раз, и вместе с криком боли из меня вырвался протяжный стон, когда его пальцы без предупреждения скользнули в меня. Отяжелевшая голова откинулась на стену, и я не смела открыть глаза, сосредоточившись на ощущениях. Его свободная рука сжимала мою ягодицу, вызывая странный контраст прикосновений и усиливая потребность в разрядке, я качнула бедрами навстречу его ритмичным толчкам, и вибрация воздуха материализовалась в рычание. – Этого недостаточно, – прохрипел Джош, вынимая пальцы и ставя меня на ноги у стены, от чего я издала разочарованное хныканье.
Он не отступил, просто просунул руку во внутренний карман пиджака и вытащил из него презерватив. Не желая медлить ни секунды, я потянулась к ремню его брюк, расстегивая застежку и пуговицу, пока Джош разрывал упаковку зубами. Все это время мы не произносили ни слова, тяжело дыша, неотрывно ведя диалог лишь глазами. Он убеждался в моей уверенности, а я заверяла, что хочу этого не меньше.
Твердая длина под моими пальцами была похожа на бархат. Я погладила член Джоша по всей длине и взяла презерватив из его рук, натягивая с большей решимостью, чем та, с которой держала заряженный пистолет. Джош снова подхватил меня на руки и, не прерывая зрительного контакта, вошел в меня одним медленным движением до самого основания. Это было головокружительно и опьяняюще, но я не смела прикрыть глаза даже на короткий миг, не сводя их с лица мужчины, что смотрел на меня с неподдельным обожанием. Его взгляд, большую часть времени холодный, теперь был похож на прикосновение лучей солнца к замерзшей коже, он согревал и вызывал желание расплакаться от такой интенсивности. И я не хотела даже моргать, чтобы не потерять этот свет. Я чувствовала приближение оргазма и не хотела, чтобы он наступал, стараясь продлить это время, разделенное между нами.
Толчки Джоша становились все яростней и быстрее, должно быть, каждый человек за дверью слышал нас, но я забыла о чувстве стыда, сфокусировав мысли и чувства на ощущении его во мне и этих манящих глазах. Вот тогда, за секунду до того, как мое тело начало содрогаться в приступе неминуемого наивысшего удовольствия, я и осознала, что окончательно и без каких либо сомнений влюбилась в Джоша Холла, случайного парня из бара в Уилмингтоне и моего Защитника.
Джош
Я был абсолютно заворожен, лишен слов и обезоружен еще до того, как пистолет оказался на полу, а теперь и вовсе не мог отвести взгляд от сияющего лица Элси. Человеческие эмоции всегда вызывали у меня смятение и желание изучить их природу. В детстве, до похищения, я испытывал большинство из них и не представлял, что однажды перестану. Но в какой-то момент они снова начали вспыхивать, постепенно становясь частью нового меня, и виной тому была Элси и ее бездонные глаза, что не давали покоя ни днем, ни ночью. Больше не нужно было имитировать улыбки и притворяться, мой мозг будто сам находил нужные реакции задолго до момента, как я успевал осознать, что именно чувствую.
Всепоглощающая страсть, радость, нежность, боль, безумие, восторг, смятение, страх, притяжение, гнев, отчаяние, похоть, счастье… Все это было заново обретено и будто бы ново, но среди всех моих чувств было одно, которое жило внутри всегда, пробивалось из подсознания месяцы, годы. У него не было названия, но оно было там, сковывая дыхание, распаляя тело, волнуя разум.
Глядя на Элси, рассыпающуюся на осколки на моем члене, прижатую к стене и смотрящую на меня с бескрайней преданностью, я собирал буквы на кончике языка, чтобы озвучить вслух, что именно чувствую. Мы закончили, но я все еще не мог отстраниться, целуя ее полуприкрытые веки. Ее руки нашли свой дом в моих волосах, и я не хотел разрывать контакт, почти забыв, как ненавидел, когда кто-то к ним прикасается. Кроме нее.
– Ты сказал, что скоро придет учебная группа, – тихо проговорила она, пряча расслабленную улыбку в основании моей шеи, не отпуская.
– Пусть только попробуют войти, – с угрозой в голосе ответил я, запечатлевая последний поцелуй на ее волосах. Корни немного отросли, и светлый оттенок пробивался сквозь краску; интересно, оставит ли она этот цвет или продолжит отращивать свой. Мне нравились оба, но будто бы эта Элси с тонной сиреневой одежды и такими же волосами была по-настоящему моей, в отличие от блондинки, оставшейся там, в прошлом.
Я вышел из Элси, сразу же проклиная ощущение потери ее тепла, сжимающего мой член, и она издала разочарованный вздох, солидарный со мной, на что я лишь усмехнулся, снимая презерватив и бросая его в урну под столом. Затем вытащил трусики, лежащие в кармане пиджака, и опустился на колени перед Элси, поднимая на нее взгляд.
– Как бы я ни хотел оставить их себе, знание того, что ты разгуливаешь без белья, губительно. – Ее щеки вспыхнули, когда она поочередно продела ноги в прорези, я подтянул лоскут тонкого шелка по ее ногам, задержавшись, чтобы поцеловать одно колено, и поднялся, возвышаясь над Элси. – Больше никогда не снимай одежду на людях. – Сжал ее ягодицу, вырывая из груди еще один шумный вздох.
– Да, сэр, – спаясничала она, и мой член отреагировал подергиванием.
– Осторожно, Фиалка, – шутливо-опасным тоном сказал, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в губы. – Идем, мы здесь закончили.
Когда дверь стрелковой комнаты открылась, я непринужденно вышел наружу, ведя Элси рядом с собой, но она все время отставала, будто нарочно прячась за моей спиной. Идя по коридору в сторону лифтов, она озиралась по сторонам, стыдливо краснея и поправляя юбку платья каждые пару секунд. Я остановился, нажимая на кнопку и шепча над ее ухом:
– Комната звукоизолирована, а вот твое лицо говорит слишком много.
Карие глаза расширились, а потом Элси стрельнула в меня таким злым взглядом, что мне захотелось рассмеяться и поцеловать ее одновременно.
Звук открывающейся двери заставил меня отвести взгляд.
– Господи, что с твоим лицом? – сердито буркнул Уэйд, стоящий внутри кабины.
– А с твоим что? – сухо спросил я, разглядывая его потрепанный вид, порванные джинсы и свежие ссадины на лице.
– Лучше тебе посмотреть самому, какой-то членосос прервал мое веселье, перебив половину банды Роджерса. Я собираюсь найти его и затолкать его шлем прямо в его… – На этих словах ошарашенная Элси выглянула из-за моей спины, цепляясь руками за подол моего пиджака. – О! Привет, Вайолет! – Уэйд пошевелил пальцами поднятой руки, являя нам красную ладонь, покрытую вовсе не вишневым сиропом. – Прости, я тебя не заметил. Снова прячешься? –
