угодно. Я не стану осуждать, критиковать или ругаться, солнце. Ты же знаешь, как я тебя люблю.
— Знаю, — довольно ответила она, и сделала глубокий вдох, собираясь с духом. — Жень, кажется, я влюбилась.
Честно говоря, ожидал чего угодно, но только не этого. Она ведь не так давно пережила то жуткое насилие и…
— Кто он? — только и смог выдавить из себя, замерев в ожидании.
— Он — мой врач. Его зовут Дэвид Оуэл. Он… Жень, он невероятный мужчина! Он… он помог мне и до сих пор еще помогает справиться со своими страхами. Помог увидеть в том кошмаре и положительные моменты. Не стану говорить какие именно, но… его странный метод и подход к своему делу правда помог. И это невероятно!
Слушаю ее и… И что? В душе такая тоска, что выть хочется! Нет, за Машку я, разумеется, рад до безумия, но… Мысли тут же вильнули в сторону моей беглянки — Алины. Почему?! Почему она сбежала? Ведь у нас же все могло получиться! Я же видел, что небезразличен ей! Если бы только она согласилась тогда помочь мне, если бы только не ушла… Но что толку теперь от этих «если», когда я остался совершенно один.
— Жень? — услышал немного встревоженный голос сестры. — Ты там как?
— Все хорошо, Маш, — попытался убедить, скорее, ее, чем себя. — Правда. Я рад, что ты выбралась, что тебе помог этот врач. Я был уверен, что все у тебя получится, малышка. И если уверена, что твои чувства взаимны, то… Да кому я это говорю, — хмыкнул, улыбнувшись лишь уголками губ. — Машка, ты у меня умница и красавица! Я верю, что ты сделаешь правильный выбор! Верю, что он достойный человек, если за такой короткий срок смог вытащить тебя из такого тяжелого состояния.
— Спасибо, братишка! — облегченно выдохнула она, видимо, все время затаенно ожидая моей реакции. Она что, боялась, что начну ее распекать?
Ох, Машулька, все-таки ты еще такая у меня глупенькая. Ты же знаешь, я за тебя готов весь мир вверх ногами перевернуть! А то, что ты сейчас счастлива — для меня, как бальзам на душу! Ты смогла, моя родная, перешагнула через тот ад, что не так давно поселился в твоем сердце! Я, конечно, понимаю, что след в душе все равно останется и никуда не денется из памяти, но все же… теперь я хотя бы понимаю, что тебе полегчало настолько, что начала смеяться и даже, кажется, смогла влюбиться.
— Люблю тебя, сестренка, — улыбнулся, чувствуя, как в душе разливается приятное тепло, согревая сердце.
— И я тебя, Женечка! — уверенно заявила она, но затем как-то замялась, словно снова не решаясь мне о чем-то сообщить.
— Роднулька, — обратился к ней, — если хочешь что-то сказать, то говори. Ты же знаешь, я в любом случае на твоей стороне и всегда приму все, что ты решишь.
— Я знаю, Жень, просто… — она запнулась в нерешительности.
— Что такое, родная? — подтолкнул ее.
— Просто… Жень, я не вернусь в Россию, — наконец-то выпалила она, тут же замолкая.
Меня словно током прошило. Не вернется! Она останется забугром. Будет жить там, с этим… этим доктором?!
Хотел уже возмутиться, но в последний момент сумел сдержаться. Все-таки, если она там останется, значит, ей там лучше, чем тут, в России. Да что тут, собственно говоря, ловить-то? А там она, как я понимаю, теперь счастлива.
— Твое право, Маш, — спокойно произнес я, а в душе словно дыру пробили. Вот теперь я и правда остался один.
— Ты не обижаешься? — осторожно поинтересовалась Маша.
— За что, сестренка? За то, что тебе стало легче? За то, что нашла свое счастье? — хохотнул я, откидываясь на спинку дивана и прикрывая глаза. — Наоборот, я рад за тебя!
Не стану говорить ей, что мне сейчас тяжело так, как никогда в жизни, иначе она сразу же все бросит и прилетит домой… ко мне. Нет, нельзя. Пусть считает, что у меня все отлично, тогда она сможет выстроить свою жизнь так, как считает нужным. Попросит помощи — всегда помогу! Защиты — прилечу и закрою от любого врага даже ценой собственной жизни. Но не потяну ее в то болото, из которого она только-только смогла вынырнуть.
— Спасибо, Жень, — всхлипнув, выдавила она из себя, — ты самый лучший брат на всем белом свете! Знай это, и никогда не забывай. Я люблю тебя!
— И я тебя, мелкая, очень сильно люблю, — выдавил из себя, еле сдерживая подступившие слезы, и обрубил связь.
Шумно выдохнув, открыл глаза, смахивая с ресниц слезинки. Что-то я слишком уж сентиментальным стал, мягкотелым. Надо как-то брать себя в руки. Но стоило только представить перед собой образ Алины: как она смотрит на меня, как извивается, выкрикивая мое имя, в груди защемило, а в сердце, словно ножом прокрутили.
— Сукааааа!! — взвыл я, вскакивая с дивана, и пиная журнальный столик ногой, от чего он перевернулся, и стеклянная столешница разлетелась на мелкие осколки. — Аааааа!!
Хватал все, что могло подвернуться под руку: стулья, вазы и прочую утварь, швырял через всю комнату, разбивая о стены, срывал полки со стен, перевернул книжный шкаф…
Но это все не помогло, наоборот — стало только хуже!
Выскочил на улицу, запрыгивая в авто, и тут же, заведя движок, сорвался с места.
Куда? Не знаю, лишь бы только не оставаться в четырех стенах! Только не быть одному!
Нужно спустить пар! Срочно!
В «Неон» к Каину? Неплохой вариант, но… Не хочется создавать ему проблемы. Да и трахать девчонок в его клубе как-то
