Я закатываю глаза.
— Ты пришёл сюда, чтобы сказать, что сожалеешь и что этого наверняка больше не произойдёт?
Теперь он выглядит виноватым, и я выпускаю раздражённый вздох. Потому что, конечно, я должна была догадаться, что он это скажет. Просто нахождение рядом с ним заставляет меня думать о той ночи и из-за этого появляется раздражение по совершенно другой причине.
— Не произойдёт. И ты знаешь почему, — произносит мистер Скотт так, словно всё очевидно.
Вскидываю голову и смотрю на него.
— Просто скажи мне, что ты чувствовал? Отбрасывая всё, что нашёптывает тебе голова, что ты чувствовал? — Я не хочу вспоминать его семью.
Мужчина раздражённо стонет и качает головой:
— Это не имеет значения! Мы не можем делать то, о чём ты меня просишь.
Я замолкаю и чувствую, как слёзы наполняют глаза. Его выражение смягчается, и, когда я вижу это, прочищаю горло.
— А о чём, по-твоему, я прошу?
Уилл проводит руками по лицу.
— Это не противозаконно. Мне восемнадцать. Через полгода исполнится девятнадцать, — отчаянно произношу я.
— Лиза, я женат. Не имеет значения, сколько тебе лет. Если кто-то узнает, моя семья будет разрушена, а твоя репутация уничтожена. Это закончится плохо для нас обоих, — неистово заканчивает он.
Знаю, что он прав. Я не настолько глупа или незрела. но я эгоистична. Поэтому и говорю:
— А что если никто не узнает?
Мысленно умоляю его посмотреть на меня. Когда он смотрит, я вижу в его глазах противоречие, но взгляд не мёртвый, не упёртый, и я понимаю, что шанс есть.
— Кто-то всегда узнает, если подобные вещи происходят, — тихо отвечает Уилл.
— Я никому ничего не скажу. Я не хочу разрушать твою семью. — Начинаю договаривать, что Крис — мой лучший друг и я бы никогда не причинила ему боль, но понимаю, что это только усугубит мою ситуацию. — Никто никогда не заставлял меня чувствовать то, что я чувствую с тобой, Уилл. Я чувствую это, даже когда ты просто сидишь напротив. — Его лицо смягчается. — Просто скажи, пожалуйста, как ты себя чувствуешь рядом со мной?
Мужчина закрывает глаза и вздыхает. Он поднимается из-за стола и направляется к двери. Каждый шаг кажется пинком по сердцу. Чувствую, как слёзы струятся по лицу, и я скулю.
Затем Уилл останавливается:
— Живым.
Даже если он не смотрит на меня, моё сердце снова начинает биться.
* * *
Гвен
Я никогда не чувствовала такого противоречия. Просыпаться в объятиях Уилла, это словно просыпаться в раю. Мы подходим друг другу так, будто созданы друг для друга. Я чувствую его запах, его прикосновения. Его сильные руки обвились вокруг моего обнажённого тела. Прошлая ночь была невероятной. Ночь, которая казалась невозможной, или, по крайней мере, далёкой или придуманной, сбылась. Чувствую себя на седьмом небе.
Когда слышу, как колотят в дверь, оказываюсь в аду — моментально в аду. Мы оба вскакиваем, наши глаза расширяются, и мы оба знаем, о чём сейчас думает другой: это Джиа? Даже не знаю, есть ли у неё ключи. Ещё один стук. Я поднимаю одежду, бегу в ванную, затем в гостевую комнату и натягиваю одежду так быстро, как только могу.
— Одну минуту, — кричит посетителю Уилл.
Уверена, он одевается. Слышу, как открывается дверь и молюсь, лишь бы это была не Джиа. Я сейчас её не вижу, но на мне запах Уилла после того, что мы только что делали. Я ужасная лгунья, сразу же всё выболтаю. Джиа умна. Она всё поймёт, только глянув на нас.
— Почему так долго?
Сердце замедляет ритм, когда я слышу голос Зака.
— Ты уходишь посреди ночи с какой-то незнакомкой, а потом имеешь наглость ждать немедленного ответа в чужом доме, где тебе позволили пожить? — с сарказмом произносит Уилл.
— Да, в этом вся соль, — надменно отвечает Зак. — Где соплячка? Я знаю, что она уже не спит. Она ранняя пташка и не пьёт так много, как я.
— Она ещё спит, кажется, — говорит Уилл.
— А завтрак? Я думал, она состряпает целую ферму еды.
