и шантажа, — снова надвигаюсь на нее, нависая. — Ты меня слышишь? Если бы ты научилась меня слышать, всего этого не было бы. Ты красивая девочка, я полагал, что неглупая. Могла бы сейчас жить полной жизнью в свое удовольствие. Ты сама определила свою судьбу. Я люблю жену. Насмерть люблю. И никогда от нее не откажусь. Что бы ты ни сделала. Посвяти себя материнству. Найди силы взять ответственность за дочь, которую привела в этот мир. Развивайся, научись чему-то, устрой свою жизнь, пока не поздно. Нуждаться ни в чем не будете.
Разворачиваюсь, иду на выход.
— Я назвала ее Евой, — тихо сообщает мне Инга. Уже без обиды и претензий. Оборачиваюсь.
— Хорошо. Красивое имя. Я оформлю документы. Детская готова. Все необходимое тоже. Квалифицированная няня с медицинским образованием тоже ждет.
— Спасибо, — впервые меня благодарит. Качаю головой. Выдыхаю.
— Позаботься о девочке. И моя мать хочет общаться с ребёнком.
— А ты? — всхлипывает она.
— И я постараюсь, насколько смогу, — разворачиваюсь, ухожу.
Мать ждет меня в холле внизу. Помогаю ей надеть плащ. Выходим на улицу.
— Как Алина? — спрашиваю я.
— Ну как она может быть… — разводит руками мама. — Убила бы тебя за эту девочку.
— Я заберу ее.
— Нет! — снова отрезает. — Пойдём-ка пообедаем, — указывает на ресторан через дорогу. — Поговорим.
Киваю. Ладно, поговорим.
Садимся за столик, делаем заказ, молча дожидаемся напитков.
— Мам. Алина моя жена, — мягко пытаюсь донести. — Да, у нас непростой период в жизни. Да, я поступил неправильно. Дочь была зачата и появилась против моей воли. Да, я мудак, что допустил это, что не рассказал об этом Алине. Да, я женился на ней по расчёту. Я в каких-то моментах был холоден и циничен, — на все мои слова мама кивает.
— Признание самому себе – уже большой шаг.
— Но… — делаю глоток воды. — Она моя жена и, что бы ни случилось, должна быть рядом. В моем доме, в моей постели, рядом со мной.
— Ну вот мы снова откатываемся назад.
— Почему?
— Потому что… — задумывается. — Как я могла вырастить такого эгоиста?
— При чём здесь моя эгоистичность?
— По твоим словам: «Алина должна». Не ты должен ей за свои ошибки, а она тебе должна. Должна быть рядом, должна понять, должна простить, должна принять.
— Ты неправильно понимаешь, — выставляю руки.
— Так. Давай поговорим по-другому.
Сдаюсь, киваю. Я настолько морально вымотан, что не могу сопротивляться.
— Давай начнем с того, что Алина очень молодая девочка. Наивная, неопытная, недолюбленная. Ты первый мужчина в ее жизни, ты выше, сильнее, морально устойчивее, циничнее, жёстче. Она не выдерживает твоего давления. Нет, ответь сначала на вопрос: ты ее любишь?
Киваю, на мгновение прикрывая глаза.
— Вот когда ты сам себе в этом признаешься и впустишь эту любовь в себя, тогда почувствуешь Алину.
— Я осознаю это.
— Не осознаешь до конца, поскольку не можешь произнести это вслух.
— Могу. Я люблю. Никого до нее не любил настолько осознанно.
— Прекрасно. Тогда найди к ней подход, но не давлением и ультиматумами. Алина – это не бизнес. Девочку просто нужно любить. Нежно, аккуратно, где-то переламывая себя и свой эгоизм. Ты очень похож на отца не только внешне, но и характером. И мне тоже с ним было нелегко. Я тоже была юной и романтичной. Твой отец был суровый, жесткий и холодный. Но когда я поняла, что очень много значу для него, что он не просто меня любит, а готов переступить через волю родителей ради меня, то я простила ему многое и многое приняла.
— А если Алина не примет? Я не смирюсь, уж извините. Я люблю, но моя любовь разрушительна. Я не отпущу.
— Она тоже тебя любит. Уж не знаю за что, — усмехается мама.
— Это она тебе сказала?
— Да, — кивает. Улыбаюсь.
— Ой, какой ты, — качает головой. — Обидишь ее – я сделаю все, чтобы вас развели! — угрожающе шипит мне мать.
— Что я должен сделать? Я не умею не давить, если чего-то хочу.
— Ой, не нужно мне тут рассказывать. Ты умеешь быть обаятельным. Не мне тебя учить завоёвывать женщин. Большой уже мальчик. В пекарне Алина сейчас.
— Хорошо, — поднимаюсь с места. — Пообедаешь сама.
— Стой! Она поживет у меня. И вернется, только когда сама захочет. Не смей силой забирать.
— Мам, я понял, — целую ее в щеку. Ухожу.
Глава 37
Эмин
Выхожу из машины, снимаю пиджак, кидая его на заднее сиденье. Расстегиваю ворот рубашки, закатываю рукава – одежда душит, не позволяя выдохнуть. На самом деле этот спазм душит меня давно, словно вынули душу и вывернули наизнанку. Надышаться невозможно. Я уже почти привык к такой гипоксии.
Велю водителю ждать, прохожу в пекарню. На входе небольшая кофейня-магазин со свежей продукцией. Пахнет сладкой выпечкой, корицей, ванилью. Такой родной запах теплоты, уюта и спокойствия. Алина сидит за дальним столиком возле окна, за ноутбуком, стол усыпан бумажками, большая чашка рядом. Я даже знаю, что там чай. Она больше любит чай, с травами и ягодами. Сосредоточенно что-то изучает в ноутбуке, хмурится, сводя брови. Что-то не сходится у нее. Алина молодая. За последние полгода наделала кучу ошибок в деле. Я разгребал, учил, девочка сообразительная, быстро учится на практике. Начинать дело с нуля сложно. Нужно нарабатывать хватку, опыт.
Девушка за стойкой узнает меня, растягивая улыбку.
— Добрый день. Вам, как всегда, черный кофе без сахара?
Киваю. Алина поднимает взгляд, кусает губы, сжимаясь. Без
