— Устроила маскарад, — пробормотал Гаранин, — и как только я мог не заметить, что простушка не так проста, как кажется на первый взгляд? — Он раздраженно стукнул ладонями по рулю, понимая, что вернуть Свету — задача из невыполнимых. — Чем же ее завлечь? Если она мимоходом может купить «Верфи Гаранина» и не поморщиться? Уверять в вечной любви? Так она не поверит, особенно после моей отповеди про джекпот. Что же делать, мать вашу! Что?!
Анна Гаранина, выходя из душа, откинула назад мокрые рыжие волосы и, снисходительно глянув на мужа, заявила без предисловий:
— Вы все идиоты.
Космонавт, приподнявшись на локте в постели, уставился на обычно осторожную в высказываниях жену и поинтересовался угрюмо:
— Это еще почему? И кто это «вы все»?
— Ты и твои сыновья, — постановила Аня, ложась рядом, да еще обниматься полезла.
— Почему? — снова поинтересовался муж, чмокнув ее в макушку. День выдался тяжелым, а вечер и того пуще. Приезд Арсения внес сумятицу в душу. Заставил вспомнить ту самую неприглядную историю, разделившую сыновей. Да и вопрос с квартирой встал остро.
— Я готов простить Севу, — заявил Арсений с порога. — Полину как человека я не воспринимаю, поэтому и в моем прощении она не нуждается. А вот квартиру настоятельно требую вернуть.
Космонавт кивнул, соглашаясь, а потом почувствовал тревогу, поднимающуюся из глубины нутра.
«Лишь бы мальчишки из-за квартиры не поругались», — протянул он мысленно, прекрасно понимая, что семья вновь оказалась на пороге раскола и в этом вновь виновата Полина.
Аня провела коготками по седой поросли на мужниной груди и хитро повела глазами.
— Ну говори, лиса, — пробурчал Космонавт, чмокая жену в висок. — Говори.
— Арсений — дурачок упустил такую возможность жениться на красивой и богатой девке. Кто он по сравнению с ней? — заявила она высокопарно.
Космонавт, поняв, что сейчас начнется постановка Большого театра, сделал паузу. Драматическую. Первой не выдержала жена.
— Я вот что думаю, Юрочка, — проворковала она. — Расшибать стену лбом не стоит, хоть он деревянный у Арсения. Нужно подойти хитренько…
— По-лисьи? — смеясь уточнил Космонавт, облапив жену и намотав рыжий локон на палец.
— Да, — фыркнула она, отбросив его ладонь со своей груди. — Тут серьезный разговор, а ты мешаешь!
— И? — хохотнул он, зажав пальцами тонкую шею. — Слушаю тебя. Очень внимательно.
— В апреле в Бордо традиционно проводится Бал Лилий. Его дает Лили де Анвиль — мать Ланы. Вот и нужно раздобыть приглашение. Хотя бы на одну персону…
— Кто о чем, — всплеснул руками Космонавт и уселся на постели, — а вшивый о бане! Да, лисица?
— Это единственный шанс спокойно поговорить с Ланой.
— Арсений там скандал устроит, — поморщился Юрий Апексеевич.
— Ну при чем тут твой Сеня? — нетерпеливо хмыкнула Анна. — Ехать придется мне. Поговорю. Расскажу, как он страдает…Всего-то делов, найти приглашение и купить новое платье. — Она всмотрелась в негодующее лицо мужа и поспешила заверить:
— Платье пусть Арсений покупает, а туфли ты!
— Ну да, — расхохотался Космонавт. — А с приглашением проблем возникнуть не должно!
Уже засыпая, отвернувшись от Аньки к стене, он задумался над болтовней жены и тут же осознал, что не так уж плоха идея подстроить на балу встречу Арсения и его сбежавшей подружки.
«Платье, туфли и диадема какая-нибудь, — усмехнулся Гаранин про себя. — Сеня, конечно, заплатит за мачехин прикид, но и сам изъявит желание посетить бал. Тогда и мне придется ехать», — тяжело вздохнул Космонавт и принялся размышлять, как попасть на Бал долбаных Лилий.
Глава 31
Утром во время завтрака Арсений чувствовал, как закипает. Его единокровные сестры с мамашей вовсю обсуждали Бал Лилий в Бордо.
«Поселок Бордовый, — хмыкнул про себя Джин. — И почему я решил, что это возле Кемерова?»
