— Типа того. Только не строй из себя умника.
— Постараюсь. И что этот крендель живет с твоей сестрой?
— Живет. И никакой он не крендель.
— Ты еще скажи, что до сих пор к нему неровно дышишь.
— Не дышу, он меня больше не интересует. Расслабься и вообще, чего о нем говорить? У меня же теперь есть муж! О, как классно звучит.
— Ничего так.
— А если у меня есть муж, знаешь, что это означает?
— Что теперь ты как за каменной стеной?
— Что теперь можно наедать бока, не брить ноги и не работать! Жизнь удалась. Я замужем! — не могу сдержать смеха, глядя на лицо Максима, который тут же переворачивает меня на спину. — Я пошутила.
— Из этого списка я не возражаю только против третьего пункта.
— Отлично. Никогда бы не могла даже представить, что ты все это организуешь сам. Знаю, что ты не любишь все эти розовые сопли, но не могу не признать, что пока ты самый лучший муж. Спасибо.
— Могла бы и не добавлять «пока».
— Это чтобы ты не зазнавался.
Глава 33
Вот уже три месяца я любуюсь своим обручальным кольцом, но еще больше, во всех смыслах этого слова, я тащусь от того, что на пальце у Максима красуется точно такое же. Я готова пищать от восторга, что он его не снимает. Сколько нужно времени, чтобы осознать, что он мой муж? Год, два или больше? А может я осознаю это только, когда рожу ребенка? А если я не смогу забеременеть и родить? Черт, ну откуда эти мысли с утра пораньше. Рожу, а если не получится, Максим и не говорил, что хочет детей, мы вообще это больше не обсуждали. Хотя здравый смысл говорит мне о том, что захочет. Позже, но обязательно захочет. Мужчины они такие. А вот если я все же не забеременею? Ну зачем я снова накручиваю себя раньше времени?
Нехотя встаю с кровати и иду выгуливать Боню. Какая же мерзкая погода на улице, жуть как не хочется наматывать круги под дождем, но после того, как собака разочек не выдержала дома, я встаю раньше, дабы не бесить Максима, иначе он отдаст ее еще куда подальше. Не знаю, как так получилось, за своими раздумьями я, видимо, пропустила момент, когда из-за громкого звука Боня со всей силы дернула поводок, потянув меня за собой. Я не удержала поводок и упала на асфальт, сильно ударившись коленями. Хорошо, что вовремя успела выставить руку, иначе так бы и шмякнулась лицом об асфальт. Когда поднялась, Бони рядом уже не было. Из-за дождя и тумана видимость никакая. Сколько ни звала, результат нулевой. Не знаю, как долго так ходила, ни часы, ни телефон с собой не взяла. Ноющая рука, боль в коленях и холод все же заставили вернуться домой. Что теперь делать, ума не приложу. Боня трусливая и к чужим не подойдет. Открываю дверь, меня тут же встречает Максим.
— Что случилось?! — смотрит на меня с недоумением.
— Боня дернулась и сбежала, и я не смогла ее найти, там ничего не видно. Максим, поищи ее, пожалуйста. Может она еще недалеко убежала.
— Я не понял, а что с рукой и коленями? — опускаю взгляд на ноги и только сейчас понимаю, что порвала джинсы.
— Я упала, когда она потянула меня, — смотрю на Максима и понимаю, что он очень зол. Почему, когда что-то касается собаки он готов с цепи сорваться? Ведь любит же ее, я знаю.
— Сколько раз я просил тебя брать с собой телефон?! Зачем вообще ты пошла с собакой в такую погоду? Не спалось? Иди сюда, — берет меня за здоровую руку и стягивает куртку.
— Максим, я сама. Пожалуйста, иди ее поищи, умоляю тебя, — если бы я его не знала, сказала бы, что меня сейчас прихлопнут, но нет, вместо этого Максим молча одевается и выходит из дома, бросив напоследок «переоденься и прими душ».
На удивление самой себе, я сделала ровно так, как сказал Максим, просто я очень замерзла, и теплая вода поможет мне поскорее согреться. Пока стояла под теплыми струями воды представляла себе картины одну хуже другой. Но одна лидировала — Боню сбила машина. Выключаю воду в душевой, быстро вытираюсь и выхожу из ванной. Только натянула на себя домашнее платье, как услышала звук закрывающейся двери. А потом увидела Максима с собакой на руках.
— Что с ней?