Я смотрю на себя в зеркало. Кожа раскраснелась, и на мне вчерашняя одежда. Это не выглядит подозрительно, поскольку я только что проснулась с похмельем, верно? Было бы подозрительно, если бы я выглядела по-другому. Наконец набираюсь смелости покинуть гостевую комнату.
Зак сидит на диване и выглядит так, словно вчера ничего и не пил. Он настороженный, как всегда милый и выглядит свежо. Он ухмыляется.
— Выглядишь так, словно после заката тебя трахнули в трёх разных позах.
Щёки Уилла краснеют.
— Следи за языком, — властно произносит парень, словно вернувшись к роли учителя.
— Ты ненамного старше нас, приятель. Расслабься, — говорит Зак.
Когда наши с Уиллом глаза встречаются, я стреляю в него взглядом а-ля «Пожалуйста, будь милым», и он с ухмылкой вздыхает.
— Ты же учитель, да? Разве тебе не нужно быть в каком-то классе? — спрашивает Зак.
Наши взгляды перемещаются к часам. О, Боже мой, уже половина двенадцатого.
— Чёрт! — говорит Уилл, забегая в свою спальню.
Зак смеётся.
— Прошлой ночью он тоже был пьян?
Зак включает телевизор и кладёт ноги на кофейный столик. Я сижу рядом с ним, на том самом месте, где вчера мы с Уиллом разделили лучшую ночь в наших жизнях, и ухмыляюсь. Зак подозрительно смотрит на меня.
— Что-то у тебя слишком хорошее настроение для той, у кого сейчас похмелье. — Парень толкает меня локтем, и я смеюсь.
Когда друг начинает щекотать меня, я не могу перестать смеяться, а парень нависает надо мной.
— Не могу дышать, — в перерывах между хихиканьем проговариваю я.
— Какого чёрта вы делаете? — Грохочет голос Уилла, и щекотание со смехом сразу прекращаются.
— А что, по-твоему, я делаю? — раздражённо спрашивает Зак.
— Она же просила остановиться, — резко отвечает Уилл и подходит к нам.
Зак поднимается, и я вскакиваю, вклиниваясь между ними.
— Мы просто дурачились. Он щекотал меня, — говорю я. — Ничего такого.
— Мне бы не хотелось надирать этому парню задницу прямо в его доме, — задиристо произносит Зак.
Уилл смеётся над ним. Они приблизительно одного роста. Уилл на пару сантиметров выше Зака, но я видела, как Зак дерётся с братьями, и у него, наверняка, это получается лучше, чем у Уилла. Но сам Уилл массивнее. Не знаю, кто кого поборет, но определенно не хочу это выяснять.
— Ты же опаздываешь, верно? — говорю я Уиллу, посылая взгляд «ты ведёшь себя действительно странно сейчас».
Его гнев ослабевает на несколько градусов, хотя злость всё ещё видна в выражении его лица. Парень бросает мне ключи.
— Закрой дверь, когда будете уходить, и позвони сестре. Она, наверное, волнуется.
Когда Уилл уходит, Зак останавливается передо мной и скрещивает руки на груди.
— Ты спишь с парнем своей сестры, — говорит он так, словно только что раскрыл большую тайну, а я холодею.
* * *
Я ужасная лгунья и, как выяснилось, не умею ничего отрицать. Зак донимает меня целый день, постоянно спрашивая, действительно ли мы переспали с Уиллом, пока мы гуляли и рассматривали достопримечательности Чикаго. Спустя четыре часа он всё ещё не успокоился и, когда мы сидели у озера, я признала всё.
— Это произошло прошлой ночью. Я чувствую себя ужасно, — говорю я, но это неправда.
Я не чувствую себя ужасно. Будет ужасно, если Джиа узнает, это действительно ужасно, но после того, что произошло между нами с Уиллом, я не чувствую вины. Я слишком счастлива, чтобы ощущать что-то ещё. Узел в животе наконец исчез. Чувствую себя так, словно плыву по волнам, но знаю, что меня ждёт какой-то подвох. Но сейчас я хочу просто наслаждаться этим чувством, хотя не хочу казаться ужасным человеком. Поэтому так и сказала.
Зак качает головой и долго смеётся. Я думала, он будет огорчён или разочарован, но нет.
— Ты не чувствуешь себя ужасно. Ты выглядишь счастливее, чем я когда-либо видел.
Стыдясь, я закрываю руками лицо.
