Она лежит на животе, игриво опускает и поднимает согнутые ноги. Обнаженная. Если не считать тонкой полоски от трусиков.
Томно оборачивается, взгляд изумленный. Переворачивается на спину, откидывает назад длинные светлые волосы, показывая свои два плюса.
Ну я бы ее и так, конечно, узнала. Светлана. Юная, дерзкая, горячая, в моих новых трусиках и в постели мужчины, к которому приехала я.
Просто классика жанра.
Она смотрит выжидающе, с нескрываемой насмешкой, а потом понимает, что я не планирую ни закатывать истерику, ни бежать сломя голову, и сама нарушает театральную паузу.
– Ты что здесь делаешь? Это спальня Матвея. И если ты не заметила, ему сейчас не до приема гостей!
– Почему же? На это я как раз обратила внимание.
Услышав шаги за спиной, я уже знаю, что это Матвей. Приблизившись ко мне, он жадно сжимает мою талию, склоняет голову, видимо желая поцеловать меня в шею, и вдруг…
– Какого хрена?!
Замечает Светлану.
Та вздрагивает, но старается не подать виду, что ее испугал этот тон. А я еще жаловалась, ага…
– Это так ты ищешь свою побрякушку?! – рявкает Яров. – Так…
Он набирает в грудь побольше воздуха, и я оборачиваюсь. Ого, как он выглядит в гневе! Кажется, я теперь понимаю, почему опытные воины, даже зная, чем это закончится, рассматривали Медузу Горгону.
Он переводит взгляд на меня.
– Ира…
Злится, и сильно.
А я поглаживаю его по груди и с улыбкой шепчу:
– Я это, я…
Всматривается в мое лицо, но убеждается, что я не сбегу, только когда я обнимаю его и с удовольствием втягиваю в себя запах костра, которым пропиталась рубашка.
– Матвей, – говорю я, – не будь слишком строг. Ты же видишь, она так искала, что даже вспотела и решила переодеться.
Обернувшись, с сочувствием смотрю на Светлану.
– Уверена, мои трусики очень помогут вам в поисках. Они очень удобные. Я их всего пару раз надевала. Я, правда, была уверена, что они в стирке. Наверное, забыла забросить в машинку.
– Ты просто не в курсе, где она в доме, – слышу у себя за спиной.
Моя умничка. Ну как с таким ссориться? Балет мы с ним, конечно, так и не досмотрели… Но стриптиз от Светланы, когда она со сморщенным от отвращения лицом пытается сдернуть с себя трусики, это вполне компенсировал.
– У тебя две минуты.
Мрачный голос Матвея заставляет Светлану метаться по комнате.
– Одна. Или ты уйдешь, в чем стоишь.
Она раскрывает рот. Закрывает. Спешно прячется в ванной. И куда быстрее, чем я успеваю посчитать про себя до шестидесяти, выходит обратно. Сразу видно, старалась: платье алое, обтягивает все ее прелести. Я стою в джинсах и свитере – кажется, какой сильный контраст, а мне все равно. Потому что руки Матвея на моей талии. И она уходит, а я остаюсь.
– Ира… – выдыхает он, когда на лестнице стихают ее шаги.
– Да я поняла уже, не напрягайся, – улыбаюсь ему.
– Даже на секунду не усомнилась?
– Ну за кого ты меня принимаешь?! – ворчу я обиженно. – Я же не дурочка!
Ну да, да, подвернулась возможность скинуть с себя это прозвище, и я бессовестно ею пользуюсь.
– Всегда поражалась, когда читала в романах про такие моменты. Она увидела, сама себя накрутила, сбежала. Когда он хотел поговорить, бросила трубку. Потом три года страдала. А потом он случайно увидел ее с ребенком, который похож на нее как две капли, и стал лобызать носки ее туфель.
Брови Ярова ползут вверх.
– Про ребенка – это я так, к слову, сказала. Наличие ребенка очень трогает читательниц, знаешь ли. Поэтому обычно после расставания он всегда есть. А вот во времени разлуки случаются варианты.
– А с лобызанием ее туфель?
– Еще больше! Тут же зависит от времени года – это могут быть сандалии, сапоги или кеды. Но, согласись, это не так романтично. Она ведь должна выглядеть так, чтобы он пожалел, что не смог ее удержать. Поэтому предпочтительней туфли. На шпильке.