— Ничего. Грязная. Поди сбежала, чтобы от души в грязи поваляться. Не думаешь же ты, что я пущу ее по квартире. Открой душевую, — сказать, что я испытала облегчение — ничего не сказать. Пока Максим отмывал нашу грязнулю, я стояла и наблюдала за ними. Пришла в себя только, когда Боня как ошпаренная вылетела из ванной.
— Ну чего ты стоишь?
— Точно, надо же Боню покормить.
— Вообще-то я имел в виду не это. Ноги, руку чем-нибудь помазала?
— Нет, я же только помылась.
— Пошли уже, болезная.
Иногда мне кажется, что я какая-то развалина. Вот и сейчас вместо того, чтобы покормить собаку и собственно нас с Максимом, я смотрю на то, как Боня уже ест консерву, а мне обрабатывают коленки. И все это сделал мой муж. Нет, конечно, это здорово, но я-то на что?
— Все. Скоро будешь как новенькая, — убирает ватный диск и лепит мне на руку пластырь. — Последний раз говорю — бери с собой телефон.
— Хорошо.
— Случай с Боней мне только подтвердил мое решение. В общем, как ты помнишь, завтра я уезжаю на несколько дней, а потом будет сюрприз.
— Хороший сюрприз? Если такой как на Кубе, то я согласна.
— Сюрпризы бывают разные. Ты плохо себя ведешь, я бы сказал сродни непослушному ребенку. Разбитые колени, выйти в дождь без зонта и телефона. Я бы назвал тебя другим словом, но не буду. А может приковать тебя наручниками к кровати и сделать все, что хочу?
— Я за. Это же будет приятное наказание? — тянусь к Максиму и обнимаю его.
— Для меня да, а для тебя не знаю. Буду тебя плеткой бить и как-нибудь еще извращаться. В любом случае, сейчас это не получится. Я и так халтурю в последнее время, скоро Олег уже взорвется от злости. Мне бы, конечно, хотелось посмотреть на сметаемые границы его контроля, но моя совесть вопит, что так или иначе на сделку должен ехать я, — Максим чмокает меня в нос, подходит к холодильнику, берет яйца и начинает их взбивать. Сейчас меня еще и омлетом накормят. Все-таки жизнь хоть и с разными полосами, но все же удалась.
— А можно я поеду с тобой?
— Нет. Я напоминаю, что у нас есть собака, на которой настояла ты. Теоретически, можно снова попросить Вику, но я против. С какой целью тогда ты заводила собаку?
— Хорошо, я остаюсь здесь.
Как бы я ни пыталась что-то придумать, Максим прав. Вообще, в последнее время он во всем прав и это меня немного бесит. А еще меня дико пугает то, что я умалчиваю правду о том, что это папа отжал его проект. Боюсь себе только представить, что будет. Но еще больше я боюсь того момента, когда Максим узнает правду о Вике с Олегом. В принципе ничего страшного в этом нет, подумаешь, взрослые люди встречаются друг с другом, только если он узнает, что об этом знала я, он не простит. Черт, какая-то невеселая картинка тайн вырисовывается.
— Хватит летать в облаках. Омлет подан.
— Спасибо.
***
Двадцать три года. Вроде не ребенок, а все туда же. Может на лбу написать записку? Стоило только уехать на несколько дней, как телефон снова дома, а хозяйки нет. Никогда не думал, что такие простые вещи могут так злить. Приехал называется на день пораньше. Господи, дай мне сил и терпения побольше. Сажусь на диван, откидываюсь на спинку и ко мне тут же прыгает Боня. Я бы, конечно, поговорил с собакой, где носит ее хозяйку, но, к сожалению, та мне не ответит. Наконец, к обеду явилась Наташа.
— Опять приехал раньше и не предупредил?
— Конечно, мне же надо увидеть твоего любовника. Я сколько раз просил брать с собой трубку? Ты понимаешь, что это ненормально? — ничего не отвечает, молча вешает плащ и скидывает туфли.
— Меня уволили два дня назад.
— Почему?
— Не знаю. Официально у них переизбыток сотрудников. Что я теперь буду делать, мне так нравилась моя работа, — подходит ко мне и тянет ко мне руки. — Обними меня.
— Вот ты дурашка, — тяну ее на себя. — Подумаешь, уволили, ты же переводчик, на хер их послала и новую работу нашла. А пока можешь варить мне борщи, жарить говядину и прочее. Ты только подумай сколько у тебя открывается возможностей с отсутствием работы. Полдня бездельничать, представляешь?
