— Нет. — Она действительно не сердилась. Просто была слегка выбита из колеи. — Думаю, на твоем месте я поступила бы так же.
— Я не знал, что найду тебя. Ты понимаешь, что я имею в виду. Не знал, что мы полюбим друг друга. В науке такое называется «областью нелогичного». Поэтому очень важно подойти к делу логически. Но есть еще одно, чисто личное… Меня влекло сюда всю жизнь, но я не знал, куда именно меня влечет, и наконец узнал. Прошлым летом.
— Но не приехал.
— Мне нужно было собрать данные, изучить их, проанализировать и проверить факты.
— Ученый всегда останется ученым, — заключила Рипли.
Она села на ручку дивана. Мак решил, что это большой шаг вперед.
— Наверно… Я мечтал об этом острове. Мечтал еще до того, как узнал, где он и существует ли он вообще. И мечтал о тебе. Это чувство слишком много для меня значило, поэтому я решил действовать так, как меня учили, и прибыл сюда как наблюдатель и летописец.
— И что же вам сказали ваши наблюдения, доктор Бук?
— У меня накопилось множество данных, но я не думаю, что тебе будет интересно знакомиться с ними. — Рипли увидела его вопросительный взгляд и покачала головой. — Значит, я прав. Но я испытываю одно простое чувство, что оказался именно там, где нужно. Я являюсь частью происходящего. Вот только не знаю, какой. Рипли снова встала.
— Частью чего?
— Уравновешивания чаш весов.
— Значит, даже твой упорядоченный и набитый фактами мозг верит в то, что этому острову суждено кануть в море? Как ты мог попасться на эту старую удочку? Острова не тонут, словно дырявые лодки.
— Существует ряд уважаемых ученых и историков, которые оспаривают эту точку зрения и в качестве примера приводят Атлантиду, — пожал плечами Мак.
— Один из них — это ты сам, — съязвила Рипли.
— Да. Но пока я не завелся и не надоел тебе до чертиков, позволь сказать: одно и то же явление можно объяснять по-разному. Например, ураганы, землетрясения…
— Землетрясения? — Рипли не раз чувствовала, как земля дрожит у нее под ногами. Она сама могла вызвать землетрясение. Но сейчас ей не хотелось об этом думать. — О боже, Мак!
— Хочешь, чтобы я прочитал тебе лекцию о магме, земной коре, давлении и смещении пластов?
Она открыла рот, но тут же закрыла его и просто покачала головой.
— И правильно делаешь. У меня есть степень по геологии и метеорологии, и я способен быть ужасным занудой. Короче: природа — настоящая сука и с трудом терпит нас.
Рипли изучала его задумчивым взглядом: серьезный, сексуальный, спокойный, непоколебимо уверенный в себе. Ничего удивительного, что она влюбилась в него.
— Знаешь, ты совсем не зануда, когда рассказываешь о том, что тебя волнует.
— Ты ошибаешься. — Мак немного успокоился и взял ее за руку. — Рипли, Небеса и Земля не просто мирятся с нашим существованием. Они ждут, что мы их заслужим.
— А мы сами должны решить, на что готовы ради этого.
— Примерно так.
Рипли шумно выдохнула.
— Теперь мне будет трудно убедить себя, что все это чушь. Сначала Нелл, потом ты, а теперь это, — добавила она, глядя на страницы из дневника. — Прутья клетки становятся гуще, и мне уже из нее не выбраться.
Рипли угрюмо уставилась на фотокопии, но тут ее осенила новая мысль.
— Ты кровно связан с Сестрами. — Она вскинула глаза. — Значит, у тебя тоже есть сила?
— Нет. Похоже, на мою долю ничего не осталось, — ответил он. — Я мог унаследовать интерес к этим вещам, тягу к ним, но не способности.
Рипли расслабилась и села рядом с ним.
— Ну, это уже кое-что.
Майя сидела в кабинете за письменным столом и читала первую страницу дневника. В окно стучал ледяной дождь, пришедший на смену ветру.
На ней было платье вызывающего ярко-синего цвета, специально надетое, чтобы разогнать тьму, и подаренные Нелл серьги со звездочками и полумесяцами. Майя машинально играла ими, заставляя звезды сталкиваться с луной.
Закончив вступление, она откинулась на спинку кресла и смерила Мака веселым взглядом.
— Что ж, привет, кузен!
— Я не знал, как ты к этому отнесешься.
— Я отношусь к вещам так, как они того заслуживают. Можно немного подержать дневник у себя? Я бы с удовольствием дочитала его до конца.
— Конечно.
Она отложила фотокопии в сторону и взяла чашку с кофе.
— Одно к одному, верно?
— Я думаю, что это всего лишь совпадение… — начал Мак, но Майя остановила его.
— Совпадение совпадению рознь. Я могу проследить свое происхождение вплоть до одной из Сестер. Знаю, что кое-кто остался на острове, но многие уехали. И теперь припоминаю, что существовала ветвь Макаллистеров. Один сын, три дочери. Он покинул остров, пережил войну и нажил состояние. Не правда ли, странно, что я не вспоминала о нем до сегодняшнего дня и не связывала его с тобой? Думаю, это неспроста. Значит, вот почему меня тянуло к тебе. Родственные чувства. Что ж, в конце концов, это очень удобно.
— Когда я наконец понял, что к чему, то испытал совсем другое чувство.
— Какое?
— Возбуждение. Потомок ведьмы и морского котика. Разве это не здорово? — Он отломил кусок протянутой Майей булочки с яблочным вареньем. — Но мне ужасно досадно, что я не унаследовал ни капли магической силы.
— Ты ошибаешься. — Искреннее восхищение, прозвучавшее в голосе Майи, заставило его покраснеть. — Твоя сила — это ум. Открытость и острота ума — тоже магия. А наличие души делает ее еще могущественнее. Нам понадобится и то и другое. — Она сделала паузу. — Ей понадобишься ты.
Мак вздрогнул. Майя сказала это так спокойно, так просто…
— Сделай одолжение, не говори об этом Рипли. Она разозлится, — попросил Мак.
— Ты понимаешь ее, видишь все ее пороки, многочисленные недостатки и раздражающие привычки. И тем не менее любишь.
— Да, я… — Он осекся и отложил булочку. — Это очень нехорошо с моей стороны.
— Глупости. — Ее смех был добрым и ничуть не обидным. — Я знала, что ты любишь ее, но хотела услышать это от тебя самого. Ты сможешь остаться здесь, на острове?
Мак не стал торопиться с ответом.
— Ты хорошо знаешь ее, верно? — спросил он наконец. — Рипли никогда не будет счастлива в другом месте. А меня тянуло сюда всю жизнь.
— Ты мне очень нравишься. Я даже немного жалею, что ты полюбил ее, а не меня. И что я полюбила другого, — добавила она, видя, что Мак ужасно смутился. — Но раз уж так вышло, я рада тому, что мы друзья. Думаю, ты очень поможешь всем нам.
— Ты действительно любишь ее, верно? — спросил Мак.
На мгновение спокойствие покинуло Майю. Ее щеки залил румянец, что случалось редко. Потом, успокоившись, она пожала плечами.
— Да. Почти так же сильно, как злюсь на нее, но помалкивай об этом. А я буду молчать о твоих чувствах.
