Раньше это работало.
И это снова сработает.
— Боже мой, с ней все в порядке? — Шайен не сводит с меня глаз, как будто ждет, что я наброшусь. — У них есть какие-нибудь идеи, кто это сделал?
Мой маленький репортер, всегда собирающий информацию. Любопытная сучка.
— В какой больнице?
Больница?
Странное чувство охватывает меня, но я подавляю его, прежде чем позволю себе слишком много расспрашивать об этом, пока расхаживаю в ожидании.
— Хорошо, я сделаю все, что смогу, чтобы помочь. Спасибо, Лорин. — Она нажимает на кнопку, и в ту секунду, когда ее глаза встречаются с моими, она дергается. — Гейдж, знаю, ты злишься, но нам нужно ехать.
— Черта с два мы это сделаем. Я еще не закончил…
— Сэм пострадала. Она в отделении интенсивной терапии. — Ее нижняя губа дрожит, но Шайен делает глубокий вдох и останавливает ее. — Кто-то сильно навредил ей, Гейдж.
Она протискивается мимо меня и забирается в грузовик, а я стою и смотрю на место, которое она только что освободила.
Что за х*рня?
В одну минуту она напугана до смерти — и это справедливо; в следующую — она обращается со мной так, как будто я ее гребаный шофер.
— Давай же!
Я моргаю и медленно поворачиваюсь, только чтобы обнаружить, что она нетерпеливо смотрит на меня из открытого окна.
— Ты больше не боишься. — Слова срываются с моих ошеломленных губ.
— Знаю, что ты злишься, и нам нужно еще о многом поговорить, но мне нужно добраться до Сэм.
— Но…
Какая, бл*дь, от меня польза, если я не могу отпугнуть людей, которые причиняют вред Лукасу? Эта сука только что узнала, что я убил всю свою семью, чтобы защитить Лукаса, но обращается со мной как… с другом?
Что-то в этом меня до чертиков беспокоит.
— Ты так мало заботишься о своей жизни?
Почему от отсутствия у нее чувства самосохранения у меня сжимается в груди? Черт возьми, эта ведьма!
— Я очень забочусь о своей жизни. Но если твой план состоит в том, чтобы убить меня, то у тебя была и будет масса возможностей осуществить это. А пока, пожалуйста, просто отвези меня к моему грузовику.
Я чертовски ошеломлен.
Тупо иду к грузовику, завожу его и везу Шайен к ее грузовику, припаркованному на рабочей площадке. Она вылезает, захлопывает дверцу, но просовывает голову в открытое окно, гладкие и блестящие волосы тоже струятся внутрь.
— Если ты не планируешь позволить Лукасу выйти вперед, тебе лучше уйти отсюда. Я прикрою тебя.
Какого хрена!
— Мне не нужно, чтобы ты прикрывала…
— Возможно, ты этого не знаешь, но совершенно очевидно, что ты не он. Это… эм… — она показывает на свои глаза, и легкий румянец окрашивает ее щеки. — Все здесь. Твои глаза, они другие.
Защищает Лукаса. Еще раз.
— Я…
— Мы поговорим позже, хорошо?
Успокаивает меня?
Я теряю дар речи.
Она дважды стучит по капоту грузовика на прощание и убегает трусцой.
Кто, черт возьми, эта женщина?
Она выкрикивает большое жирное «пошел ты» на все, что, как мне кажется, я знаю.
Впервые за целую вечность я чувствую себя… бесполезным.
Глава 28
Шайен
Я врываюсь в больничные двери и останавливаюсь в комнате ожидания. Место заполнено людьми, все замолкают и смотрят на меня.
Региональный медицинский центр Пейсона — это больница, соответствующая своему городу: небольшая, невзрачная, но функциональная. Я замечаю стойку регистрации и направляюсь к ней, не сводя глаз с миниатюрной брюнетки, чья дружелюбная улыбка направлена в мою сторону.
— Могу я Вам чем-нибудь помочь?
— Да, мне сказали, что Саманту Кроуфорд привезли сюда?
Она хмурится.
— Да, Вы член семьи?
— Нет, но…
— Шай?
Я поворачиваю голову в сторону глубокого мужского голоса, зовущего меня по имени.
— Дастин, я только что узнала. Как она?
Белки его глаз налиты кровью, а кожа вокруг них опухшая. Он мотает головой в сторону той части комнаты, которая почти пуста, если не считать мужчины и пожилой женщины, увлеченных вязанием розового одеяла. Мы опускаемся на пару пластиковых стульев в углу.
