«Дорогая Джулия, спасибо за то, что простила меня. Я скучаю по тебе, и я не могу дождаться нашей встречи во вторник. С уважением, Стивен».
Я хотел написать «С любовью, Стивен», но знал, что не могу этого сделать. Я вышел из магазина, чувствуя себя намного лучше. В моей душе теплилась надежда, что Джулия позвонит мне или напишет сообщение, когда получит цветы.
Но она этого не сделала. Выходные прошли без единой весточки, она даже не обновляла свою страницу в Facebook. Сказать, что я был несчастен, было бы явным преуменьшением. Я не понимал, о чем она думала. Ей нравится мучить меня? Почему она сначала страстно целует, а затем игнорирует? Я не понимал…
Во вторник я был взволнован до предела и хотел, наконец, увидеть ее, но она не пришла на занятия. Вернувшись домой, я пытался дозвониться до нее, но меня тут же переадресовывали на ее голосовую почту. Я плюхнулся на диван, чувствуя разочарование и гнев. Впервые за многие годы я чувствовал, что могу расплакаться.
Ради Бога, ты же взрослый человек!
Я закрыл глаза и попытался не обращать внимания на боль в груди, пока, наконец, не заснул, свернувшись в клубок.
* * *
Я проснулся, услышав звонок в дверь. Я сел, протер глаза и с удивлением увидел, что на улице уже стемнело. Я проспал несколько часов. Подойдя к двери, я открыл ее, и на меня тут же набросились. Теплые, мягкие губы прижались к моим, жадно целуя, маленькие, нетерпеливые ручки хаотично двигались по моему телу. Мне потребовалась секунда, чтобы понять, что Джулия практически запрыгнула на меня в коридоре.
Что она делает?
— Джулия! Джулия! — выдавил я в перерывах между неистовыми поцелуями.
Она отстранилась на секунду, и я мельком увидел ее глаза. Они были покрасневшими от слез. Она снова бросилась на меня, и ее руки снова были повсюду. Везде.
О, Боже, я должен остановиться. Это, конечно, замечательно, но что-то не так.
Каким-то образом я нашел в себе силы мягко оттолкнуть ее. Она застонала от отчаяния и отошла от меня, проходя в квартиру. Я был немного ошеломлен, мне понадобилось некоторое время, чтобы собраться, прежде чем я последовал за ней в гостиную, где начал колебаться подойти ли к ней. Она стояла спиной ко мне, прикуривая сигарету. Я ничего не сказал по этому поводу, честно говоря, меня это волновало меньше всего в данный момент. Что-то с ней явно случилось. Я заметил, что она одета в черное платье, гораздо более консервативное, чем ее обычные наряды, а ее волосы были собраны в конский хвост. Она выглядела не так как всегда.
— Что случилось? — Я, наконец, набрался смелости спросить.
— Что заставляет тебя думать, что что-то не так? — Спросила она, делая еще одну затяжку.
— Ты сейчас куришь. А делаешь ты это в двух случаях: когда тусуешься или когда чем-то расстроена.
— Ты думаешь, что знаешь меня только потому, что я позволила тебе трахнуть меня несколько раз?
Я резко вдохнул. Как она может быть такой жестокой? Ее плечи опустились, и я заметил, что ее руки дрожали.
— Я сожалею, — сказала она тихим голосом. — Я не знаю, зачем я это сказала. Мне нужно идти.
Она повернулась, чтобы пройти мимо меня, но я удержал ее за плечи и заставил посмотреть на меня. Ее глаза были наполнены непролитыми слезами, и она выглядела так, будто не спала несколько дней.
— Что случилось? — Прошептал я.
— Ничего. — Она покачала головой. — Я просто…
Она прошла мимо меня на кухню, где опустила сигарету под проточную воду, прежде чем бросить ее в мусор.
— Слушай, ты собираешься трахнуть меня или нет? — Спросила она.
Что? Я не могу, не так.
— Джулия.
— Так собираешься? — Нетерпеливо повторила она свой вопрос.
— Нет, но…
— Тогда мне незачем здесь оставаться! — Воскликнула она и направилась к выходу.
Нет. Я не позволю ей уйти вот так.
Я схватил ее за руку, мысленно готовясь, что она использует на мне очередной приемчик самообороны, но она просто остановилась, опустив голову. Я нежно держал ее за руку и почувствовал, что она дрожала. Джулия повернулась ко мне.
— Пожалуйста, — прошептал я.
Я не был полностью уверен, о чем я просил. Чтобы она осталась? Чтобы позволила мне быть рядом? Чтобы позволила мне любить ее? Все вышеперечисленное?
— Пожалуйста, — снова немного громче сказал я, немного сжимая ее руку.
Ее плечи задрожали, и я понял, что она плачет. Она плакала, и это разбивало мне сердце. Не раздумывая, я потянул ее к себе и обнял. Громкие рыдания сотрясли ее тело, как только она прислонилась ко мне.
О, Боже, что я должен делать? Что мне сказать?
Я никогда не утешал плачущую женщину раньше, и я не хотел сделать что-то неправильно. Я понятия не имел, что случилось. По крайней мере, ей больно не физически. Я нежно погладил ее по волосам и поцеловал в макушку.
— Я здесь, я рядом, — прошептал я. Я не знаю, принесли ли эти слова хоть какое-то утешение, но надеялся, что она понимала, что я здесь для нее. Она отодвинулась, и я боялся, что она уйдет.
— Хочешь выпить? — Предложил я.
Скажи, пожалуйста, да, пожалуйста, скажи да.
Она кивнула, и я поспешил на кухню. Я не был уверен, что должен налить ей. Алкоголь показался мне не очень хорошей идеей.
Думай. Она расстроена, и ей нужно что-то успокаивающее.
Вдохновение озарило меня, и я начал быстро вытаскивать продукты из холодильника и морозильной камеры. Я вошел в гостиную и вручил ей стакан, она рассматривала содержимое, нахмурившись.
— Что это? — Поинтересовалась она.
— Это шипучка… с мороженым, — объяснил я. Она еще раз осмотрела напиток, прежде чем сделать глоток.
О, Боже, я надеюсь, ей понравится.
— Неплохо, — сказала она, всхлипывая немного. — Почему ты сделал его для меня?
— Моя мама всегда делает этот напиток, когда я расстроен, — признался я. — С самого детства.
Ее глаза снова наполнились слезами, и я тут же пожалел о своих словах, хотя и не знал, почему она плакала. Я взял стакан из ее рук и поставил на журнальный столик, как будто это должно было помочь ей. Она стояла передо мной, и на ее лице ясно читалось желание рвануть от меня к двери. Однако меня это не устраивало, и на этот раз я взял инициативу в свои руки и провел ее к дивану, где мы сели рядом друг с другом.
— Почему тебя не было на занятиях сегодня? — Спросил я осторожно.
— Я должна была быть в другом месте. Я сожалею, что пропустила занятие и наш разговор.
— Все нормально. С тобой все в порядке?
— Почему тебя это интересует? — Поинтересовалась она.
