— Девчонки, — тихо сказал Самир, — свозите меня на его могилу. Я хочу поклониться настоящему мужику. Видит Аллах, я бы, наверное, так не смог. Принять и простить измену жены, да ещё встать на её защиту… Это дорогого стоит.
Они ещё долго обсуждали сложившуюся ситуацию. Самир сказал, что теперь его очередь защитить свою семью.
— Значит, так, — в конечном итоге резюмировал он, — выехать из России мы, конечно, сможем. Хотя бы по туристической визе для Кати и мальчиков. В Дубае, мне под силу это переоформить, как надо. Но, я хочу, чтобы все было на законных основаниях. А для этого мне понадобится хороший юрист по гражданским делам в Тюмени. И частный детектив, наверное.
— А частный детектив для чего? — удивленно уставилась на него Елизавета.
— Я знаю, для чего, — решительно ответил супруг. — Есть у тебя такие знакомые?
— Если не у меня, так у моих подруг точно найдутся. Сейчас позвоню Людмиле.
— Катя, документы на детей дай мне посмотреть, — попросил он у дочери.
Проглядев свидетельства о рождении мальчиков, Самир поинтересовался:
— А, почему они записаны на твою девичью фамилию?
— У Сереги смешная хохляцкая фамилия, — прыснула Катерина. — Поэтому, при регистрации нашего брака, я свою оставила. Сыновья мои тоже Соколовы. А отец, раз мы в официальном браке состояли, указан Попандопуло Сергей Юрьевич.
— Лиза говорила, что отец твоего бывшего мужа, какую-то высокую должность занимает.
— Юрий Денисович в данный момент мэр Тюмени, — ответила та. — А сейчас выставил свою кандидатуру на пост губернатора Тюменской области.
— Прекрасно, — радостно воскликнул Самир.
— Чего прекрасного то? — удивилась Лиза. — Да, к нему не подступишься. На хромой козе не объедешь. Везде связи. Он своего сыночка не раз из пикантных ситуаций вытаскивал.
— А именно? — вопросительно глянул на неё Самир.
— Насколько я слышала, — вмешалась Катя, — Сережку несколько раз при облаве в ночном клубе брали с наркотиками. Пьяные дебоши он устраивал в общественных местах. И ничего. Никогда не привлекался официально. Из института его выперли за неуспеваемость. Мне говорили, Сергей и сейчас нигде не работает. Какие с него алименты?
— Выборы губернатора, когда назначены?
— Вроде бы, в сентябре, — сказала Лиза. — Но, предвыборная кампания уже идет.
— Ну, тогда придется устроить "уважаемому" кандидату великолепный убийственный пиар, — усмехнулся Самир.
— Думаешь, получится? — с сомнением произнесла женщина. — У Попандопуло все куплено.
— Ха-ха-ха, — искренне расхохотался Самир. — Полагаю, у арабского шейха денег побольше будет, чем у чиновника из Тюмени.
— Может, и побольше, — подала голос Катерина, — но не настолько же, сколько его сын запросил.
— За что запросил?
— Я, чего расстроилась-то? — пояснила та. — Буквально вчера Сережка заявился ко мне домой. То ли под наркотиком, то ли пьяный был. Не поймешь. Злой, как собака. Глаза бешенные. Понял, что я к нему возвращаться не собираюсь. Вот, его и прорвало. Твой черномазый папашка, дескать, мне сам всю жизнь алименты платить будет, заявил. Для начала, за разрешение вывезти детей в Дубай, пусть отвалит миллион евро.
— Вот так вот даже, — сурово переспросил Самир. Глаза мужчины сверкнули гневом. — Как говорится, будем посмотреть, кто чего и сколько кому отвалит. — Он так глубоко затянулся дымом, что даже закашлялся. — Лиза поняла, что в муже проснулся оскорбленный правитель и властелин. Этот взгляд она однажды уже видела. Ровно двадцать лет назад.
— Самир, не злись, — попросила она. — Кроме денег, здесь ещё и связи нужны, которых, в России у тебя нет. Это у себя на родине, ты знáчащий человек. Бороться с системой бесполезно, я думаю.
— Лизонька, надеюсь, ты не считаешь, что мне на внуков денег жаль? — гневно произнес муж. — Дело не в системе. Таких подлецов надо наказывать. Какой-то недоумок, молокосос будет ставить мне условия. Не дождется, — его бездонные черные глаза уже горели бешенством.
— Может, нам действительно просто выехать, как туристам. Тихо и без шума. Не стоит и "огород городить".
— Неееет, — ехидно протянул Самир. — Этой семейке Попандопуло до конца жизни встречу со мной, как страшный сон вспоминать придется. Не на того напали, — зло процедил он сквозь зубы. — Все будет так, как я решил.
— Ну, смотри, — безнадежно махнула рукой Елизавета и стала набирать номер телефона подруги, муж которой, являлся членом Адвокатской коллегии.
Самир в подробности своего плана Лизу и Катерину не посвящал. Частному детективу дал четкую установку отыскать компромат на Сергея. Тот, глянув на фамилию клиента, переспросил:
— Компромат нужен только на сына, или на его отца тоже?
— Нет, нет, только на Сергея, — ответил заказчик. — Причем, мне нужны не слухи и сплетни, а документально подтвержденные факты. Были ли у него приводы в милицию? За что? Работает ли он в настоящее время и сколько зарабатывает? Короче, чем хуже будет информация, тем лучше, — с улыбкой добавил мужчина. — Моя дочь намерена подать на бывшего мужа в суд по поводу лишения родительских прав.
— Понял. Будет сделано, — заверил детектив.
Оставшись с матерью наедине, после того разговора, Катя с удивлением произнесла:
— Я Самира таким грозным никогда не видела. Даже не представляла, что его красивые глаза могут отсвечивать металлом. О такой взгляд голову можно раздолбить, как об каменную стену.
— Ну, здесь задето его мужское самолюбие. В нем кровная обида вскипела. Я такой взгляд видела однажды.
— Ты его чем-то рассердила? — поинтересовалась дочь. — Он на тебя накричал?
— Не уверена, что Самир вообще орать умеет, — усмехнулась мать. — Но, взглядом может ошпарить, как кипятком. В тот день он узнал, что я замужем. Это случилось в самом начале наших романтических отношений. А для араба женская измена — смертельный грех. Я слышала, ты сегодня его папой назвала. С чего бы это?
— Да? Я даже не заметила, — удивленно округлила глаза Катерина. — Как-то само собой получилось. Но, ведет он себя, как настоящий отец.
— Лиза, а про какую расписку от Сергея ты мне упоминала? — как-то спросил Самир у жены.
— Вот, смотри, — ответила та, показывая бумагу. — Это Антошка заставил его написать, когда тот заявил, что "эти черножопики" не могут быть его сыновьями.
— Гляжу, это не может рассматриваться, как официальный отказ от детей, — покачал головой Самир, читая текст. — У нотариуса не заверено и написано не по форме.
