— Тебе же здесь нравится… — даже не вопрос, а утверждение. Люк смотрел на меня со скрещёнными руками, внимательно, пока я разглядывала людей снизу со сверкающими от удивления и восторга глазами.
— Этот вид любому понравится, представляю, как здесь красиво ночью.
— Так что, примешь моё предложение?
Больше всего на свете мне хотелось сказать «да», и, возвращаясь домой сегодня, представлять, как мы сидим здесь в будущем по вечерам на маленьком уютном диванчике, смотрим на звёзды и пьем какао. Но это были мечты, в которых бы была счастлива только я, и пока что этого не заслужила, как и Люка.
— Нет, — ответила я ему, после того, как выдохнула и стёрла в своей голове все фантазии об этом радужном будущем. — Это твой дом, Люк, я здесь лишь гость.
— Если это тебе так принципиально, ты можешь платить мне за аренду, скажем, холодильника.
Мы усмехнулись оба, и я подошла к Люку ближе, чувствуя вновь то тепло, что всегда было между нами, и что почему-то ненадолго покинуло нас до этого. Он расставил руки, и я прижалась к его груди, вновь выпрашивая мысленно прощение за случившееся в офисе.
Стоя на лоджии в обнимку под лучами весеннего солнца, мы еще долго ничего друг другу не говорили. Это вновь был немой разговор наших душ и тел, который заряжал, заставлял чувствовать умиротворение и покой даже несмотря на прошлые неурядицы.
— Прости меня, — вновь вырвалось с моих губ через пару десяток минут, когда ноги уже стали затекать.
Люк положил подбородок на мою голову, и стал гладить по спине, нашёптывая тёплые слова.
— Это мои проблемы, малышка, ни о чём не переживай. Но обещай подумать над моим предложением, хорошо?
— Но у тебя здесь одна спальная комната, — вновь возразила я.
— Ты забыла про диван в гостиной и на лоджии. И у меня предложение сейчас упасть на какой-нибудь, и посмотреть по ноутбуку фильм.
— Слишком заманчивое предложение, но я хотела посмотреть город, пока на улице хорошая погода.
— Тогда перенесём фильм на вечер, — задумался Люк. — Ты на сколько взяла билет обратно?
— Еще не брала, — честно ответила я ему. — Родители думают, что я у Кейт, и что она покажет мне город. К тому же я насмотрела еще парочку салонов, в которых могла бы работать.
Люк вывел меня на кухню, где поставил чайник и усадил за барную стойку, продолжая выслушивать мои планы на будущее. И пока заваривался чай, мы нашли еще пару салонов в хороших районах, которые уже посоветовал мне Люк. Но признаться честно, когда он сел рядом со мной и стал что-то набирать на компьютере, я смотрела не на экран, а не его пальцы, что ловко прыгали с клавиш на клавиши, на его сосредоточенный профиль, внимательные глаза, острый подбородок, мышцы, что обтягивала чёрная водолазка с горлом.
После мне всё же устроили экскурсию по городу до самого вечера, водя по улочкам выложенные брусчаткой, по набережной, паркам и шумным проспектам. Даже без каблуков мои ноги ужасно устали, но Люк был бодр, и мне стало совестно, что из нас двоих быстрее устала я.
Когда солнце уже спряталось за горизонтом, и город стали освещать лампы и декоративные фонарики кафе, мы всё так же держась за руки, шли вдоль реки, направляясь к дому.
На ужин решили схалтурить и заказать лапшу, и пока у нас был свободный час до готового заказа, мы решили его потратить на свежем воздухе, купив две чашки горячего чая в ближайшем кафе на колёсах.
— И кто еще из нас двоих старик, — покачал головой Люк, когда я остановилась ненадолго и потёрла икры.
— Я не привыкла так долго гулять, но здесь так красиво, что не смогла остановиться.
Люк выбросил свой стаканчик и подошёл ко мне. Мир резко перевернулся, но не вверх тормашками, теперь Гронский держал меня перед собой на руках.
— Поставь меня, я же тяжёлая.
— Кто тебе такое сказал? — самодовольно улыбнулся он, и я поняла, что отпускать меня не собираются. Это было слишком мило и приятно.
— Ты сам.
Люк помотал головой, давая понять, что я всё вру, и направился к дому. Дождавшись ужина, меня стали учить, как есть палочками под ужастик, который теперь выбрал парень. Предполагаю, что это было сделано специально, что бы я прижималась к нему во время скримеров, потому что как-то слишком довольно он улыбался после таких объятий.
