— Ты приехал в Сан-Антонио, чтобы повидаться со мной? — спросила она.
— Не только. Я собираюсь участвовать в родео и после обеда поеду проверять снаряжение. А потом переночую в гостинице, чтобы взять старт с самого утра. Я записался на два вида состязаний и все закончу к завтрашнему вечеру. Если хочешь, можем отправиться на этот ваш пикник, — с улыбкой проговорил Кэд.
— Я была бы рада, — ответила Бесс. — Будет возможность познакомить тебя со всеми.
Он улыбнулся и нежно сжал ее пальцы.
— Покажешь Райкеру мой подарок, — сказал он, приподняв ее руку с колечком на пальце. — Да, я знаю, что в него влюблена Нелл. Но просто хочу, чтобы он знал, кому ты принадлежишь, на случай, если бы ему взбрело что-нибудь в голову.
Бесс улыбнулась этому проявлению ревности Кэда. Ей нравилось, что в определенном смысле он собственник.
— Не пойти ли мне с тобой завтра на родео? Если, конечно, я смогу вынести это зрелище.
— Разумеется. Ты спасешь меня от копыт мустанга, если он сбросит меня на землю. — Кэд рассмеялся, увидев выражение ее лица. — Я пошутил. Послушай, дорогая, я занимаюсь родео уже много лет. Да, это опасно, но опасности можно избежать, действуя правильно, не пренебрегая состоянием снаряжения и не испытывая судьбу. Все будет хорошо. К тому же я не могу упустить такую возможность заработать. Денежный приз достаточно велик.
— Я могла бы отдать тебе жемчуг, — предложила Бесс.
Кэд покачал головой:
— Сохрани его для наших детей, — сказал он, и взгляд его черных глаз стал еще нежнее.
Бесс опустила глаза. «Скажи ему, — услышала она свой внутренний голос. — Скажи сейчас, пока он не зашел слишком далеко. Не сомневайся». Но стоило ей посмотреть на Кэда, как решимость ее улетучилась. Она не могла его потерять. Не могла!
И вместо того чтобы открыть Кэду правду, Бесс спросила:
— Ты вернешься в Лэриет в воскресенье?
Он покачал головой:
— Нет. Эти несколько дней — наши. Твои и мои. За хозяйством присмотрят Грег и Роберт. Я думал, мне понадобится время уговорить тебя выйти за меня замуж, — добавил он с легкой улыбкой. — Я так боялся, что ты скажешь «нет». Всю ночь провел без сна.
— Кэд!
— Мужчина должен использовать все виды оружия, которыми располагает, — вздохнул Кэд. — К сожалению, задержаться надолго я не смогу. Чем больше проходит времени, тем ярче воспоминания. Просто поразительно, — сказал Кэд, блестя глазами. — Я ночи не спал, представляя, как все это у нас с тобой было!
Бесс снова потупилась. Ведь и с ней происходило нечто подобное. И она призналась:
— Я тоже плохо сплю по ночам. — И почувствовав, как Кэд сжал ее пальцы, добавила: — Порой думала, что схожу с ума.
— Мы оба сходили с ума. — Он заглянул в глаза Бесс. — Пойдем отсюда.
Бесс хотела возразить, сказать, что не надо сейчас заниматься любовью, но выражение его лица помешало ей сделать это. Она поднялась из-за стола и последовала за ним к кассе. Рука об руку они вышли к машине, не говоря друг другу ни слова, все больше и больше воспламеняясь от страсти. И когда пришли наконец к Бесс, она вся дрожала.
Он закрыл за собой дверь и, прислонившись к ней, долго смотрел на Бесс, отчего у той задрожали коленки.
— Пока я владею собой, — с трудом выговорил он, — нам лучше не переходить определенные границы. Хочешь подождать до свадьбы?
Кэд не стал называть вещи своими именами, но нетрудно было понять, что он имел в виду. Она положила сумочку, откинулась на спинку дивана и, глядя на Кэда, тихо ответила:
— Да.
— Я тоже, — сказал он, к немалому ее удивлению. — Наши скачки начались до выстрела стартового пистолета. Утешает лишь то, что мы прошли самую неприятную часть пути. Я никогда больше не сделаю тебе больно. В нашу первую брачную ночь у тебя будут совсем другие ощущения. Мне очень жаль, что я так поступил с тобой.
Бесс мягко улыбнулась:
— Я тоже в этом виновата. Но, как ты сам сказал, это была не игра. И не развлечение. Уже тогда мы связали себя обязательством.
— И оно остается в силе. — Он стал приближаться к Бесс. — Больше чем когда бы то ни было.
Она слегка напряглась, когда его руки скользнули по ее бедрам. Он плотнее придвинулся к ней, не сводя с нее глаз, и Бесс снова ощутила тепло его тела, по которому так тосковала, запах его одеколона, всегда возбуждавший ее, и аромат кофе, исходивший у него изо рта.
— Ты обещал рассказать мне историю этого кольца, — проговорила Бесс.
— Расскажу в нашу брачную ночь, — с улыбкой ответил Кэд. — Это совершенно особая история.
— Не хочешь ли… не хочешь ли кофе? — прошептала она, когда его губы приблизились к ее губам, потому что не знала, хватит ли у нее сил сдерживать свои чувства.
— Нет, не хочу, — шептал Кэд. — Единственное, чего я хочу, это уложить тебя на диван и лечь сверху. — Она покраснела. — И ты хочешь того же. — Он усмехнулся. — Но мы не станем этого делать. Однако, — пробормотал он, потянувшись рукой к пуговицам ее жакета, — не думай, что тебе так легко удастся от меня убежать. — Он стянул с нее жакет и остановил взгляд на изящной кофточке из белого атласа, с кружевной оторочкой и очаровательной вышивкой. Она была надета на голое тело, и Кэд видел, как набухли от желания ее соски. Тыльной стороной ладони Кэд пробежался по тонкой ткани, касаясь их и возбуждая Бесс, у которой буквально дух захватило от этого восхитительного прикосновения. Он повторил эту ласку, испытав наслаждение, когда ее нежные пальцы впились в его руки, жесткие и грубые.
— На диване или на кровати, Бесс? — прерывисто задышав, спросил Кэд. — Я хочу чего-то большего, чем эти прикосновения.
— Тогда… на диване. — Бесс вздохнула, когда Кэд легко подхватил ее на руки, оторвав от дивана. — Так… безопаснее.
— Ты думаешь, моя маленькая? — Его губы накрыли губы Бесс, а сам он опустился на диван, положив Бесс поперек своих коленей. — Готов биться об заклад, что это будет так же опасно, как на кровати, если мы начнем прикасаться друг к другу.
Она не нашлась, что ответить, потому что в этот момент его руки уже оказались под кофточкой и, хотя развернуться там им было негде, стали ласкать ее груди, то поднимая, то опуская их, однако не касались сосков.
— Это разжигает желание, не правда ли? — торжествующе спросил Кэд, и в глазах его заплясали огоньки гордости от ее бурной реакции на его ласки.
— Мне хотелось бы сделать тебе… так же больно, — задыхаясь проговорила она, выгнувшись всем телом навстречу ему и в то же время пытаясь остановить его руки.
— Ты постигнешь эту науку, — тихонько произнес он. — А пока ты мне нравишься именно такая. Нет большего наслаждения, чем учить тебя.
