Вадик осторожно зашел в комнату, разделся и присел на кровать. Он подвинулся ближе и привычно-жадным поцелуем впился в ее губы. Его ласки, обычно такие возбуждающе-грубые, такие жадные, сегодня изменились. Ненамного, на небольшую часть, но Лора уловила. Вадик стал как-то более аккуратно, более бережно ласкать ее. Властность, грубая сексуальность Вадика возбуждала и привлекала ее, но теперь, с этим неуловимым чувственным изменением все стало более неземным.
Его рука проскользнула на лобок, и Лора покорно раздвинула ноги, позволяя ласкать ее, где ему захочется. Она беспрекословно подчинилась, потому что не знала, какое решение он примет. Потому что не была до конца уверена, что Северов сделает выбор в ее пользу. Потому что сегодня вполне может быть их последний раз…
Вадик припал к ее небольшим грудям, захватывая ртом поочередно то один, то другой сосок, сдавливая их губами, покусывая, заставляя Лору выгибаться навстречу его грубым ласкам. Схватив свободной рукой Лору за волосы, Вадим оттянул, запрокинул ее голову, ее губы раскрылись, шея обнажилась. Она знала, что Вадику нравится контролировать весь процесс, владеть ей без остатка. Лора отдавала ему всю себя. Она хотела почувствовать себя желанной. Пусть в последний раз… Она ощущала, что кипящая в нем страсть требует немедленно и жестко овладеть ею. Но Вадик сдерживался. Словно хотел подарить ей еще более сладкое острое наслаждение.
Лора сама закинула руки за голову, зная, как ему нравится ее беспомощность, ее доступность. Лору пробирала мелкая дрожь. Дрожь нетерпеливого желания проникновения, заполнения, страстного движения. Его. Внутри. Нее. Наклонившись ниже, Вадик жадно провел языком по сочащемуся соками влагалищу, ввел один палец, потом второй, ритмично задвигал. Выгнувшись, Лора застонала:
— Вадик, пожалуйста…
Северов отпустил ее, лег на спину. Одним движением перекинул ее на себя. Лора немедленно начала покрывать его тело горячими поцелуями, покусывая мускулистую грудь. Она стала опускаться все ниже и ниже, пока не оказалась напротив возбужденного члена.
— Подожди… — он остановил ее.
Развернув Лору, он поставил ее на колени, толчком надавил на спину, заставив ее распластаться грудью на кровати, стремительным рывком вошел внутрь. Ощущая, как Вадик убыстряется, как нарастает до бешеной скачки, она заскребла ногтями по простыне, комкая ее, стягивая с углов кровати. Схватила зубами угол подушки, сжала сильно, чтобы сдержать стон, но не смогла. Лора кричала, совершенно забывшись в этом чувственном удовольствии. С ним всегда так. Головокружительно. Остро. На разрыв. Когда себя отдаешь без остатка. Полностью. Когда высасывает до последней капли. Когда проникает не столько в тело. В душу. Когда одаривает и обкрадывает одновременно.
Рывком перевернув стонущую от наслаждения Лору, Вадик снова провалился в нее. Не в силах сдержаться, Лора впилась ногтями в бугристую, мускулистую спину и потянулась к нему, ища его губы. Замедлившись, Вадик теперь почти полностью выходил из Лоры и одним мощным движением входил обратно, словно специально мучил ее. Словно пытался переубедить. Изменить ее решение. Вновь заставить играть по своим правилам. Лора видела, как Северов с огромным, почти садистским удовольствием наблюдал, как мечутся по простыне ее волосы, как она протяжно стонет. Он словно выпивал без остатка ее кайф, ее сладкие муки.
— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…
Вадик больше не сдерживался. Прижался, впился в ее губы, дернулся еще несколько раз, нагло, победоносно улыбаясь, видя, как Лора изгибается в оргазмическом порыве. Громко выдохнув, Вадим излился внутрь. Он продолжал целовать мокрую от напряжения и счастливо улыбающуюся Лору. Она отвечала ему, гладила по плечам, по лысине, целовала глаза. Медленно ее улыбка померкла и Лора тихо, но уверенно прошептала:
— Я не передумаю, Вадик.
Вадик сжал в своих «медвежьих» объятиях так сильно, что Лора на мгновение задохнулась. Будто боялся, что она исчезнет. Снова сбежит, испарится.
— Я знаю, Рыжик, я знаю…
Лора проснулась в три часа ночи, когда поняла, что Вадика нет рядом. С еще закрытыми сонными глазами она ладошкой проверила пустующую его половину кровати. Щурясь, привыкая к темноте в комнате, она заметила его, сидящего на подоконнике.
