Внезапно Абигейл Пелэм решительными шагами пересекла столовую, взяла растерянного Уэнделла Баттерфилда за плечи и крепко поцеловала в губы.
– Вот так! – объявила Абигейл. – Как видите, он целовался!
Мысленно Иззи возликовала. Умница Абигейл!
Спохватившись, Иззи твердо заявила, глядя Рэнсому в лицо:
– Ну все, довольно. Вы сейчас же извинитесь. Нам не обойтись без помощи этих людей. И даже если вы намерены лишить нас последнего шанса, эти люди нужны мне. Они приехали сюда ради меня.
– Нет, не ради вас. А ради малышки с широко распахнутыми изумрудно-зелеными глазами и гладкими янтарными волосами. Ради вас они бы и пальцем не шевельнули.
Господи…
Эти слова обрушились на нее, как удар. Иззи пошатнулась и отступила.
– Это я здесь ради вас, – продолжал он, обхватывая ее за талию. – Иззи, если мы поженимся, неважно, что сделают со мной. Пусть, если им так хочется, запрут меня в Бедламе и проглотят ключ. Пока вы носите моего ребенка, вам ничто не угрожает. – Он приложил ладонь к ее животу. – Нам обоим известно, что вы, возможно, уже ждете моего наследника.
Она в ужасе зашептала:
– Поверить не могу, что вы заговорили об этом! Вслух, да еще и при всех!
Она не решалась смотреть в глаза фрейлинам, а тем более Абигейл. На глаза навернулись непрошеные слезы.
Все ее старания, весь труд, вся любовь ничего не значат для него. Он отверг все сразу. Иззи так надеялась, что завтрашнее испытание они выдержат вместе, а они не сумели продержаться даже сегодняшний день.
Хуже того, он погубил ее в присутствии единственных друзей, какие у нее остались.
– Вам надо избавиться от всего этого, Иззи. – Он кивнул в сторону шокированных зрителей. – И если уж на то пошло, им тоже не помешает. Скрывая истину, вы оказываете им медвежью услугу. Неужели вы боитесь, что они рано или поздно узнают, что волшебные сказки – чушь собачья, что их клятвы и присяги ничего не стоят, а счастливые финалы бывают лишь в книжках вашего отца? Хорошо. Но теперь-то, надеюсь, истина им известна. Может, она избавит кого-нибудь вроде меня от лишних забот.
Иззи отстранилась.
– Так вот оно что! Дело не в «Сказках на сон грядущий» и не в ваших поверенных. И даже не во мне. А в вашей гордыне и леди Эмили Ривердейл!
Дункан громко и отчаянно закашлялся.
– Леди Шемили Ливерпейл, – поправилась Иззи. – Прошу прощения. Так или иначе вы решили отомстить. Так, Рэнсом? Вам было мало погубить любимицу всей Англии. Теперь вы решили жениться на мне, только чтобы свести счеты.
Он покачал головой.
– Никакие счеты я сводить не собирался.
– Это вы фантазер, вы верите в то, что выдумали сами. – Она ткнула пальцем ему в грудь. Прямо в то пустое место, где полагалось находиться сердцу Рэнсома. – Она бросила вас не из-за сказок моего отца. А потому, что вы вели себя холодно и бесчувственно по отношению к ней. В том, что вы остались совсем один, слепой и беспомощный, виноват лишь один человек из присутствующих здесь. Вы сами.
– Иззи…
Она смахнула со щеки обжигающую слезу.
– Знаете что? Она правильно сделала, что сбежала. Она заслуживала большего. И я тоже.
Дамы и джентльмены, собравшиеся в столовой, в полном молчании слушали, как затихают вдалеке шаги Иззи. Рэнсом остро ощущал их единодушное осуждение.
Эхо слов Иззи еще звенело под сводчатым потолком.
«Она заслуживала большего. И я тоже».
Рэнсом задергал шейный платок, ослабляя узел, сдавливающий горло.
Он испытал тошнотворное облегчение, услышав это мнение, высказанное вслух, и зная, что все вокруг разделяют его. Последние несколько дней дружелюбия, готовности помочь и приветливости заставили его почувствовать себя чужаком в собственном доме. Десятки людей вызвались помочь ему, не ожидая ни платы, ни какого-либо другого вознаграждения. Рэнсом не узнавал собственную жизнь.
А нынешнее чувство беспросветного, глухого одиночества… Оно было до боли знакомо ему. Ничего другого он и не знал. То же самое ему твердили еще с тех пор, когда он не понимал смысла этих слов. Ему не стоит ждать утешения. Ни доброты, ни сочувствия. Никто и никогда не полюбит его – просто не сможет.
«Ты этого не заслуживаешь, мальчик».
Рэнсом не спорил.
Когда он покинул столовую и направился в гардеробную, за ним последовал только Дункан.
– Дункан, приготовьте мне ванну, лучший костюм и вещи в дорогу. Сегодня мы уезжаем.
– В Шотландию?
– Нет. В столицу.
Рэнсом принялся на ходу расстегивать манжеты.
Они сейчас же отправятся в Лондон. Там он сразу же явится в банк и опустошит свои счета. А если предатели-поверенные уже заморозили их, он пойдет по клубам, в которых все еще состоит, и постарается взять в долг или выпросить столько, сколько сможет.
И все средства, которые ему удастся собрать, достанутся Иззи. Пусть он не нравится ей, пусть о любви к нему не может быть и речи, но ему необходимо знать, что она обеспечена.
– Ваша светлость, – начал Дункан, – а вы уверены, что это разумно?..
Рэнсом прервал его:
– Нет. На этом и закончим. Мудрые советы мне не нужны. Вы мне не советчик, а камердинер.
– Я думал, меня повысили до дворецкого.
– А теперь снова понизили. Готовьте ванну. И костюм. И все прочее.
Раздеваясь, он слушал, как гремят чайники и как потом ванну подтаскивают по полу ближе к очагу.
Когда звуки смолкли, Рэнсом ощупью нашел ванну и погрузился в нее, предвкушая, что сейчас его обольют теплой водой.
Вместо этого на него обрушился поток ледяной воды.
– Какого?!.. – отплевываясь, вскричал он.
– Считайте это моим заявлением об отставке, ваша светлость.
– Вы не можете уйти!
– Еще как могу. Пенсию я обеспечил себе еще несколько лет назад. Но работу не бросал – по глупейшей из причин. Из-за обещания, которое дал давным-давно. Но сегодня в столовой вы просветили меня. Вы совершенно ясно дали понять, что любые клятвы и обещания… как же это? Кажется, «чушь собачья». Точнее не припомню.
Рэнсом смахнул с лица ледяные капли.
– Что все это значит? Вы никогда не приносили никакой присяги. Клятвы камердинера не существует. Как и Ордена крахмального воротничка.
– Вам – да, не приносил. А ей я поклялся.
– Мисс Гуднайт?
– Нет, вашей матери. Перед тем, как она умерла, я пообещал ей присматривать за вами. Нелепо, правда? Еще одна слезливая сказочка.
Рэнсом сделал медленный вдох.
Значит, мало того, что он стал невольной причиной смерти родной матери. Он испортил жизнь и Дункану. Что ж, теперь он знает и об этом.
С другой стороны, положить конец этой пытке – проще простого.
– Считайте, что этого обещания вы не давали.
– О, конечно, ваша светлость. Так и сделаю.
