дышать. Стою смирно, руки попустила шву и как только понимаю, что он на меня смотрит, стараюсь оттянуть облегающую часть подола вниз.
С того момента, когда мне это платье покупалось, я вытянулась на несколько сантиметров, поэтому мне кажется, что оно нереально короткое теперь. Сантиметров на десять выше колен. Это просто ужас! Хорошо хоть верх закрыт и упакован так, что под тканью только очертания фигуры видны и ни сантиметра кожи.
Роман смотрит долго и молчит. По его выражению лица ничего понять невозможно, потому что парень завис как вышедший из строя компьютер. И это меня заставляет терять остатки спокойствия и уверенности в себе.
Неужели все так плохо? Мне хочется забежать и спрятаться за дверцу платяного шкафчика и никогда оттуда больше ему на глаза не показываться.
— Переоденься. — Говорит наконец осипшим голосом, разрывая звенящую тишину на части. — Так ты из этой комнаты не выйдешь.
Неожиданно до меня доходит, что дело в другом — не потому, что я выгляжу плохо он это говорит.
А если все наоборот?
Сначала меня эта мысль удивляет и почти смеюсь из-за абсурдности, но чем дольше Рома смотрит, тем отчетливее эта мысль въедается мне в сознание.
— Нет.
Не могу при этом выдержать его взгляд, поэтому отворачиваюсь. Беру в руки сумочку, складываю туда все самое необходимое, и иду обуваться.
Сама в это время прислушиваюсь напряженно. И как-то мне не по себе оттого, что ничего не происходит. Сафронов ни звука не издает.
— Или мы никуда не пойдем. — Железно заявляет и я зависаю на половине действия.
Выпрямляюсь, ставлю обувь на место и поворачиваюсь к парню.
— Хорошо. — Я спокойно на это реагирую.
Надоело, что все вечно мной помыкают, поэтому на шантаж не поведусь. В конце концов я не из тех, кто любит клубиться в дым и, по сути, совсем не расстраиваюсь, что мы не посетим какой-нибудь там ресторан.
— Тогда ты можешь идти. — Решаю огрызнуться. — Хорошо попраздновать.
Подхожу к двери и открываю ее нараспашку. Жестом показываю, что Сафронов волен чесать себе на здоровье на все четыре стороны.
Атмосфера напряжена, как струна, которая с секунды на секунду порвется.
Роман встает с места и направляется ко мне.
В какой-то момент мне кажется, что он тоже собирается повести себя принципиально, но парень с силой захлопывает дверь как только оказывается рядом.
Я вздрагиваю от громкого звука, но молчу.
Ни слова не произношу даже тогда, когда он стоит напротив, очень близко, и прожигает меня взглядом.
— Неужели я так плохо выгляжу? — Первая не выдерживаю.
Спрашиваю не потому, что на комплимент хочу нарваться, но я искренне не понимаю природу его реакции.
— Так. Хорошо. — Как будто выдавливает из себя эти слова парень и обстановка становится куда более накаленной стоит мне его голос услышать так близко. Он ведь почти нависает надо мной, заставляя почувствовать себя просто крошечной.
— Не всегда же мне надевать на себя мешок с картошкой. — Стараюсь скрыть нервозность и неловко шучу, а потом быстро обхожу парня и подхожу к окну.
Как по мне мы только что все выяснили: выгляжу я нормально, мой внешний вид никого не смутит и не напугает — значит, причин оставаться дома у меня нет.
Пока плотно задергиваю штору, чувствую на себе его взгляд. Шестое чувство подсказывает, что Роману есть что сказать — накал между нами такой, что я расслабиться не могу. Все мои движения рваные, дерганые. Но парень молчит. Просто наблюдает за мной.
Вслед за шторой подхожу к ноутбуку и первый попавшийся фильм на нем включаю. Ставлю среднюю громкость. Регулирую свет: основной выключаю, оставляю только ночник.
После того, как заканчиваю все эти незамысловатые манипуляции, беру в руки туфли. Это чтоб не цокали, а то ненужное внимание привлечём.
— Зачем все это? — Роман в недоумении и легком замешательстве. — Для комменды?
Вот нравятся мне люди, которые сначала задают неудобные вопросы, а потом сами на них отвечают.
Пользуясь возможностью не соврать, просто киваю. Пусть думает так. Это проще, чем объяснять для чего я так поступаю.
Эта схема выиграет мне несколько часов… при удачном стечении обстоятельств.
— А нормально выйти нельзя было?
Роман стоит на улице ядом с аварийной лестницей и отряхивается. Я заставила его заставила его таким образом спускаться вниз и парень всем своим видом мне показывает, что не рассчитывал на такие приключения.
— Нас могли увидеть. — Тоже поправляю платье и прохожусь руками по волосам, чтоб убедиться в опрятности прически.
— Но я договорился с коммендой!
Блин! Он слишком шумный. И странный.
Если думает, что я от скуки решила так поступить, то ошибается.
— А я нет! — Шиплю на него и прикладываю палец к губам!
Какой смысл так сбегать, чтоб потом орать на всю империю?!
— Можно подумать, что комменда будет делать обход периметра и заглядывать вам в окна. — Хмыкает и смотрит на меня как на ненормальную.
Ну и ладно. Пусть считает, что дело в ней. Не буду его разубеждать.
— А ты все больше и больше интригуешь, Лиза. — В тусклом свете уличных фонарей вижу, как Сафронов прищуривается. А потом усмехается и голову на бок склоняет. — И часто ты так сбегаешь?
Не часто, но пару раз бывало. С тотальным контролем со стороны моей семейки по другому никак.
— Ну, с почином тогда. — Оглядываюсь по сторонам и когда убеждаюсь, что на горизонте все чисто, натягиваю туфли. — С таким как ты я тоже в первый раз общаюсь.
Судя по выражению лица Романа он не до конца понимает комплимент это или оскорбление.
Пусть не заморачивается. Я не вкладывала в эти слова какой-то смысл. Просто факт констатировала.
Пока мы идем к его машине я вздрагиваю от каждого шороха. Постоянно оглядываюсь, потому что боюсь наткнуться на Андрея.
Уж этот человек точно в курсе всей моих выходок. И меня спасет только одно сегодня — эффект неожиданность. Вдруг он потеряет бдительность, потому что не ожидал, что я на вылазку осмелюсь.
— Мы куда? — Спрашиваю уже в машине.
— В клуб. Там заказан столик.
Сафронов заводит авто, но перед тем как поехать бросает мне на ноги свою куртку.
Удивлённо поднимаю на него взгляд. И не сразу понимаю, что это мой промах: я так торопилась (и была взволнована), что не взяла верхнюю одежду.
— Замерзнешь. — Парень сопровождает свои действия словами, но мне кажется, что причина не в этом.
— Ты бы мог просто включить печку. — Тихо себе под нос бубню,
