топать, чтобы ни на что не наткнуться, пошла к окну, дабы впустить свет.
А чем тут так пахнет? Непроизвольно зажала пальцами нос. Вонь такая, как будто к Юдину в спальню бомж подселился.
– Ой, – вздрогнула, когда ногой что-то пнула и, судя по звуку, оно покатилось.
Да и чёрт с ним, после посмотрю, на что наткнулась.
Раздвинув портьеры ещё и окно настежь открыла, а то ведь дышать совсем нечем, а обернувшись и оглядев комнату, вытаращила глаза.
Ренат в одежде спит на кровати поверх покрывала, лица практически не видно из-за густой бороды, думаю, он не брился с нашей последней встречи.
Источник вони тоже нашёлся, журнальный столик возле кресла Ренат превратил в обеденный, на нём горой стояла посуда с остатками еды, причём исходя из внешнего вида порезанного на дольки лимона, его срок годности истёк очень давно. Съешь и точно отравишься. Но засохший лимон с зеленоватыми пятнами плесени – это половина беды. Насчитала пять пустых бутылок коньяка, плюс одна початая, а ещё та, что моими стараниями, укатилась к стене.
Вот что имел в виду Андрей, когда говорил, что Юдин не в форме – запой!
Сказать, что я в шоке – ничего не сказать. Всё что угодно ждала – безразличие в мой адрес, агрессию из-за визита без приглашения, в конце концов, даже толпу стриптизёрш и оргию на кровати Юдина не исключала, но только не запой.
Ренат – стойкий мужчина, что же его так подкосило?
Неужели это моя скромная персона выбила его из колеи? Или слишком много о себе возомнила? Неприятности с бизнесом или проблемы с сыном ведь тоже возможны.
В гардеробной кое-как отрыла два пакета, вряд ли они, конечно, для мусора предназначены, но это неважно, главное – убрать источник запаха и комнату привести в надлежащий вид. Вылив содержимое початого коньяка в раковину, сложила пустые бутылки в один пакет, а заплесневелые и прокисшие остатки еды вместе с посудой в другой, завязала всё в тугой узел и выставила за дверь.
Раскрыла все окна и раздвинула шторы, разбросанные вещи по местам разложила, при этом гремела и топала как хотела. Я сюда пришла с Юдиным поговорить, так что пусть уже просыпается.
Ага сейчас, Ренату до шума нет никакого дела, дрыхнет как убитый, ещё и похрапывать не забывает.
Была мысль окатить его холодной водой, но я её благоразумно отмела, если бы меня так жестоко разбудили, спустила бы на того гада свору собак.
– Ренат, ау-у, это я. – присев рядом с Юдиным на кровать, потормошила его за плечо, – Просыпайся.
Мужчина, что-то невнятное пробормотал, широко зевнул и, перевалившись набок, вновь впал в спячку.
– Ах ты, пьянчужка, – разозлилась я и давай его трясти, что есть сил.
Старалась очень, только толку никакого. Складывалось впечатление, что махонькая букашка забралась посреди зимы в берлогу медведя, и пытается его из спячки растолкать.
Поняв, что тактика у меня никудышная, решила прибегнуть к иным манипуляциям. Прилегла рядом с Ренатом, провела рукой по его волосам, погладила ту часть щеки, что бородой не обросла, а затем поцеловала в губы.
Глаза Юдина задёргались, а сам он зашевелился.
Ну, ё-моё, спящая царевна не иначе. Ага, а я принц на белом коне.
– Ника, – прежде чем произнести моё имя, мужчина глубоко вдохнул, так понимаю, меня признали именно по запаху. – Ник, это ты?
Губ Юдина коснулась улыбка.
– Нет, Конечно, откуда здесь Нике взяться, я белка с пушистым хвостом, что является плохим мальчикам, которые не знают меры, когда играют с бутылкой. Вставай, как положено познакомимся, ведь если с коньяком не завяжешь, стану твоей самой верной спутницей до конца дней.
– Да твою же, бл…, – ожив, Юдин выругался. – Это и правда, ты.
Что-то не поняла, всё же так вроде хорошо начиналось, какого теперь Ренат зарычал, да ещё и непечатное выражение добавил?
– Юдин, ты что творишь? – сползла с кровати, приняла грозную позу «сахарницы» и давай наступать. – Спиться решил? Так это надо было делать до того, как ребёнка заводил. Не забыл, у тебя, вообще-то, сын есть, которого ещё ставить на ноги и ставить.
– Не ори, – присев и потирая виски, рявкнул Ренат. – И без твоего визга голова раскалывается. Где…? – он принялся шарить глазами по комнате, так понимаю, ищет коньяк.
«Не ори» – похоже, не очень-то меня тут и рады видеть, а коньяк ту-ту, утёк по трубам в дальние дали.
– Ты здесь уборку устроила? – Ренат строго на меня посмотрел, словно я не вещи по местам разложила, а все стены и мебель исчёркала маркером.
– Ну я, – без колебаний призналась и пояснила, зачем это сделала. – Вонь стояла, хоть натягивай противогаз, а вид был как в бомжатнике. Армию тараканов решил расплодить? Где все твои горничные?
– Здесь бутылка стояла, она где? – Юдин, поднявшись на ноги, указал пальцем на стол.
Смотрю на Рената и не верю, что это действительно он. Брюки и футболка помятые, видно, что носят давно, лицо опухшее, белки глаз покраснели, кожа на губах от сухости потрескалась, взгляд затуманенный, руки от похмелья дрожат. Жесть.
– Вылила и выбросила.
Мужчина скривился, но за самоуправство не отругал, вместо этого он схватил телефон, позвонил кому-то, а когда вызов приняли, потребовал, чтобы ему ещё принесли коньяка.
– У тебя новый номер? – озвучила вывод. – Я писала и звонила на прежний, он не в сети.
– У меня много номеров, тот больше недействующий, – Ренат устало плюхнулся в кресло и, подняв на меня взгляд, спросил. – Ника, зачем ты пришла?
Дабы диалог был в одной плоскости, тоже присела, только в моём случае на кровать.
– Поговорить. Прими душ, я подожду, а потом ты угостишь меня кофе, и мы….
– Если передумала насчёт квартиры и готова её принять, обратись к Андрею, он всё устроит, – даже недослушав, заявил Юдин. – А нам с тобой говорить не о чем.
От возмущения у меня аж в глазах потемнело.
– Ренат, у тебя мозг в алкоголе, что ли, совсем утонул? – от эмоций подскочила обратно на ноги, треснуть бы Юдина чем тяжёлым по голове, чтобы пришёл в чувства. – Неужели ты думаешь, что я ради денег пришла?
– А ради чего же тогда? – выплюнул со злобой мужчина.
Первым порывом было раскричаться и обвинить Рената во всех смертных
