— Лис, — выдохнул он ей в ухо, аккуратно коснувшись ее пальцев своими.
Алиса отдернула руку, почти отпрыгнула от него, опалив злым взглядом.
— Откуда ты только взялся? — прошипела она, — Не смей меня трогать!
— Боишься, что не устоишь? — Глеб подвигал бровями.
— Боюсь, что врежу тебе при всех и меня не допустят к гонке.
— Моя отважная Лисичка, — рассмеялся Геллер.
— Я не твоя!
Она разве что ножкой не притопнула, но постаралась взять себя в руки, помня, что рядом ребята из взвода, которые бросали на них любопытные взгляды.
Заговорила спокойно, почти уверенно и равнодушно.
— Слушай, Геллер, не знаю, что за интриги ты плетешь. Понятия не имею, какого черта тебе понадобилось, но я здесь по делу. Мы готовились, тренировались, и я не позволю тебе загадить этот забег.
— Вообще-то я тут, чтобы вам помочь.
— Да что ты!
— Так прописано в регламенте. Почитай.
— Засунь его себе в задницу, Глеб. Не смей меня лапать. Не заговаривай со мной. Вообще не приближайся. Понял?
— Командирша, — хохотнул Глеб, оставив ее вопрос без ответа, — Народ подошел. Пойду знакомиться.
Он подмигнул и направился к вновь прибывшим. Алиса тоже потащилась за ним, чтобы не стоять как дуб у лукоморья.
Она слышала, как Глеб каждому терпеливо объяснял отсутствие Гоши, уверял, что проинструктирует не хуже. Он даже рассказал, что трасса в омерзительном состоянии из-за ночного дождя, напророчил, что будет тяжело. Но вместе с этим поделился маленькими секретами, которые знали только инструкторы. Вроде того, что перчатки нужно снять, едва они намокнут, а некоторые препятствия лучше завалить, если не прошел сразу. Так время будет лучше.
Геллер то и дело поглядывал на Алису. Она изо всех сил старалась его не замечать, но иногда их взгляды пересекались. Глеб не мог не улыбаться ее упрямо сжатым губам. Он ликовал на самом деле, пытаясь это скрыть изо всех сил.
Едва увидев ее, сразу узнал. Пряди удлинённой челки из рыжих стали почти алыми. Словно стоп-сигнал светофора, который Глеб собрался игнорировать. Алиса изменилась. Неуловимо. Что-то во взгляде, в походке, движениях, манере говорить. Стала увереннее. Или свободнее? Вспоминая первую встречу в этом самом зале, он осознавал, что сейчас перед ним совсем другой человек. Тогда он захотел ее с первого взгляда. Едва она посмотрела на него и представилась. Едва протянула руку, и он коснулся влажных от волнения пальцев. Сейчас… Сейчас Глеб тоже хотел. Закинуть на плечо, утащить в машину, отвезти домой, запереть и не выпускать. Никогда. Однажды он уже умыкнул ее таким образом. Результат был так себе. Теперь он изо всех сил давил на тормоз, стараясь сделать все по уму, а не по наитию.
С неприятным удивлением Глеб подметил, что добрая половина взвода флиртует с Алисой. И она всем отвечала приветливой улыбкой. Не знай он ее, подумал бы… Хотя, что он сейчас о ней знал? Вспомнились слова Гоши — она, как кошка, сама по себе. И снова кулаки сжались. Но опять Глеб запретил себе пороть горячку. Вместо этого он по регламенту скомандовал выход к старту на разминку.
Легким бегом домчались до поля, весело размялись, глотнули воды, успели промокнуть под минутным летним ливнем.
Алиса морщилась, переминаясь на старте с ноги на ногу. Бормотала себе под нос:
— Проклятый дождь. Вот уж повезло.
— Повезло невероятно, — не смог промолчать Глеб.
В ответ получил злобный взгляд, который развеселил. Таймер запищал, требуя готовности, отсчитывая на табло секунды до старта. И взвод тронулся.
Как и обещал Геллер, трасса оказалась мокрой. Там, где Алисе раньше было грязи по щиколотку, доходило теперь до колена. Где по грудь, приходилось задирать голову, чтобы не нахлебаться мерзкой жижи. Миронова с трудом сдерживала стоны и желание пожаловаться. Но мужики бежали молча. Лишь иногда делились эмоциями. Чаще нецензурно. Никто не ныл. Поэтому Алиса, сцепив зубы, бежала молча. Терпела. Она не отставала от команды, за что регулярно получала подбадривания и комплименты. Сорвала овации на рукоходе с кольцами. Не только от своих, но и от инструктора, который следил за другим взводом. Вообще, она прошла почти все препятствия без штрафных минут. Только на одном свалилась, потому что было жутко скользко. Расстроилась очень, что подвела. Едва не до слез.
