а второй… Денис снял квартиру. Он перевез туда кое-какие свои вещи, а я оставила там зубную щетку. Как бы то ни было, я не могу просто переехать в эту квартиру. Это слишком необдуманно! Во-вторых, как я объясню это маме? Ведь они с Фроловым еще не знакомы, хотя сама я сегодня познакомлюсь с его родителями.
Именно поэтому меня так плющит, черт возьми.
Он берет меня с собой на свадьбу двоюродной сестры, где будут все его родственники и черт знает кто еще. От страха шпильки на моих ботинках кажутся желейными. Я не сказала маме, куда иду. Вдруг мне вообще захочется забыть этот день?
Выскользнув за дверь, говорю «пока».
Стуча каблуками, вхожу в лифт и выхожу из него спустя минуту.
Снег еще не везде сошел, но в воздухе уже есть запах весны. А еще запах выхлопных газов, который оставила отъехавшая от моего подъезда машина такси.
Выскочив из двери, иду по дорожке, удивленная тому, что не вижу перед собой черной громадины, которую Денис называет своей машиной. Крутя головой, осматриваюсь, но в этот момент меня хватают со спины, сдавив руками и прижав к твердому мужскому телу.
— Кошелек или жизнь? — слышу шепот, от которого по телу вверх, а потом вниз, растекаются мурашки.
Закрываю глаза, улыбаясь и выдыхая:
— Маньяк…
— Страшно? — моей щеки касается холодный нос Фролова.
Повернув голову, ищу его губы. Денис жадно меня целует, продолжая сжимать в кольце своих рук. Его запах нужно разливать по чертовым банкам и продавать. Я бы выкупила все до единой.
Счастливая улыбка на моих губах — невероятно точно передает мое состояние. Я наполняюсь счастьем. И безумным спокойствием, несмотря на то, что безумно волнуюсь. Просто рядом с ним мне будто ничего на свете не страшно. Ничего, кроме знакомства с его родителями.
Денис позволяет мне развернуться в своих руках.
Обнимаю его шею и целую по-настоящему.
Он сжимает мои ягодицы и отрывает от земли.
Черт, черт, черт…
— Мама увидит… — выдыхаю в его губы, намекая на то, что она наверняка смотрит в окно.
Не могу оторваться от его губ.
Черт, черт, черт…
В свете фонарей на его лице немного самодовольная улыбка. Когда он такой, мне хочется рычать.
Денис смотрит на меня сверху вниз, обводя глазами мое лицо, над макияжем которого я работала час. То, как блеск в его глазах сменяется этим голодным выражением, в узел завязывает мое женское начало. Низ живота тянет знакомой потребностью, и она усиливается от того, что наши бедра прилипли друг к другу, и между ног мне упирается пах моего парня.
Сумасшествие!
— Где твоя машина? — спрашиваю, когда он ставит меня на ноги.
— На сервисе, — отвечает он.
— Мы пойдем пешком?
— Нет, — показывает ровные белые зубы. — Я вызвал такси. Подъедет через минуту.
— Привет… — мурлычу я.
— Угу, — хмыкает Денис. — Привет.
— Давно ждешь?
— Минут десять.
Замечаю, что из-под горловины его парки торчит белый воротничок рубашки и черный треугольник галстучного узла. Он рожден для того, чтобы носить строгие костюмы. Помимо того, что они умопомрачительно ему идут, этот стиль будто в точности его вторая натура.
Машина такси появляется из-за угла, освещая фарами нас с Денисом и узкий проезд между домами.
Пристроившись у него под боком, ныряю ладонью в большую теплую ладонь.
— Что с машиной? — спрашиваю расслабленно.
Еще час назад с ней все было впорядке. Мы разговаривали по телефону, и он словом не обмолвился. — Ямку поймал, — его подбородок лежит на моей макушке. — Диск треснул, отдал на раскатку.
— Ого… — бормочу. — Сочувствую…
— Спасибо.
Втянув в себя запах его туалетной воды, внутренне подбираюсь.
На подъезде к ресторану очередь из машин такси, на входе толпятся люди, и даже на первый взгляд мне понятно, что я никого из них не знаю. Невеста — бывшая девушка Кирилла Дубцова, Марина. Мне кажется, что эта свадьба немного неожиданная, ведь они расстались в декабре, а если уж совсем на чистоту, Дубцов бросил ее в декабре ради моей двоюродной сестры. Не думаю, что невеста в курсе того, кто я вообще такая. Точнее, не была в курсе неделю назад. Теперь о моем существовании знают многие. Мне все равно. Я не могу прятаться вечно. Денис того же мнения, именно поэтому устроил все это.
Он сплетает наши пальцы, когда выходим из машины.
Семеню за ним, радуясь тому, что здесь асфальт безупречный. В гардеробе мы раздеваемся, и мой парень с прищуром смотрит на мой наряд. От этого взгляда у меня в животе мурашки, и щеки розовеют. Сам он выглядит глазированным мороженым. Стоя за моей спиной, смотрит на меня через зеркало, пока поправляю юбку и приглаживаю волосы у висков.
Распорядитель находит нас в списках и ведет за стол. От бликов люстр и зеркал все люди вокруг кажутся мне размытым морем лиц. В такой мешанине я не узнала бы даже Президента. Но я узнаю родителей Дениса и его брата, когда круглый стол на пять человек становится на расстоянии вытянутой руки.
Они знают, что он придет не один и, впервые в жизни, я чувствую потребность опустить глаза или спрятать голову в цветочный горшок.
Карина
Денис выдвигает для меня стул, на который я падаю, сжимая в мокрых ладонях телефон.
— Это Карина, — объявляет мой парень, усаживаясь на соседний стул. — Людмила Александровна и Николай Юрьевич, — представляет своих родителей.
Только после этого решаюсь поднять глаза. Возможно, это какой-то рефлекс, но первым делом я смотрю на сидящую напротив женщину. Она бросает на меня беглый взгляд, на губах механическая улыбка. Она… красивая. И она совершенно точно не намного старше моей матери. Да и выглядит ухоженной на все двести процентов.
— Добрый вечер, — стараюсь звучать очень вежливо.
— Можно просто Николай, — предлагает мне отец Дениса.
Улыбаюсь ему не особо уверенно. Я никогда в жизни не смогу назвать его “Николаем”, даже несмотря на то, что он выглядит доброжелательным, хоть и сдержанным. Он похож на него. Денис. Его рука опускается на спинку моего стула, пальцы легонько задевают плечо, шею…
Мне хочется стукнуть его по колену, потому что эти касания… отвлекают…
Влад делает вид, будто нас не существует. Но его рот закрыт на замок, и это уже меня радует. Я
