плевать.
Мне нужно было занять себя хоть чем-то. Я ощущала себя бестелесным привидением, зависшим где-то между двух миров. Я не чувствовала ни вкуса еды, ни запахов, ни человеческих эмоций. Я была выжженной пустыней.
Только ночью, когда мне удавалось забыться коротким сном, я видела Клима, и меня прорывало. Я рыдала навзрыд. Я умоляла Клима вернуться ко мне. Но он всегда ускользал, и я просыпалась одна. Снова одна.
Как же я возненавидела этот миг пробуждения!
Я превратилась в тень. Девочки-официантки шептались за моей спиной, но ни одна из них не решалась прямо взглянуть мне в глаза. Я вполне понимала их. Я и сама не могла смотреть на себя в зеркало. Разъедающая пустота, поселившаяся в моих глазах, пугала.
Пожалуй, только Андрей с Антоном могли хоть как-то меня расшевелить.
— Сашка, ты, конечно, прости, но выглядишь херово! Так и хочется накормить тебя и пожалеть, — в очередной раз воскликнул Андрей, встречая меня вечером после работы.
Я слабо улыбнулась и оглядела себя. Одежда висела на мне, как на вешалке. Мою талию можно было запросто обхватить двумя ладонями. Кожа на тонких руках была настолько бледной, что видно было каждую венку. Не удивлюсь, если менеджер из кафе примет меня за наркоманку или анорексичку и уволит к чертовой матери.
— Я тоже рада тебя видеть, — хмыкнула я и, поправив сумку на плече, двинулась дальше.
Я перестала пользоваться общественным транспортом и добиралась до дома пешком. Чем позже я окажусь в квартире наедине с самой собой, тем лучше.
Андрей шел рядом и искоса поглядывал на меня.
— Что-то сегодня мажора не видно.
Обычно Антон тоже подходил вечером к моему кафе и провожал меня до дома, пытаясь разговорить и развеселить. Я была ему благодарна, но держала дистанцию и каждый раз просила, чтобы больше он не приходил.
— Он приходил сегодня днем ко мне на работу с цветами, — равнодушно проговорила я, кутаясь в теплую кофту. В последнее время я всё время мерзла.
— А ты что? — заинтересовался Андрей. Он по-прежнему терпеть не мог Антона. Но в попытке вытащить меня из глубокой депрессии эти парни объединились.