— Не переживай. Грязные трубы. Скользко. Невозможно все пройти без огреха, — подбодрил ее Глеб.
— Знаю, — мяукнула Алиса, глотая обиду.
Она так увлеклась своим расстройством, что не успела отпрыгнуть, когда Геллер потрепал ее по спине. Совершенно непритязательный жест, но вдоль позвоночника пробежали волнительные мурашки. Прежде, чем она очнулась и успела рявкнуть на него, Глеб отошел, чтобы помочь своему подопечному, выбраться из бассейна, в который тот сорвался с рукохода.
Алиса отметила, как контрастно смотрится чистенький Геллер на фоне ее искупавшегося в грязной воде приятеля. Она стала и дальше присматриваться, замечая, что Глеб на этот раз не ныряет с ними в грязь, обходит канавы и рвы по кромке. И, разумеется, он четко демонстрировал технику прохождения препятствий, не срываясь в бассейны.
Не выдержав его чистоплюйства, Алиса при первой же возможности стала брызгать в инструктора грязью. Они преодолевали заборы из бревен, которые были вкопаны в противную жижу. Глеб едва успел увернуться от брызг из-под ладони Алисы.
— Эй! Прекращай, — возмутился он, смеясь.
— Ты бесишь! Больно чистенький, — продолжала атаковать его Алиса, стараясь не соскользнуть с бревна.
Пани заржали и тоже присоединились к расстрелу.
— Вот же…
Глеб выругался и, вскочив на боковое бревно быстро умчался вперед. У самого конца испытания поскользнулся и едва не шлепнулся в лужу грязи, вызвав тем самым хохот не только своего взвода, но и тех, кто фотографировался рядом.
— Народ, что за детский садик! Вы же на время бежите. Не отвлекайтесь, а? — призвал к серьезности Глеб.
Но даже этот призыв не остановил веселье. Всю дорогу его пытались подбить. Геллер ругался сквозь смех, но до конца трассы так и остался чистеньким. Только кроссовки перепачкал. Лишь в одном месте он готов был сделать исключение.
На вышке. Он видел, что Алиса волнуется, переживает.
— Проводить? — спросил, наклонившись, почти касаясь губами ее уха.
— Справлюсь, — отмахнулась она и смело полезла вверх по верёвочной лестнице.
Глеб не стал настаивать, следил снизу, как его подопечные входят в воду. Алиса была последняя. Но она прыгнула. Сама. Ее вытащил капитан команды, а потом каждый счел долгом обнять и расцеловать. Глеб воздержался. Все силы уходили, чтобы не начать требовать у парней держать при себе грязные руки и поганые рты.
Он понимал, что она ему не принадлежит. Напоминал себе об этом каждую минуту. Но вопреки здравому смыслу, хотелось утащить ее в кусты и заставить вспомнить все, что когда-то их связывало. Вряд ли Алиса смогла бы долго сопротивляться. Никогда у нее не было сил противиться взаимному влечению. Но сегодня Глебу нужен был не просто секс. Ему нужна была она. Вся целиком. Поэтому он сдерживал своего внутреннего зверя, напоминая, что впереди много безумных ночей, если задуманное удастся.
А впереди уже был виден финиш. Все устали, перепачкались, перенервничали, но продолжали держать темп. Алиса не отставала, хотя ей пришлось туго. Глеб видел, что она с трудом продолжает дышать носом, часто запинается, упрямо сжимает губы. На лице проступил румянец пятнами от перенапряжения. Однако Лисичка не думала жаловаться, не просила сбавить скорость. Она бежала в середине группы, чтобы не было соблазна отстать. В этот момент Геллер не понимал, что сильнее в нем: переживание или гордость. Он почувствовал великое облегчение, когда перед глазами вырос Эверест. Последнее испытание.
Глеб поторапливал взвод перед финишем. Миновав реку вброд, к Эвересту все добрались мокрые, злые, уставшие. На отметке для разбега была намешана грязевая каша, в которой буквально тонули кроссовки. Парни один за другим влетали вверх по скользкому склону, матерились, слетали вниз. Алиса мялась, пропуская всех вперед.