Арсений ясно вспомнил свой разговор с лялькой и ее небрежный комментарий про две тысячи девятьсот двадцать пять километров. Он, в уме отложив это расстояние в глубь страны, получил Кемерово. А Света его ни разу не поправила. Наверное, веселилась его слушая. Гаранин почувствовал, как душу сводит от щемящей тоски.
«Сможет ли Света меня простить? И как вообще слова подобрать? Как оправдаться? — мысленно дал себе по лбу Сеня. — Приехать и заявить с порога: «Я знаю, что ты не голодранка, выходи за меня замуж?» Если тебя еще на тот порог пустят, — одернул внутренний голос. — У Ланы де Анвиль небось целый штат прислуги, секретарь и мажордом. Даже если ты заявишься, Сеня, весь такой красивый, кто тебя дальше прихожей пустит?»
Он лениво подцепил кусок сыра и прислушался к пустопорожней беседе родственниц.
— В этом году благотворительный взнос принимается произведениями искусства, — доложила Космонавту Анечка. — Поэтому всем колхозом поехать не удастся.
— Куда вы собрались? — лениво осведомился Арсений, не понимая происходящего ажиотажа.
— Твоя будущая теща дает благотворительный бал в конце апреля, — защебетала Анька. — Вот и нужно туда поехать, чтобы ты смог поговорить с Ланой, и она тебя простила.
— А почему она должна меня прощать? — удивился Арсений. — Откуда такие выводы?
— Ты сильно напортачил, дружок, — хмыкнула Анечка. — По повороту ушей вижу. И я предлагаю план…
— Аннушка уже разлила масло, — скривился Арсений, но мачеху внимательно выслушал, а потом заметил небрежно: — Я поеду сам. Мне группа поддержки без надобности…
— А чем внесешь благотворительный взнос? — невзначай осведомился Космонавт с набитым ртом.
Арсений внимательно провел взглядом по стене в столовой, где серые шелковые обои оттеняли картины в белых специально состаренных рамах. Всмотрелся в небольшой узкий холст, выполненный маслом и вставленный в старинную раму с золотыми завитушками.
— Даже не думай, — выдохнула мачеха. — Это Шишкин!
— Мой Шишкин, — осклабился Арсений. — Уточни у отца.
— Да, — буркнул Космонавт. — Я дарил тебе эту картину, но ты не пожелал ее забрать.
— Я сказал, что заберу ее позже, — фыркнул Сеня. — Час настал.
— Хорошо, — миролюбиво заметил Космонавт. — Но цена не соизмерима. Возьми Кандинского, он вроде у тебя на квартире остался.
— Заберу вместе с квартирой, — согласился Арсений. — Все свое заберу. Мне теперь много денег нужно.
— Смотри, чтобы она тебя по миру не пустила, — заботливо проворковала Анечка.
— Даже если и пустит, — рыкнул Сеня. — Она — мать моего ребенка…
— Даже так? — пробормотал Космонавт. — Один внук от Польки-проститутки, а второго могу никогда не увидеть… Хороши дела! И что ты намерен предпринять?
— Поеду на Бал Лилий, — отрешенно бросил Арсений. — Со взносом только определюсь и подумаю, кто из наших общих знакомых с Пахомовым может достать приглашение.
Мачеха замерла, изнывая от желания тоже отправиться в Бордо, но поймав насупленный взгляд супруга, недовольно замолчала. Зато сестры переглянулись между собой, и Катя, как самая смелая, заявила смущаясь:
— Сеня, тебе нужен переводчик. Кругом французы, а ты язык забыл, наверное?
— Это как кататься на велосипеде, — улыбнулся сестре Гаранин. — Вспомню постепенно. В гимназии учил вроде.
— Возьми кого-нибудь из нас, — пробормотала Маша и добавила запальчиво:- У меня лучше произношение, а у Кати — больше словарный запас.
— Мы специально учили французский, к летним курсам готовились!
— Умницы, — похвалил рыжуль Арсений и заметил будто в никуда: — Полагаю, если я с двумя такими красотками появлюсь, никто меня выгнать не посмеет. Все лучше, чем самому стену лбом прошибать!
— Ты хочешь взять с собой сестер? — уточнила Анечка. А Космонавт напрягся.
— Да, — кивнул Арсений, наливая себе чай и насыпая в чашку четыре ложки сахара. — Могу же я девчонкам мир показать. Глядишь, кому-нибудь и жениха найдем.
— Насчет жениха не знаю, — пробормотал Космонавт, — а сам план мне нравится. Поедем все вместе, будто путешествуем по стране. А потом вы в Бордо направитесь, а мы на Луаре остановимся или в Париже погуляем.
