П. Т. обожал ее ноги, необыкновенно длинные и стройные. Просто обожал. А теперь она открыла их ему. Как ему хотелось прикоснуться к ней! Нет, броситься на нее. Но он был принц, а принцы не могут вести себя, как простые смертные. Они должны помнить о своей репутации. Черт побери! Оказывается, у него огромная сила воли. Он сделал еще один шаг навстречу своей красавице жене, но шагнул так широко, что преодолел едва ли не все расстояние, отделявшее их друг от друга.
Она смеется? Нет, акулы не смеются. Он уже не манил ее пальцем.
А подол все поднимался. Где-то в глубине комнаты Элвис пел о том, что «становится все жарче». Синтия сводила его с ума! Элвис пел все громче, и принц ощутил, как его охватывает лихорадочное возбуждение. Довольно! Издав животный рык, он рванулся вперед и заключил колдунью жену в крепкие объятия. Он сыпал признаниями, смысл которых и сам не улавливал, но главное, что она была рядом. Он целовал ее губы, ласкал шею и зарывался в золото волос, чтобы полнее насладиться ее близостью.
Она что-то мурлыкала в ответ, – несомненно, превращение акулы в ласковую киску можно было считать большой победой. Она извивалась в его объятиях, помогая ему освободить горячее тело из тисков платья. Наконец П. Т. с победным криком стянул невесомую ткань через голову Синтии. Платье приземлилось где то сзади.
Несколько секунд он впитывал в себя ощущение ее обнаженного тела, дрожащего и разгоряченного. Закрыв глаза, он еще крепче прижал ее к себе.
Она вскинула руки и провела пальцами по густым шелковистым волосам принца. Он удерживал ее, обвив одной рукой ее шею, а второй – талию. Ее роскошные волосы приятно ласкали его кожу. Она была высокой, и они идеально подходили друг другу. Он чувствовал, как его возбуждение достигло предела. Его вздыбленный член упирался в ее курчавый лобок.
Мириады огней сияли перед его взором. Он таял от наслаждения, от желания любить и быть любимым этой женщиной. Она принадлежала ему, и ему было наплевать, признают этот брак действительным или нет.
Он знал, что удовольствие, которое он ей подарит, будет равным тому, которое она даст ему взамен. Он вдруг ясно осознал, что готов жить ее мечтами, что хочет от нее детей. Он хотел баловать ее, укрывать от житейских невзгод, делиться с ней секретами. Даже плакать с ней, если понадобится. Он хотел, чтобы она приняла его как рыцаря, как своего сказочного принца. Он уже представлял, как они поселятся во дворце, будут жить счастливо, и ничто не омрачит их любви, ради которой он был готов перебраться даже на верхний Вест-Сайд.
Он обнял ее за плечи и отступил на шаг, чтобы лучше рассмотреть свою вторую половинку. Его нервы были напряжены до предела.
– О, ты великолепна! – выдохнул он.
– Нет, что ты, – смутилась она.
Он приложил палец к ее губам.
– Не спорь. Ты великолепная. Ты потрясающая, и ты моя.
– Нет, я не…
– Тише, тише. Ты моя, – повторил он.
Она замерла на месте, ее руки безвольно опустились, а принц жадно оглядывал ее с головы до ног. Она раскраснелась, как роза. Ее щеки, грудь, идеальный живот, ее ласкающие взор бедра казались залитыми румянцем стыда. Он провел кончиками пальцев по ее большим набухшим соскам.
Она подалась вперед, и с ее уст сорвался низкий стон, в котором слышалась мольба.
Принц накрыл белые полушария ладонями, ощущая, как ее соски кольнули его кожу. Она была готова разрыдаться.
Он опустил ладонь ниже, на ее чуть выдающийся вперед живот, и ощутил, как она напряглась.
Он получал огромное удовольствие от этих нежных прикосновений, но сдерживал себя. Снова взглянув ей в лицо, он заметил, как ее уста открылись. Она прерывисто дышала. Принц тронул ее губы подушечкой большого пальца, и в ответ она слегка укусила его. Она решительно обняла его за плечи и приступила к новому акту любовной драмы.
– Это ты великолепный и потрясающий, – шепотом произнесла она. – И ты мой.
«Больше, чем ты могла бы себе представить, красавицa. Больше, чем ты могла бы себе представить…» Ее глаза ласкали его. Она задержалась взглядом на его прекрасном лице, мужественных плечах, мускулистой груди… Ему не терпелось ощутить прикосновение ее рук, и она не разочаровала его.
Его член стал еще больше, хотя она лишь пробежала кончиками пальцев по его телу. Он застонал.
Она повторила все сначала.
– Синтия… – словно предупреждая об опасности, прошептал он.
Она удовлетворенно хмыкнула. И двинулась ниже. Сжав руку, она провела ее внешней стороной по животу возлюбленного, описав круг вокруг его пупка, а затем – о небеса! – опустилась к святая святых.
Он потерял способность соображать. Ему казалось, что он слышит лишь собственные стоны. Победоносно взревев, он обхватил ее за талию и поднял. В такт их движениям Элвис пел своим неповторимым голосом: «Хочу тебя, люблю тебя». Принц понес Синтию к кровати, ощущая, как ее тело прижимается к его телу.
Он опустил ее на покрывало, одним резким движением разомкнул ее бедра и вошел в нее без лишних прелюдий. Она ждала его, влажная и горячая. Он погрузился так глубоко, что, казалось, пронзит ее сердце. О, они великолепно подходили друг другу! Идеальная пара! Он замер. Он не мог сделать хотя бы одно неверное движение.
– Подожди! – услышал он ее шепот. Подождать? О нет! Только не это. Если они снова стали жертвами колдовства, то он этого не перенесет. Невероятным усилием воли он приподнялся на руках и посмотрел на жену.
– Синтия, я не могу остановиться. Ты же понимаешь, что даже благородству есть предел.
Услышав его слова, она засмеялась, и ее смех отдался волнами в его теле.
– Твои часы запутались у меня в волосах. Вот и все.
– О, мы это быстро исправим.
Освободив ее кудри, принц снова взглянул на Синтию сверху вниз.
– Теперь я не хочу, чтобы ты останавливался, – тихо сказала она.
– Очень хорошо, потому что я бы все равно не смог.
Она улыбнулась и еще шире раскинула ноги, слегка согнув их в коленях.
Он не мог поверить тому, что происходит. Его королевский скипетр еще больше увеличился в размере, заполняя ее лоно.
Синтия взглянула на принца широко раскрытыми от удивления глазами.
Он бы похвалил себя, если бы не охватившее его возбуждение, достигавшее невероятной силы. Хотя он был полностью поглощен происходящим, на мгновение в его затуманенном мозгу мелькнула мысль: «Новую модель туфель я назову "Экстаз"».
Oн застонал и склонился к ее устам, бормоча:
– Я не в силах владеть собой, детка.
– Это очень хорошо, – схватив зубками его нижнюю губу, выдохнула она.
Он ощутил бешеную пульсацию.
Откинув голову и закрыв глаза, он отдался на волю чувств, ярко переживая момент экстаза.
