Джулиан сопровождал Дэзи, таская за ней большой рюкзак со всем необходимым снаряжением. Они поднялись по тропе к водопаду; он начинался из горной расщелины, падая вниз в водоем, окруженный громадными папоротниками. Дэзи делала снимки крупным планом — то цветов рододендрона, то горного потока, несущегося по камням, то арки старинного каменного мостика над водопадом.
В скалах виднелось множество пещер, каменистые склоны были буквально испещрены ими. В глубинах пещер царил ледяной холод, они никогда не оттаивали, даже в самое жаркое лето. Прошлой зимой Дэзи с друзьями побывали в этих пещерах и даже сделали зловещее открытие в одной из них, обнаружив следы давней трагедии. Вспомнив, она содрогнулась.
Они спускались по затененной пышной летней листвой деревьев тропе.
— Тебе нехорошо? — спросил Джулиан.
Она прогнала прочь неприятные воспоминания.
— Все в порядке. — Дэзи остановилась, разогнула спину, потерла ноющую поясницу и невольно поморщилась от резкой боли.
— Но я вижу, что с тобой не все в порядке, — настаивал обеспокоенный Джулиан.
— Конечно, со мной не все в порядке, потому что я так устала быть беременной, что мне хочется иногда завопить изо всех сил.
— Так и сделай. Давай.
— Это не поможет. Поверь, я уже пыталась. Прости, что жалуюсь, но я действительно устала, временами мне кажется, я останусь такой навсегда.
Они пошли дальше рядом, и Дэзи подумала, что Джулиан был и остается верным другом. Они дружили с прошлого лета, вероятно, он и не догадывается, как многому она у него научилась, например контролю над собой, а еще не догадывался, что он ей ужасно нравится. И, несмотря на свой огромный живот, она не перестает испытывать к нему чувство притяжения, ей никто так не нравился до этого. Впрочем, она не собиралась ничего менять в их отношениях. Дружба сейчас много значит для нее, и, сделав попытку превратить ее в нечто большее, особенно в ее положении, она просто потеряет Джулиана навсегда.
Ей не пережить потерю своего верного и единственного друга. Теперь, когда Сонет уехала, у нее не осталось человека, которому она может доверить свои мысли.
Некоторое время они шли молча, но молчание их не тяготило, им было легко в обществе друг друга.
— Знаешь, я решила, — сказала она вдруг, — ну, насчет того, помнишь? О чем мы говорили раньше.
— Ты хочешь уехать.
Она кивнула:
— Не сейчас, конечно. Но… скоро. Может быть, когда ребенку исполнится несколько месяцев. Но я еще не говорила об этом родителям.
— Почему ты не хочешь им сказать?
— Да ты что! Если бы ты лучше знал моего отца, ты понял бы — почему.
— Он не хочет, чтобы ты уезжала.
— Вот именно. Я никогда не думала, что буду приклеена к дому после того, как окончу школу. Что будет так тяжело оставаться дома, когда все разъехались.
— Но если принять во внимание, что тебе предстоит, очень хорошо, что ты будешь сейчас дома. Ты не сможешь обойтись без помощи близких.
— Это все так, но я должна иметь планы, как строить свою жизнь дальше, а не сидеть на шее отца.
— И ты хочешь сказать, что план уже придуман?
— Ну, в общих чертах.
— Твоего отца не устроит такая формулировка. Он захочет знать конкретно.
— Да ему не понравится никакой план, кроме его собственного. Но меня успокаивает, что выход есть. И наметился недавно. Знаешь, почему я не могла покинуть дом? Не из-за себя. Из-за папы и Макса. Они были так подавлены после развода. Макс с папой иногда ведет себя грубо. И я боялась, что если я уеду, оставлю их одних, то страшно даже представить, до чего они дойдут. Конечно, я не вообразила себя незаменимым пупом земли и что без меня их мир рухнет, но, когда мама уехала, я почувствовала, что нужна им, что должна быть рядом.
— И что изменилось?
— Папа больше не нуждается во мне, как раньше. Мне кажется, он встречается с Ниной.
— Ого…
— Нет, выслушай. Это важно. Я и раньше видела, что они неравнодушны друг к другу. Но сейчас думаю, они уже больше чем друзья, в какой-то момент, я пропустила в какой именно, что-то между ними произошло. Они, конечно, стараются скрывать, что между ними что-то происходит. Но отец меняется в присутствии Нины, выглядит таким оживленным, даже счастливым. Он стал тщательно одеваться, следит за собой как никогда, хотя и раньше он умел одеться. Например, уделяет много времени своей прическе, всяким деталям, галстукам в цвет ботинок или еще что-нибудь в таком роде… В последний раз, когда мы ездили за покупками, он целых пять минут выбирал дезодорант.
Реакция Дэзи в отношении Нины была на удивление положительной. Грег иногда встречался с женщинами, но Дэзи каждый раз не одобряла его выбор. Но с Ниной было иначе, может быть, потому, что Нина была мамой Сонет, ее лучшей подруги, и всегда ей нравилась. С Ниной она могла поговорить о будущем ребенке и обо всем на свете. И еще потому, что Нина одна вырастила дочь и добилась всего самостоятельно. Нина могла служить ей жизненным примером. Хотя она еще не слышала ни разу, чтобы отец говорил о ней, о том, что она ему нравится. Может быть, ждал случая, когда сама Дэзи заговорит о Нине, ведь он видит, что она ей доверяет и даже советуется, например, о будущем ребенке, как с близким человеком.
— Но я не понял, — удивился Джулиан, — если у твоего отца появилась женщина, почему он не хочет тебя отпустить? Теперь ты спокойно можешь его оставить.
— Но я не уверена. Я сказала, если бы он остался с Ниной, я бы не беспокоилась.
— Ты должна перестать беспокоиться в любом случае.
Разговор с Джулианом всегда приносил ей облегчение. Он понимал ее, как никто другой на свете. И причину ее беспокойства понимал.
— Спасибо, что выслушал. — Она взяла его руку, на секунду прижалась к нему, что, вероятно, выглядело смешно в ее положении, и вдруг отстранилась с виноватым видом.
— О, прости…
— О чем ты? Мне было приятно.
— Серьезно?
— Серьезно.
Она не ожидала такой реакции, кому понравится такое внимание со стороны женщины, похожей на мамонта?
— Ты так странно на меня смотришь, — заметил Джулиан, — как будто не веришь.
— Я тебе полностью доверяю. Мне только странно, как ты можешь вести себя так, как будто не замечаешь моего… — И, смутившись, замолчала.
— Твоей беременности? — уточнил он без всякой неловкости.
— Ну да, моего ужасного вида.
— Ты же не навсегда останешься беременной.
— Но у меня будет ребенок, и это — навсегда. — Хотя иногда в своих мечтах Дэзи легкомысленно воображала себя этакой юной мамочкой, которая приковывает взгляды мужчин, интригуя их своим ранним материнством, с ребенком на руках — этаким модным аксессуаром, придающим ей особый шарм. Конечно, курсы, которые она посещала, спускали с небес на землю, потому что там предупреждали о бессонных ночах, о последующем обязательном предохранении, учили, как это делать.
