табличку позади нее. — Спасателей на дежурстве нет. — Я провожу рукой по низу ее бикини. — Ты же сама хотела поплавать. Я бы с радостью трахнул тебя там, где ты захочешь.
Ее глаза закрываются, по телу пробегает легкая дрожь, прежде чем она опускает руку под мои плавки. Ее пальцы скользят по выступам моего твердого члена, прежде чем она обхватывает рукой мой ствол и поглаживает.
Я откидываю голову назад и стону.
— Да, детка. Вот и все.
Хлорка заглушает ее сладкий цветочный аромат, вода плещется вокруг нас при каждом нашем движении. Я прижимаю большой палец к ее клитору. Наконец-то я сделал с ней то, о чем мечтал в тот первый раз, когда увидел ее в бикини у себя дома.
У нее перехватывает дыхание. Боже, мне нравится, как легко ее завести. Вайолет играет так, словно она кроткая, тихая книжная фанатка. Но у нее есть и другая сторона. Девушка, которая хочет, чтобы я задушил ее своим ремнем и заставил кончить на мой член там, где любой может застать нас врасплох.
Я счастлив исполнить ее фантазии.
— Скажи мне, что ты хочешь, чтобы я с тобой сделал.
— Я хочу, чтобы ты заставил меня кончить, — выдыхает она.
— Скажи мне как, детка.
Краска заливает ее щеки, напоминая мне о той вечеринке в моей квартире, когда я заставил ее произнести непристойные слова. На этот раз она произносит их сама.
— Я хочу, чтобы ты потер мой клитор, пока я буду кататься на твоем члене.
Я ухмыляюсь, мой член подергивается в ее руке.
Она приподнимается, и я ловлю ртом ее сосок, сильно посасывая его, чтобы подготовить ее для меня. Она ахает, и ее рука направляет мой член к своему входу.
Она медленно опускается.
— Продолжай, детка. Постарайся насладиться каждым дюймом. — Возможно, у нее никогда не получится, но я бы хотел посмотреть, как она попытается.
Вайолет прикусывает губу, продолжая вводить мой твердый член в себя. Стенки ее киски сжимаются вокруг моего члена, сводя меня с ума. Все, что я хочу сделать, это прижаться к ней бедрами и заставить ее принять каждый дюйм моего тела, но я медленно отпускаю ее, наслаждаясь ощущением того, как заполняю ее.
Я потираю ее клитор, чтобы ей было легче, и она шипит сквозь зубы.
— Уэс, — стонет она.
Черт, мне нравится слышать свое имя на ее губах. Я хочу заставлять ее стонать мое имя каждый божий день.
— Тебе нравится мой член внутри тебя, да, детка?
— Да. Мне это нравится.
Я ухмыляюсь, как гребаный идиот.
— Это моя девушка.
Она опирается на мои плечи, покачиваясь вверх-вниз по моему члену. До самого кончика и на полпути к основанию. Я ухмыляюсь. Так мило, что она не может принять все это целиком. Пока нет. Она примет.
Ее глаза закатываются, когда я быстрее обвожу пальцами ее клитор, а ее бедра набирают скорость. Я тяну ее за волосы одной рукой, а другой обхватываю за шею, сжимая по бокам, чтобы ограничить приток крови, когда ее пульс подскакивает под моим большим пальцем. Ее стоны эхом отдаются вокруг нас, заставляя мой член пульсировать внутри нее.
— Ты принимаешь противозачаточные? — Я тяжело дышу, зная, что долго не протяну. Не с Вайолет, которая так выглядит и говорит.
— Да. — Еще один непроизвольный стон. — Войди в меня.
— Блядь. — Я стону и толкаюсь в нее бедрами.
Я отпускаю ее горло, заменяя свою руку ртом, ощущая вкус хлорки и ее восхитительной кожи у себя на языке. Я глажу ее по шее к уху, покусывая и посасывая мочку, пока она не начинает хныкать.
Она как пластилин в моих руках.
Ее хватка на моих плечах усиливается, и ее киска начинает сжиматься вокруг моего члена, ее стенки почти задыхаются.
Она кричит.
— Уэс!
Стенки ее киски сжимаются вокруг моего члена, когда она кончает, и я удерживаю ее на месте, вонзаясь в нее снова и снова, пока мой член не извергается глубоко внутри нее, пульсируя вместе с ее киской.
В глазах у меня на секунду темнеет, когда наслаждение проносится по мне, и я откидываю голову назад, издавая протяжный стон, отдающийся эхом:
— Фууух.
Вайолет прижимается ко мне, вода — единственная причина, по которой мы обе не покрыты потом.
— Это было невероятно, — шепчет она мне на ухо, и мне чертовски нравится, как у нее перехватило дыхание от моих слов. — Ты невероятный.
Я замираю. Ни одна девушка никогда раньше не говорила мне такого.
Я провел последние несколько месяцев, мучая ее, наказывая за то, что она оборвала жизнь моей сестры в результате несчастного случая. И она все еще думает, что я невероятный.
Мое сердце бешено колотится, когда я притягиваю ее ближе к себе, и не только потому, что пять секунд назад я кончил внутри нее. Я откидываю ее мокрые волосы за плечи, чтобы прошептать эти слова прямо ей на ухо. Слова, о которых мне страшно даже подумать, не говоря уже о том, чтобы произнести. Но после всего, через что я заставил ее пройти, она заслуживает того, чтобы услышать их.
— Я влюбляюсь в тебя, Вайолет.
После
Вайолет
В библиотеке я проверяю свой телефон. Никаких уведомлений. Несмотря на то, что мы живем в одной комнате, мы с Анисой не разговаривали с тех пор, как я обвинила ее в том, что она ходила к декану Форрестеру, а она это отрицала.
Я спросила Максвелла, и он сказал, что понятия не имеет, кто такой Уэс Новак. Очевидно, что быть специалистом по английскому языку, который ездит на работу и не посещает никаких спортивных мероприятий, означает не знать о звездном хоккейном капитане, который фактически владеет кампусом. Он также показал мне фотографию своей девушки, с которой, очевидно, познакомился после того, как я ушла с вечеринки с Хлоей в прошлом году.
Таким образом, остается только один человек, который мог рассказать Дину Форрестеру обо мне и Уэсе, и она лжет мне об этом прямо в лицо.
Я стараюсь проводить в библиотеке столько смен, сколько могу, чтобы избежать встречи с ней, и засиживаюсь допоздна за писаниной, пока у меня не начинают расплываться глаза от пристального взгляда на экран ноутбука. Я не писала в таком исступлении уже много лет, даже до смерти Хлои.
Возможно, Уэс был прав. Возможно, он моя муза.
После смены в библиотеке я выхожу на свежий ночной воздух. Я люблю кампус в это время ночи. Тихо и умиротворяюще, если