— Все плохо, Шай… — Его голос дрожит. — Ее лицо, это…
— Ты был там?
— Нет, она позвонила мне. Я едва мог разобрать, что она говорила, поэтому позвонил в девять-один-один и помчался к ней домой. — Его глаза наполняются слезами. — Я опередил скорую помощь. Дверь была широко открыта, и я слышал, как она стонала.
— Кто-то вломился?
Он пожимает плечами.
— Не знаю. К тому времени, как я добрался до нее, она бросила на меня один взгляд и потеряла сознание. Сэм была там уже некоторое время; вся кровь уже засохла. Должно быть, это случилось ночью. — Он наклоняется вперед, обхватывая голову руками. — Ее довольно сильно избили. Ее лицо, ее тело, Боже… Шай, я едва узнал ее.
Мое горло сжимается, и дрожь пробегает по спине. Мог ли Тень переместиться в Пейсон? Это всегда был относительно безопасный город. Помимо драк в барах и случайных бытовых беспорядков, уровень преступности здесь ниже, чем в крупных городах, которые его окружают.
— Что, по мнению копов, произошло?
— Они ведут расследование. Не могут добиться от нее показаний, пока она не оправится достаточно, чтобы говорить. — Он съеживается. — Если она достаточно оправится, чтобы говорить.
Я откидываюсь на спинку стула и прижимаю тыльную сторону ладоней к глазам. Я недостаточно знаю о жизни Сэм, чтобы предположить, кто мог так с ней поступить. Насколько знаю, она свободно ходит на свидания, у нее есть несколько приятелей, но, похоже, настоящих врагов у нее нет. Чем больше мой разум пытается придумать логичного подозреваемого, тем больше это кажется связанным с нападениями Тени.
— В этом городе все друг друга знают, но, похоже, никто ни хрена не видел. — Он наклоняет голову, чтобы посмотреть на меня. — Как это возможно, Шай? Ни одного свидетеля?
В его глазах столько боли, что я чувствую себя виноватой за тот гнев, который испытываю из-за того, что они вместе. Он явно заботится о ней.
— Дастин, что, если нападение на нее связано с теми, что происходили в Фениксе и Флаге?
— Может быть. Хотя… — он прерывисто выдыхает. — Девушки в Питсе сказали, что видели с ней этого парня Лукаса.
Мое дыхание застывает в легких.
— Этот парень — гребаная пустышка. Пришел в мой магазин, чтобы поговорить со мной о тебе.
Я отскакиваю от Дастина, как будто он горит. Господь свидетель, ему больно из-за Сэм, поэтому я пытаюсь смягчить то, что собираюсь сказать.
— Лукас не способен на такое насилие, которое ты описываешь.
Он пристально смотрит на меня.
— Как ты можешь так говорить? Он затеял со мной драку.
— Дастин, ты прижал меня к своему телу и не отпускал. — Высокий звук моего голоса привлекает внимание мужчины рядом с нами, и он отвлекается от своего журнала People. Я улыбаюсь ему, затем прочищаю горло и молюсь, чтобы голос успокоился. — Ты спровоцировал его, и знаешь это. И то, что он зашел в твой магазин кормов за покупками, вряд ли можно назвать конфронтацией.
Он выпрямляется во весь рост и наклоняет свое тело так, чтобы смотреть мне в лицо.
— Это то, что он тебе сказал?
— Не делай этого, Дастин. Я знаю, что ты злишься и хочешь кого-то обвинить, но я говорю тебе, Лукас ни в чем не виноват.
— Да? Ты бы поставила на это жизнь Сэм? — он недоверчиво качает головой. — Не могу поверить, что ты заступаешься за него.
— Я знаю его, и он не способен на то, в чем ты его обвиняешь…
— Ты его знаешь. Действительно его знаешь? Сколько ты в городе? Несколько недель, и уже знаешь этого парня? Не будь такой наивной, Шай. Ты ни черта о нем не знаешь.
Неужели проходит всего несколько недель?
Я слышу логику в словах Дастина, воспринимаю их как имеющие смысл, и даже слышу, как произношу ту же самую речь про себя, находясь вне тела. Несмотря на то, насколько я думаю, что знаю Лукаса, даже утверждаю, что понимаю Гейджа, он провел некоторое время за решеткой за убийство. Собственной семьи, не меньше.
