и ругаться не собираюсь. Ни к чему портить хорошее настроение, тем более оно оказывается заразным.
Вместе с мамой, Мишей и Андреем мы отправляемся в ближайший торговый центр. Заходим в отдел игрушек, где покупаем конструктор для мелкого, а потом в несколько бутиков одежды. Затаривается в основном мама, но и мне не удается уйти без обновок.
Все время, что мама проводит в примерочных, я залипаю в телефон. Смотрю на страничку Мирона и все не решаюсь написать ему. И это так странно…
Он признался мне. Да, не своим голосом и не лично, но все же. Однако самой переступить черту и выйти из игровой зоны комфорта не так-то просто.
«Вдруг? Вдруг? Вдруг?» – шипит в голове, и я все же убираю телефон обратно в карман.
Дам себе время привыкнуть к Ониксу-Мирону, к тому, что хотя бы в игре мы уже пара. А дальше, может быть, сердце потребует большего. Тогда-то и напишу ему не в игре, а в соцсети. Или даже подойду в школе и заговорю.
И то ли я настолько опьянела от счастья, то ли действительно взаимные чувства меняют людей. Ведь, думая о нашем возможном скором разговоре, я почти не трясусь от страха.
* * *
Домой возвращаемся уже под вечер. Прогулка удалась, и на какое-то время я даже поверила, что мы одна семья. В другой день я бы напомнила себе, что это не так, что все давно рухнуло… Но сегодня убегаю от этих мыслей в игру, и душа трепещет от предвкушения встречи.
И Мирон действительно уже там. Ждет меня на полянке у нашего домика.
Только здесь нет больше привычной тишины, в которой слышно пение птиц. С улицы доносятся голоса и смех. Я сбегаю по лестнице и мчу к крыльцу, чтобы взглянуть на наших гостей. Правда, еще не выходя из дома, через окно замечаю знакомые пушистые уши на макушке низкорослого призывателя.
Марк хохочет, играя с фамильяром, который подрос с нашей последней встречи в M&B. Теперь это скорее лев, чем кот, и удар его когтистой лапы вряд ли оставит лишь царапины.
– Ма-а-арко́вка! – выкрикиваю ник брата, вырываясь на крыльцо.
Он взмахивает посохом, увенчанным бубенчиком, и усатый фамильяр вдруг бросается ко мне. Не достаю оружие, не набрасываю щит, усиленный нашей с Ониксом связью. Стою и жду, пока мохнатая тушка несется ко мне… Чтобы широким шершавым языком облизать половину лица.
– Фу! – смеюсь я, пытаясь отстраниться от любвеобильного помощника Марка. – Это еще что такое?
– Посвящение, – доносится до меня измененный голос Мирона, и я, сидя у монитора, чувствую, как пылают щеки. – Мы решили, что это будет нашим официальным ритуалом.
– Поздравляю всех нас со вступлением в «Звездный свет»! – радостно голосит Марк.
Он запрыгивает на хребет питомца и начинает наворачивать круги по небольшой поляне. Оникс же встает рядом со мной и приобнимает за талию, пока наблюдаем за чудачествами Марка. И хоть Мирона нет рядом, я прикрываю веки и представляю тяжесть и тепло его руки на коже…
– Ребят, а как оружие надеть?
Знакомый голос заставляет распахнуть глаза. Резко поворачиваюсь в сторону звука и замечаю еще одного персонажа, которого раньше никогда не видела. Хрупкая эльфийка с платиновыми волосами даже внешне безумно похожа на Катю. И это заставляет еще больше оторопеть…
– А ты что тут делаешь? – невольно вырывается у меня.
– Видимо, живу, – беззлобно отвечает она, пока крутит в руках лютню, будто пытаясь найти какую-то скрытую кнопку. – Ну, блин! Мне кто-нибудь скажет, как оружием пользоваться или что?
Барабанные перепонки дрожат от гогота Марка. Катя что-то возмущенно пищит, но микрофон у нее явно не такой хороший, как у моего брата. Потому что слышно только его смех!
– Ты же бард! – наконец-то поясняет он. – Музыка – вот твое оружие.
– Тогда советую закрыть уши, умник!
Катя ударяет по струнам, и зверь Марка тотчас спотыкается и падает наземь. Низкорослый персонаж брата, который похож на мышку с посохом, валится следом и едва не втыкается головой в землю, как страус.
– Зачем ты дебаффы первыми выучила? – стонет брат. – А как же подумать о команде? Как же мелодия исцеления?
– Вот тебе исцеление! – Катя входит во вкус и продолжает играть ту кошмарную музыку, что вызывает у всех персонажей в округе головокружение.
Даже у меня перед глазами плывет, но в какой-то момент Мирон активирует щит. Это особый скил, который мы оба получили после того, как соединили наши судьбы у водопада. Такой щит укрывает не одного персонажа, а сразу нескольких и почти не тратит очки магии.
Только вот Мирон, злодейски хмыкнув, прячет под защитной завесой только нас. Мог бы накинуть ее еще и на Марка, но не делает этого.
– Тебе нравится смотреть, как страдают пушистые карлики? – подкалываю его я.
– Твоему брату не понравится, если он это услышит.
– Не услышит, я же вижу, что ты активировал приватный чат. А даже если бы не сделал этого… Тут громкая музыка, – поворачиваюсь на Катю и с улыбкой смотрю, с каким упоением она играет на лютне.
Бард – хороший класс поддержки. Может и союзников подлечить, и врагам насолить. При этом всегда остается в тылу. Самое то для Кати.
– Как ты уговорил их вступить к нам?
– А ты думаешь, мне нужно было их уговаривать?
Слушаю, как ребята смеются в чате. Наблюдаю, как они прикалываются друг над другом, тестируя механики игры. И пусть Катя совсем новичок в M&B, едва поднявший второй уровень, но я вижу, что ей здесь нравится. Как и Марку.
– Смотри, Дарьяна. Это наша команда.
– По спасению мира?
– Может быть, однажды. Но пока начнем с соревнований гильдий.
Я не могу обнять Мирона, но готова вместо него обнять монитор. Глупость, но так и хочется поделиться с ним теплом, которое он во мне пробуждает.
Посмотри, ты зажег во мне солнце!
Я вкладываю эти эмоции в тихое «спасибо», которое выдыхаю в микрофон. Хочу назвать его по имени, но пока делаю это лишь мысленно.
«Спасибо, Мирон».
Каникулы проносятся как один день. И это были лучшие каникулы за последние два года, даже несмотря на то, что в соревнованиях гильдий наша с треском провалила даже отборочные.
Мы поняли, что затея с конкурсом так себе, когда наша четверка оказалась на арене для дуэлей. Мы – два сильных игрока, один призыватель, который не особо парится с билдами, и бард третьего уровня – против десятка опытных и сплоченных геймеров.
Мы с Ониксом поначалу старались затащить