– Как хорошо, что ты много читаешь. – Он бросает взгляд вниз. – И что ты сегодня в кроссовках. Потому что их не было в списке и эту часть романтической чуши мы можем с тобой опустить.
– Ага, – соглашаюсь я.
Я хочу добавить еще, что элементарно сложить два и два: запах мяса, а еще он не стал бы меня приглашать, если бы у него были планы переспать со Светланой. Ну и самое главное – я-то знаю, в кого я влюбилась.
Но он начинает меня целовать, и я решаю, что приятней молчать.
Успеем наговориться.
Потом…
Чуть позже мы и правда находим для этого время. Где-то между тем, когда я показала, как сильно скучала. И между тем, как он показал мне, что ему тоже меня не хватало. Зато шашлыки прожарились хорошо. За ними, правда, пришлось следить садовнику, и он был не очень доволен, но ничего, Матвей разобрался.
Сидим, едим. На улице еще так хорошо, особенно когда на плечах клетчатый плед, а на тебя смотрят с таким жаром, что ты сама как огонь.
Тихая трель на мобильном заставляет ненадолго оставить мясо в покое и заглянуть, кто же там. Читаю сообщение и расплываюсь в улыбке.
«Торт закончился. Очень маленький. Так что порадуй чем-то другим: скажи, я могу в понедельник идти к шефу за премией? И если да, то сколько просить? Почем нынче Купидон по заказу?»
– Матвей, – говорю я, – в том, что я приехала не к Алисе, а к тебе, есть и заслуга Егора. Он спрашивает: можно ли ему рассчитывать на премию?
– Нет, он наверняка просто надавил на нужные точки, а учил его этому я. А вот за то, что он не навязался с тобой, могу и подумать.
«Заходи», – печатаю я.
И получаю в ответ кучу смайликов. Милота, да и только.
Глава 36
– Куда ты так выряжаешься? – спрашиваю я, когда утром мы сталкиваемся с бабулей в коридоре. – День рождения у Семеновны, что ли?
Бабуля и правда расстаралась: темно-зеленый костюм, новые ботиночки на меху, серое пальто, но главное – шляпка. Она так увлечена тем, чтобы шляпка сидела правильно, что не обращает внимания на мои вопросы.
– Возьми лучше зонтик, – предлагаю я. – Что шляпка? Намокнет – и все.
– Не успеет. Я буду в машине.
– А, так тебя подвезти?
Я хитро улыбаюсь. Любопытно же, куда она так собирается. Вот я и узнаю.
– Разве что на лифте, – отвечает она. – Да и то со второго этажа можно спуститься пешком.
Интерес во мне разгорается с новой силой. Не хочет говорить, куда собирается. Но этот кто-то с машиной. Нет, вряд ли Семеновна. Может, какой-нибудь ее троюродный внук?
Мы спускаемся вместе. Пешком. Если уж бабушка ради фигуры старается, то мне тем более нужно. Что-то меня эта йога настолько расслабила, я так уверовала в ее силу, что вместо того, чтобы хоть чуть похудеть, даже еще набрала. Немного, конечно, всего пару кило. Надо бы сбросить, пока Матвей не заметил.
Правда, тут еще Игнат наш старается – разрабатывает один десерт за другим. И вот как-то больше всего он доверяет именно моему мнению. Не могу же я его подвести – приходится пробовать!
Когда мы выходим из парадного, бабуля кокетливо поправляет шляпку и машет кому-то рукой. Ой, это что, водителю синей Мазды? А кто он?
Через стекла его не особенно видно, но тут мне везет. Заметив бабушку, он выходит из машины и галантно открывает ей дверь. Высокий, худощавый, седой, лет… ну тут я затрудняюсь определить. За шестьдесят – это точно. Возможно, и семьдесят. Но он определенно моложе моей бабули.
Одет хорошо – голубая рубашка, костюм, и они явно не со свадьбы во времена его молодости и не для ритуальных услуг.
– И кто это, интересно?
– Ну раз интересно, пойдем, – в очередной раз поправив шляпку, предлагает бабуля. – Все равно вам бы пришлось познакомиться.
Взгляд в мою сторону очень красноречивый. Я ведь так и не познакомила ее с Яровым. Хотя если подсчитать, мы встречаемся уже месяца полтора. И я уже больше ночую у него, чем в своем доме. Здесь появляюсь, чтобы бабуля не очень скучала.
