стоял в стороне и не мешал, тем самым еще больше раздражая ее.
Тогда она думала, что он стыдился своего поступка, считала, что он еще вернется, ведь всё это не могло случиться с ней, Галей. Это тогда она была наивной дурехой, и уже после поняла, что всё это он делал специально, не хотел быть негодяем, который бросил семью. И гнусно переложил ответственность на ее плечи.
Мать Галины капала ей тогда на мозги, что все мужчины ходят налево, и она дура, что разрушает свой брак. Не с первого раза, но спустя неделю она поняла, что мать права, и тогда впервые пошла к Льву, узнав от его родителей, что он временно снимал квартиру на набережной.
Вот только не нашла его там, ее встретила Элеонора. И не одна. Тогда-то уверенность Гали, что ей удастся вернуть Льва, и пошатнулась. Красавица и дочь известного бандита в их городе, который держал рынки и как раз только-только перешел на более крупный бизнес, имела то, чего не было у Гали. Любящего отца и связи.
— Элечка — моя единственная дочь, и я желаю ей счастья, и если оно заключается в твоем муже, девочка, то я сделаю всё, чтобы он принадлежал ей.
Жесткие слова Павла Архипова заставляли ее тогда чувствовать себя уязвимой и слабой, будто она попрошайка, выпрашивающая крошки с барского стола. Как же было обидно, ведь Элеонора посягнула на ее мужа. Законного мужа, на которого Галя имела все права.
Конечно, она не восприняла слова Архипова всерьез и попыталась найти Льва на его работе. Ждала его весь день у офиса, но он так и не появился. Оказалось, что Архипов отправил его в командировку, а когда она, уставшая, вернулась домой и уснула, на утро к ней нагрянула опека. И когда она лишилась Лешеньки, обзвонила всех, включая родителей мужа, но они и вовсе не подняли трубку. Никто не мог ей помочь, и всё, что ей оставалось, идти на поклон к Павлу. Не обманывалась, что всё это было случайностью.
— Так тебе доходчиво, Галина?
— Чего вы хотите?
Она не плакала, сжимала ладони в кулаки и держала себя в руках, понимая, что иначе ей Лешеньку обратно не получить.
— Ты полностью прекратишь общение со Львом, денег на воспитание сына я тебе дам. Не переживай, не обижу.
Перед ней лег чемодан, его открыли, и ее обзору предстали доллары. Невиданная сумма для тех времен.
— Лев — отец моего сына. Мы не сможем не общаться.
Голос ее звучал обреченно, ее трясло от страха, и всё, чего она хотела, — чтобы ей вернули сына. О муже она уже и не мечтала.
— Ты не поняла. Никакого общения.
— Н-но…
— И всё по твоей инициативе, Галечка. Мы поняли друг друга?
Мужчина кивнул своему шкафообразному охраннику, и на стол легла папка. Она открыла ее дрожащими руками и увидела там свидетельство о рождении. Гдальский Алексей Жданович.
— Ты ведь Ждановна, вот и сынок у тебя будет Ждановичем. Да и фамилия одинаковая, так всё-таки удобно, по поликлиникам проще бегать, вопросов никаких.
— Но я Простакова.
— Дальше листай.
И правда. Свидетельство о разводе. Ее новый паспорт. Снова Гдальская. Как же ей тогда хотелось расплакаться. Разрыдаться что есть сил. Но она была матерью и не могла себе этого позволить. Опустила голову, зажмурилась, чтобы не единая слезинка не скатилась из глаз, и закрыла папку, прижимая ее к бедру.
— Когда мне вернут Лешу?
— Арсений тебя отвезет в детдом, я сделаю сейчас звонок, и мальчика отдадут сразу. Но ты должна сделать правильный выбор, Галечка. Иначе…
Галя тогда кивнула, взяла деньги, ведь побоялась артачиться, и с тех пор возненавидела прозвище “Галечка”.
Деньги те она ни разу так и не тронула, закопала под деревом старой дачи и так ни разу их и не достала. Все соседи и родственники посчитали ее дурой, которая лишает сына отца, но она никому не могла рассказать правду. Слишком большая цена. Тридцать лет даже в мыслях не позволяла себе возвращаться к этому. Убеждала себя, что всё сделала сама, боялась, что иначе свихнется, и ее упекут в психушку.
Но когда увидела молодого Льва в виде его сына от этой твари, не сдержалась и загуглила всю информацию о семье Архиповых. И узнала, что ее кошмар в виде Павла Архипова навсегда похоронен, ведь мертвецы не имеют больше власти.
Лев и Михаил крутились около Элеоноры, беспокоясь за ее состояние. Она давно пришла в себя, но лежала с закрытыми глазами и постанывала. Ей и правда было плохо, но не физически, а морально. Она так надеялась, что прошлое никогда ее не настигнет, но тридцать лет — тот срок, что был дан ей для спокойной жизни. Меньше, чем она ожидала.
— Ты не говорил, что у тебя есть еще один сын, — произнес Миша с легким раздражением, но не позволял себе повысить тон, зная, как Элеонора чувствительна к такому. Истинная леди.
— Не говорил, — согласился с сыном Лев, но больше ничего не добавил, только тяжело вздохнул.
— Может, пояснишь, что происходит? Почему мы… Стой, мама ведь знала, что у тебя был сын от первого брака?
— Глупости не неси. Конечно, знала, у нас с ней нет секретов.
— Хотелось бы верить, — хмыкнул Миша, и Эля слабо улыбнулась, чувствуя любовь к сыну. — Что это только что было? Эта Галина и правда твоя первая жена?
— Да.
— Чего она хочет?
Воцарилась тишина. Лев молчал, а Михаил активно работал мозгами.
— Ты ведь знал о нем, — голос его отдавал горечью. — Алексея ведь твой зам к нам в контору пристроил. Только не ври мне сейчас, что ты не знал. Слишком много совпадений, и манагер такого уровня не мог остаться без твоего внимания. Ты ведь его видел на совещаниях, знал его фамилию. И как я раньше не заметил сходство.
— Подловил, да. И не жалею.
Элеонора распахнула глаза, в шоке глядя на мужа, который за этот час будто осунулся, и не могла поверить, что он скрыл тот факт, что видел сына. Она ведь думала, что он и не знает ничего о первой семье.
— Как давно ты с ним общаешься? — спросила она, испытывая жгучее болезненное любопытство.
— Не общался я с ним, он ведь взрослый, не принял бы уже меня. Я просто попросил Алексеича разузнать всё и устроить его будущее. Он мой сын, Эля, не мог же я бросить его на произвол судьбы.
Элеонора присела, чувствуя себя так,
