– Да. —Джо кивнул. – Хотим подбросить вам идею. Если она вам не понравится, никаких проблем.
– Хорошо... – Мэдди с подозрением смотрела на Джо. – Что за идея?
– Как вы обе отнесетесь к двойной свадьбе?
– Двойной свадьбе? – Мэдди недоуменно склонила голову набок, но через секунду ее лицо засветилось радостью. – Я думаю, это замечательная идея! А ты, Кристин?
Кристин попыталась осмыслить услышанное. Всего лишь пару дней назад она дала Алеку согласие выйти за него замуж, и вот они уже строят реальные планы.
– Я... я не знаю. – Она посмотрела на Мэдди. – У тебя не возникнет чувства, что я «вмешиваюсь» в твой праздник?
– Нет, нет, я скорее подумаю, что ты разделишь со мной этот праздник. А ты?
– Пожалуй, да. У меня есть время подумать?
– Ну конечно, – заверила ее Мэдди. Джо фыркнул:
– Думайте об этом сколько хотите. Но мы с Алеком сейчас же займемся подготовкой.
Мэдди, смеясь, округлила глаза.
– Когда Джо к чему-то готовится, лучше не вмешиваться.
– Ну, одно испытание пройдено. – Алек вздохнул с облегчением. Они с Кристин сидели в машине, собираясь отъехать от ресторана. – Осталось еще два.
– Еще два?
– Твое знакомство с моей семьей и моя встреча с твоей.
– Ах да. – Кристин представила себе, как ее семья встретит Алека, и в желудке возникло ощущение холодной пустоты. Ну, ведь не в такой же степени неодобрительно, как того опасалась Мэдди.
Алек тоже был погружен в свои мысли, и, направляясь к магистрали, они в молчании миновали Зилкер-парк.
– Думаю, что мы не сможем отказаться от первого.
– Ты думаешь, я не понравлюсь твоей семье? – Кристин посмотрела на Алека в полумраке машины.
– Понятия не имею, что они будут думать, и, честно говоря, мне это абсолютно безразлично. Меня гораздо больше беспокоит, какое впечатление они произведут на тебя.
– Брось, Алек. – Кристин напряженно улыбнулась. – Неужели ты считаешь, что я такой сноб, что брошу тебя только потому, что твоя семья...
– «Белые отбросы»?
– Из другого социального слоя. Алек засмеялся:
– В наше время для всего нашли политкорректные термины.
Она вновь взглянула на него и заметила застывшую в его глазах обеспокоенность.
– Неужели ты действительно настолько их стыдишься?
– Если в двух словах, то... – Он сдвинул брови. – Да, черт возьми!
– Во-первых, это уже три слова, а во-вторых, я впервые слышу, как ты ругаешься.
– Я просто продемонстрировал свои корни.
– Я, между прочим, тоже ругаюсь.
– У тебя это забавная особенность характера. А моя семья разговаривает с помощью ругательств.
– Знаешь, если ты серьезно говоришь о нашей женитьбе, мне все равно в конце концов придется с ними познакомиться. Так, может быть, лучше сразу посмотреть, как я буду на них реагировать?
– Хорошая мысль. – Алек шумно вздохнул. – Я позвоню маме и скажу, чтобы они ждали нас в субботу к ленчу. Надеюсь, ты любишь барбекю?
– Обожаю.
В жизни нет легких дорог.
«Как сделать свою жизнь идеальной»
– Давай, Бадди! Гуляй, парень! – Алек спустил пса с поводка, и Бадди помчался по открытому полю за передвижным домом родителей Алека. Пес пронесся в высокой траве, мелькнул возле стоящего на кирпичах ржавого пикапа и со счастливым лаем метнулся к бежавшему неподалеку ручью. – Ну слава Богу, хоть один из нас повеселится.
– Похоже, он просто счастлив, – улыбнувшись, сказала Кристин, наблюдая, как Бадди носится по кругу, а его золотистая шерсть играет в солнечном свете.
Неторопливо следуя за собакой, Алек поглядывал на Кристин, пытаясь разгадать, о чем она думает. Но ничего, кроме умиротворения и радости, с которыми она наблюдала за шалостями Бадди, не читалось на ее лице.
– Знаешь, если ты это скажешь, то я пойму все правильно.
– Скажу что? – Она посмотрела на него с недоумением.
Алек бросил взгляд на прицеп, в котором жили его родители, на провисший брезентовый навес, на некогда белые, а теперь проржавевшие стены фургона.
– Скажешь, что они действительно такие ужасные, как ты себе и представляла. Возможно, даже хуже.
Этот день превратился в серию каких-то стоп-кадров, четко обозначивших причины, по которым Алеку так не хотелось приезжать сюда. Он подвигал плечами в тщетной попытке расслабиться.
– На самом деле, – Кристин взяла его под руку, – они не такие ужасные, как ты их описывал. И ты, кстати, не говорил, что твой брат и сестра такие красавцы. Боже мой! – Она с притворным ужасом оглянулась на фургон. – Твой брат одной своей потрясающей улыбкой может без труда соблазнить любую женщину.
Алек рассмеялся в ответ на слова Кристин и произнес, намеренно утрируя свой техасский акцент:
– Да, одно можно с уверенностью утверждать о Хантерах. Возможно, они нужны этому миру, как титьки хряку, но они умеют делать красивых детей.
– Прекрати. – Кристин шутливо шлепнула его.
– Правда, – настаивал Алек. – Ты ведь видела детей моей сестры.
– Они прелестны, – подтвердила Кристин.
Он только удивленно раскрыл глаза, сообразив, что она тактично опустила тот факт, что это были плохо воспитанные, практически неуправляемые дети, которые носились и вопили в течение всего ленча. Естественно, сестра криком и угрозами пыталась угомонить их, но все было без толку, потому что ребятня совершенно не боялась матери.
Когда Алек смотрел на Кристин и на сестру, сидевших за одним столом в тесной, беспорядочно загроможденной столовой, он видел разительный контраст между ними. Обе высокие красивые блондинки, но его сестра резкая, грубая, нетерпимая, и к тому же самовлюбленная.
То, что с момента их прибытия Кристин держалась очень доброжелательно, заставило его осознать, что его привлекала в ней не только и главным образом не столько внешняя красота, а то, что скрывалось под внешней оболочкой: умная, образованная женщина, терпимая, утонченная и в то же время хулиганисто-остроумная – женщина, которая не переставала удивлять и восхищать его. Иногда в ее голосе проскальзывали нотки самосомнения, и это трогало его до глубины души. Ну разве можно ее не любить?
– По-моему, ты говорил, что у твоего брата тоже есть дети?
– О да. – Алек презрительно фыркнул. – Судя по фотографиям, которые присылала мне мама, могу поклясться, что пятеро ребятишек Дуайта самые красивые и самые несносные негодники, каких только можно представить. Вероятно, такие же несносные, как дети Клары.
– Пятеро? – От удивления Кристин даже остановилась. Она стояла на залитом солнцем поле и смотрела на Алека.
– Плюс две бывшие жены, – добавил он. – Между вторым и третьим ребенком только шесть месяцев разницы.
