землёй, вырвались на поверхность. Я скрестил руки на груди, крепко прижимая кулаки. Я не доверял себе, когда в моей крови было столько ненависти. Единственное, что удерживало меня в спокойствии — это Уилла и моё желание получить ответы на некоторые вопросы.
— Судя по всему, выследить меня не так сложно, — сказал я ей. — Ты могла бы найти меня давным-давно. Но вместо этого ты бросила меня с чёртовой незнакомкой, не оглядываясь назад.
— О, пожалуйста. — Она отмахнулась от меня. — Моя сестра, твоя родная тётя, точно не незнакомка. Не веди себя так, будто я тебя бросила. Ты был со своей семьёй, в то время как мне нужно было позаботиться о некоторых вещах.
Я усмехнулся.
— Да. Я был с семьёй. Неделю. Потом эта семья тоже бросила меня. Когда ты уезжала, чтобы позаботиться о своих вещах, ты хоть раз посмотрела назад, в зеркало заднего вида? Не могу вспомнить. Я помню, что твоя сестра — моя родная тётя — не оглянулась. Ни разу. Тётя Мари даже не вышла из машины, когда высаживала меня у социальной службы. Нет. Просто подъехала к обочине и сказал мне не забыть свой рюкзак.
Я ждал, надеясь, что на лице мамы промелькнёт удивление или раскаяние, но этого так и не произошло.
— Я не знала, что она так поступит.
— Нет, — сказал я сквозь стиснутые зубы. — К тому времени тебя уже давно не было. Итак, вернёмся к моему первоначальному вопросу. Что, чёрт возьми, тебе нужно, чтобы навсегда покинуть Ларк-Коув и мою жизнь?
Потому что тогда я мог бы забыть обо всё этом.
Я бы забыл о том испуганном маленьком мальчике, который весь день стоял у здания социальной службы, пока, наконец, социальный работник не вышел на улицу, чтобы спросить, не потерялся ли он.
Я не был потерян, просто брошен. Потерянность пришла позже, когда я переезжал из одной семьи в другую, так ни разу и не найдя дома. И всё потому, что этой женщине нужно было позаботиться о каких-то вещах.
— Забудь об этом, — отрезал я. Она не сожалела. Ей было всё равно. Сегодня я не получу никаких ответов.
На данный момент она была мертва для меня.
— Пойдем, Уилла, — я повернулся, чтобы уйти, но остановился при звуке нового голоса.
— Мама?
Я застыл, когда Уилла ахнула. Не было никаких сомнений, откуда доносился этот голос и к кому он обращался.
Я медленно повернулся лицом к маме как раз в тот момент, когда из комнаты вышел мальчик. Но это был не просто мальчик. Это был её ребенок. Какого чёрта? У неё был ещё один ребенок? Она оставила меня на произвол судьбы, когда мне было девять, и потом родила ещё одного сына. Мальчик стоял рядом с мамой, глядя прямо на меня, прежде чем прошептать, — Это он?
Мама обняла его за плечи.
— Да. Это твой старший брат, Джексон.
— Привет, — парень улыбнулся так, словно всю свою жизнь ждал встречи со мной.
Я уставился на него с отвисшей челюстью. Было ли это причиной, по которой она появилась? Чтобы познакомить меня с моим младшим братом?
Я понятия не имел, сколько ему лет, может быть, одиннадцать или двенадцать, как некоторым детям в лагере Уиллы. Что я точно знал, так это то, что его джинсы были на десять сантиметров длиннее, а размер его толстовки больше бы подошёл мне, чем ему. Почему на нём была такая мешковатая одежда? Разве мама не могла позволить себе одежду его размера?
Он совсем не был похож на неё или на меня, если уж на то пошло. Единственное сходство, которое у меня было с ней — это светлые волосы и голубизна глаз. У него не было даже этого. Его кожа была темнее, как будто его отец был афроамериканцем. Его глаза были насыщенного карего цвета, а вьющиеся чёрные волосы были коротко подстрижены.
Мой сводный брат.
Парень шагнул вперёд, подальше от мамы, и протянул руку.
— Я Райдер.
Райдер? Всё становилось только лучше.
— Райдер? — фыркнул я, игнорируя ребёнка и свирепо глядя на маму. — Ты, чёрт возьми, шутишь? Ты назвал его Райдером? Ты забыла, что уже использовала это в качестве моего второго имени?
Мальчик вздрогнул, но я продолжал смотреть на маму. Она пожала плечами, глядя на меня с полным безразличием. Я ненавидел её. Господи, чёрт возьми, я ненавидел её. Напряжение на тротуаре было удушающим, делая прохладный осенний воздух тяжёлым и обжигающим.
Парнишка переминался с ноги на ногу, а его вытянутая рука медленно опускалась вместе с его взглядом. Но прежде, чем он успел отпрянуть, Уилла подошла и поймала его руку, возвращая рукопожатие, которое предназначалось мне.
— Эм… Привет, Райдер. Я Уилла.
Он неуверенно улыбнулся ей, когда они пожали друг другу руки, но затем снова посмотрел на меня большими карими глазами, полными надежды. Я узнал эту надежду — когда-то у меня был такой же взгляд.
После того, как мама и тётя бросили меня, я мечтал о том, чтобы кто-нибудь встретил меня с распростёртыми объятиями. Мне нужен был кто-то, кто принял бы меня. Но люди в первой приёмной семье почти не обращали на меня внимания. Они продержали меня всего месяц. В следующем доме было то же самое, хотя меня продержали там два месяца. Третьи позволили мне остаться на неделю.
И каждый раз, когда я собирал свой рюкзак, надежда угасала.
Я бы не хотел лишать этого парня, поэтому я протянул руку.
— Привет, Райдер. Я Джексон. Приятно познакомиться.
— Мне тоже, — он пожал мне руку с лучезарной улыбкой, а затем отпустил её. — Мама рассказала о тебе.
О чём? Она даже не знала меня. Я посмотрел поверх его головы и увидел, что мама выглядит скучающей.
— Ты поэтому пришла? — я спросил у неё. — Для воссоединения семьи?
— Райдер, дай нам с Джексоном минутку, — мама отошла подальше на тротуар, кивнув Райдеру, чтобы он вернулся в номер, — и закрой дверь.
— Хорошо, — пробормотал он. Он одарил меня ещё одной улыбкой, прежде чем войти внутрь и закрыть дверь.
— Сколько ему лет? — спросил я маму, прежде чем она смогла заговорить.
— Двенадцать.
— Двенадцать, — повторил я, качая головой. После того, как я провёл всё своё детство, нуждаясь в матери, она нашла в себе силы стать матерью для кого-то другого.
— Так это из-за него ты пришла, чтобы найти меня?
Она кивнула.
— Нужно, чтобы ты взял его на некоторое время.
Вкус отвращения во рту был хуже, чем после похмелья. Моя мать была отвратительна. Просто отвратительна.
Она выследила меня