— Останешься у меня? — прошептал он мне на ухо, когда фильм уже пришёл к развязке, а на часах было больше полуночи.
— При всей моей скромности и воспитанности, Люк, я не уйду из этой квартиры сейчас, потому что все электрички я уже пропустила.
Гронского обрадовала такая новость, и он захлопнул ноутбук, как только пошли титры.
— Тогда можешь идти в душ первая…
— Ужас, можно же не так откровенно, — ударила я его в грудь, чувствуя смущение.
Люк почему-то засмеялся, а потом дал щелбан в лоб, совсем как Вика, когда я вытворяла какую-то глупость.
— Я имел в виду, что пока ты будешь переодеваться, я диван себе разложу, озабоченная ты моя.
— Я то?! Это ты у нас мастер двусмысленных намёков…
Чувствуя, как начинают полыхать щёки, ушла в душ. Хорошо, что предусмотрела такой вариант, как остаться на ночь, и взяла всё необходимое для этого. И когда я уже стояла чистая и пахнущая мужским гелем, я чистила зубы и смотрела в своё отражение. Мои волосы скрывали глубокое декольте небесной шёлковой пижамы, щёки по прежнему были розовыми от смущения, а глаза какие-то сверкающие. Поставив щётку в стаканчик рядом с Люковой, я улыбнулась, представляя, что так могло бы быть всегда.
Нюша и Люк в одной квартире, в одном доме, как семья. Странно, что это слово стало ассоциироваться с ним, а не с родителями. Потрясённая собственными мыслями, я несколько раз умылась холодной водой и всё-таки вышла в коридор. Люк действительно постелил себе в зале, дожидаясь меня из душа.
— С лёгким паром, — он поцеловал меня в лоб и закрыл за собой дверь.
Я пошла в спальню, где вместо двух осталась одна подушка, и уже не было покрывала. Завернувшись в белое одеяло, я вновь вернулась в гостиную, и легла на диван, дожидаясь Люка.
Гронский потратил на душ намного меньше времени, и когда я услышала, что ручка ванны щёлкнула, я повернулась к нему.
— Ты чего еще не спишь.
— Страшно в квартире с маньяком спать.
Люк закатил глаза и присел рядом со мной на корточки, всматриваясь в мой самодельный кокон из одеяла, в котором я укуталась гусеницей.
— И что мне с тобой делать?
— Люби, корми и никогда не бросай, — повторила я слова Гарфилда, и потянулась к Люку за поцелуем.
Но Гронский решил сделать всё по своему, и стал щекотать мои ноги, после чего вытянул меня из моего же кокона, потянув на себя.
— Вылезь из моей кровати, миссис паразитка.
Вся моя броня посыпалась, и я поехала по матрасу вперед к Люку. Но как-то наши игры пошли явно не по его плану, потому что моя маечка задралась, оголяя слишком многое на теле, и ни одеяло, ни волосы ничего не смогли скрыть. Люк так и застыл с моими щиколотками в руках, глядя точно не в мои глаза, а я через пару секунд прикрылась, чувствуя какую-то радость от его выражения лица.
— Гронский, такое удивление, словно грудь никогда не видел.
— Тебе пора спать, — резко ответил он мне и отпустил ноги, направляясь на кухню. — Спокойной ночи, Ню.
— Спокойной, — буркнула в ответ.
Я забрала одеяло и вернулась в комнату, но на этот раз во мне бурлило не смущение, а обида, что он вновь ничего не предпринял. Взяла телефон, что бы написать Кейт и предупредить её, что осталось на ночь у Люка. Ответ от подруги мне пришёл моментально:
Кейт: я то думаю, чего это ночь сегодня такая тёплая, а это от вас там такой жар исходит.
Я: не смешно, подруженция. Иногда кажется, что я его не привлекаю даже, он… Ничего не делает:(
Кейт: Что?! Вот это Люк молодец, моё уважение. А насчёт привлекательности исключено, просто Люк тобой дорожит, Нюша.
Я: как бы ты поступила на моём месте? Как ты поняла, что готова?
Я встала с кровати и приоткрыла дверь, что бы посмотреть, что делает Люк. Парень так и не выключил в гостиной свет, и, сидя в компьютере, тоже, по-видимому, с кем-то переписывался.
