как Амир легко подталкивает меня к машине. Его большая ладонь лежала на моей пояснице, а я едва дышать могла. Чувствовала себя воздушным пузырём, который вот-вот разорвёт от избытка вопросов, но задать их не могла.
Что, если Амир все же не знает кто я? Почему он поступил так с моим отцом? Возможно ли, что он до сих пор его ненавидит настолько, что если узнает кто я на самом деле не захочет иметь больше со мной ничего общего? А если он всё-таки давно знает, что я дочь человека, который его посадил? Последнее я отметала как могла. Верить в это было самым болезненным для меня, а мы люди привыкли запирать свой самый большой страх на замок, блокировать его до последнего, чтобы избавить себя от боли предательства.
Мы сели в машину, но вместо того, чтобы завести двигатель, Амир взглянул на меня.
- Лия, что не так? – низкий голос вызвал мурашки на моей коже, а прикосновение горячих пальцев к подбородку - всплеск адреналина и легкую дрожь.
Я подняла глаза и посмотрела Амиру прямо в лицо. Его взгляд был строг, но я привыкла к этой строгости. Знала, что так он смотрит, когда считывает эмоции. В моих глазах их было слишком много.
- Всё в порядке, - попыталась улыбнуться, но вышло жалко.
- Не ври мне! – вдруг отрезал холодно, вызывая у меня мороз по коже, - Ты вчера не ответила на сообщение, а сегодня не написала. Это не похоже на тебя.
Это правда. Последние дни я как только просыпалась отправляла ему сообщение с пожеланием доброго утра. Точнее это было до признания Паши. Потом два утра подряд мы просыпались вместе, но всю прошлую неделю я именно так и поступала.
- Я устала вчера, а сегодня проспала, и…
- И поэтому ты сейчас вздрагиваешь от каждого моего прикосновения?
Я сглотнула и до крови прикусила губу.
- Когда ты просто устаёшь ты ведешь себя иначе, а не смотришь на меня как кролик на удава. За последние дни ты убедила меня в том, что задаешь вопросы прямо. Так не отходи от своих привычек.
Как ему удаётся вот так всего за пару взглядов прочитать меня, как открытую книгу?
В ушах зазвенело, внутренние органы скрутило. Амир пригвоздил меня взглядом к креслу и не позволял даже отвести его.
Чёрт… Одно дело спрашивать о том, что он сделал Косте и совсем другое о его причастности к моему отцу.
Я открыла рот, набрала воздух, а потом вдруг представила как Амир меняется в лице, когда я заговариваю о папе. И тут остаётся только два варианта – первый – он уйдёт, узнав, что человек, который когда-то его посадил – мой отец, а второй – скажет, что он был в курсе и использовал меня, и тогда уйду я….
Сердце задрожало, не допуская ни одного из этих вариантов. Оно отчаянно сопротивлялось и мне не осталось ничего, как выпалить:
- Ты сидел в тюрьме?
Карие глаза сузились, а губы сложились в тонкую линию. Амир убрал руку от моего лица и откинулся на сидении. Хмыкнул.
- Снова Паша? Не надоело еще, а, малыш? – впервые в его «малыш» не прозвучало ноток тепла, и от этого стало больно, - Лия, ты снова делаешь откат. Два шага вперед и столько же назад. Да, я сидел. Это как-то влияет на наши отношения?
Воздух судорожно покинул мои легкие.
- За что?
- В обвинении указано «непреднамеренное убийство».
- В обвинении? А на самом деле?
- А на самом деле никого я не убивал. По крайней мере в тот раз.
- Что? Как это?
Амир шумно выдохнул и потянулся за сигаретами.
- Тебя моё прошлое не отпускает, как я посмотрю. – чиркнул зажигалкой и втянул порцию дыма. Подержал её в легких и только потом выпустил на улицу, - Мне было восемнадцать. Я жил примерно такой же жизнью, как у тебя сейчас. У меня были друзья, цели. Я только собирался поступать в университет, даже экзамены вступительные сдал. Но так сложились обстоятельства, что всё вышло иначе. Я совершил ошибку, глупую, стоившую мне двух лет свободы. Но это не было убийство. В итоге вышло как вышло, меня обвинили, и дело было закрыто.
- То есть тебя подставили и посадили ни за что?
- За глупость. А глупости в нашей жизни стоят дорого. Я за свою поплатился сполна.
- Но почему не посадили того, кто виноват?
- Доказательства были против меня и прокурор решил сильно не заморачиваться.
Прокурор…
«Прокуроры – это шакалы» - всплыли резко в памяти его слова. Я схватилась за горло.
- Я утолил твоё любопытство?
- Амир, мне жаль… - еле промолвила, пытаясь сопоставить всю картину.
Вот почему Амир много лет назад перекрыл отцу возможность подниматься по карьерной лестнице. Вот о какой горячей мести говорила мама… Господи!
Как так? Почему отец сделал это не разобравшись?
- Мне не нужна твоя жалость, Лия. Мне нужно доверие. А ты боишься меня как чумы и каждый раз после того, как подойдёшь ближе, отступаешь, - голос Амира звенел от гнева, а я вдруг поняла, что он не знает кто я.
Не знает, ведь если бы знал, вёл бы себя совершенно иначе в данной ситуации. Прямо сейчас ему не было бы смысла скрывать, а значит…
Я быстро замотала головой.
- Нет, всё не так.
Не говорить же ему, что мой шок связан совсем с другим. Да и как я теперь ему это скажу?
Потянулась и схватила его за руку.
- Прости, просто всё это слишком новое для меня. Но это не значит, что я отступаю. Я не отступлюсь от тебя. От нас. Чего бы это не стоило. Ты нужен мне, Амир! А я тебе?
Лия
- Прости, просто всё это слишком новое для меня. Но это не значит, что я отступаю. Я не отступлюсь от тебя. От нас. Чего бы это не стоило. Ты нужен мне, Амир! А я тебе?
Желваки на напряжённом лице дёрнулись.
- Поехали, - Амир выбросил сигарету и завёл двигатель, проигнорировав мой вопрос.
- Куда?
- Отвечать на твой вопрос.
Пришлось пристегнуться и согласиться. Я быстро написала маме сообщение, что осталась в университете для подготовки к экзамену, а после спрятала телефон в сумочку и убрала её на заднее сиденье.