— Вадик, что? Опять приступ?
— Нет. Спи.
Завернувшись в простыню, Лора встала с кровати и подошла к нему. Вадик задумчиво смотрел в окно и курил одну сигарету за другой. Она прижалась к нему и стала гладить по его буйной лысине.
— Почему Вадик? — вдруг спросила она. — Не Вадим?
— Мама так называла, когда была не под кайфом, — Лора удивилась ответу и вопросительно уставилась на него, ожидая пояснения. Вадик пожал небрежно плечами. — Лора, она могла сделать аборт. Или сразу сдать в детдом. Вот нафига я ей был нужен? Тем не менее, она меня оставила. Могла сразу бросить, — докурив одну, он следом потянулся за другой сигаретой. Втянул едкий дым, призадумавшись. — Это теперь я весь такой классный и многое могу. Только для нее я уже ничего не в силах сделать. Пусть хотя бы меня называют так, как ей нравилось.
Странное решение. Для других. Только не для нее. Кому, как не Лоре, понимать каково это… когда, чтобы ты ни делал, другого человека не спасти и не вытащить из пропасти, в которой он жаждет утонуть.
— Ты хороший сын, Вадик, — прошептала она, прижимаясь губами к его лбу.
— Ага, прямо гордость родителей! — он горько усмехнулся. — Хоть ща на доску почета вешай!
— Ты хороший сын, Вадик, — повторила она, обхватывая его лицо обеими ладонями. — Ты ни в чем не виноват.
— Лора… — он резко притянул ее к себе, потерянно взглянул в ее глаза, набрал побольше воздуха. — А я без тебя уже не смогу… — выдохнул он, прижимаясь лбом к ее груди…
Глава 21
— Вадим Андреевич, у нас…
— Опять ЧП, дай догадаюсь, снова Лора, — хмыкнул Вадик. Сидевший рядом Артур многозначительно закатил глаза. Ох уж эта женщина! Никогда не даст заскучать! — Что на этот раз?
— У нас не ЧП, у нас жопа, — сказал встревоженный Никита. — Вадим Андреевич, срочно приезжайте домой. Тут совсем п. здец с Лорой Николаевной.
— Что случилось? — спросил Вадик, уже вылетая из офисного кабинета. Следом за ним бежал Артур, по лицу шефа догадавшись, что произошло что-то из ряда вон.
— Сегодня не моя смена. Я забыл телефон. Вернулся за ним, а в доме… Охрана на въезде насмерть. Каждому по пуле в лоб. В дом пробрались. Оставшихся усыпили газом, — Никита выдохнул. — А Лора Николаевна…
— Что с ней?! — рявкнул Северов, пытаясь с одной стороны усмирить подкатывающую панику, а с другой ― завести машину.
— Она жива. Но это п. здец…
Вадик летел домой. Похер на правила дорожного движения. Похер на все остальное. Рядом сидящий Артур вжался в сидение, но не смел вымолвить ни звука. Доехали за рекордное время. Вадик даже, кажется, не заглушил мотор, выскочил из машины и помчался внутрь.
Во дворе уже стояла машина скорой. Врачи оказывали помощь ребятам. Тех, кого не удалось спасти, засовывали в черные полиэтиленовые мешки.
— Там, — указал направление встречавший его Никита. — Кирилл с ней разговаривает, но все без толку.
Перед входом на кухню Вадик остановился. Буквально на одну секунду, чтобы сделать вдох. Собраться с духом и войти в эту чертову комнату. Страшно до одури. Потому как Вадик не знал, что он может увидеть…
Первым он заметил валявшегося на полу окровавленного мужчину, державшегося за живот. Над ним уже колдовали врачи. Рыжик стояла в противоположном углу. Порванная до трусов одежда. Лицо в синяках. Губа разбита. На оголенном теле красно-синие метки. Глаза бешеные, дикие. В руке Лора держала нож, измазанный кровью. Так это Рыжик его пырнула… Стоявший сзади Артур, глядя на нее, выругался сквозь зубы.
— Лора Николаевна, пожалуйста, я — врач. Я вам помогу. Опустите нож, — просил ее не осмелившийся подойти ближе Кирилл. Он попытался сделать полшага к ней навстречу. Рыжик громко зарычала, выставив перед собой нож, угрожая. Дурак Кирилл, так он ничего от Лоры не добьется. В неадеквате она.
