дорогое.
Каким уродом надо быть, чтобы так нагло забрать чужую жену! К тому же ребенка, который даже номинально не может считаться твоим…
Я припарковал машину чуть поодаль и наблюдаю за штурмом со стороны. Хочу забрать Майю, когда все закончится. Если все пройдет нормально.
Все же пройдет нормально, так?
Они выведут ее живой и здоровой?
Один именитый полковник мне это клятвенно обещал… А за это я переписал один из своих новых ресторанов на его сына.
Вот такой вот обмен.
Я разворачиваю машину таким образом, чтобы видеть дом и всех, кто из него выходит. Точнее всех, кого из него выведут, как я надеюсь.
Уж, конечно, я не стал медлить после того, как нашел ноутбук в квартире Майи. Тут же написал на почту своему помощнику, а тот вызвал полицию. И закрутилось…
Естественно, дело о похищении я не пустил на самотек. У меня не кошелек украли, а жену с ребенком! Из-под носа увели, еще и по этому носу настучали. Я не из тех, кто даже в теории может такое спустить.
Я нашел выход на нужных людей и позаботился, чтобы организовали поиски в кратчайшие сроки, снарядили для этого как можно больше людей.
Мой человек в органах провел расследование и узнал много интересного о Лисьеве и его подельниках. Честно сказать, у меня волосы встали дыбом, когда услышал, в чем подозревается этот тип. Но в последние годы ему редкостно везло, потому что его так и не прищучили ни по одному из обвинений. Какой-то неуловимый.
Теперь и вовсе подался в бега. Спиздил моих девчонок и на утек…
Лисьев дебил, конечно. Единственное, что могло бы остановить меня от поисков Майи – это если бы он мне шею свернул. Но он посчитал, что открытого газа будет достаточно. Наивный. Одним газом Артема Булатова не возьмешь!
Хотя это я сейчас такой бравый, а вчера…
Как вспомню испуганное личико Ники, так хочется взять автомат и в этот дом вместо спецназа… Но каждый должен заниматься своим делом.
У полиции ушли сутки на то, чтобы вычислить, где скрывается это парнокопытное. Старая дача его знакомого в нескольких сотнях километров от Краснодара.
Подходящее место, чтобы спрятаться… Можно сказать, идеальное. Было бы, вот только Лисьев тут уже прятался раньше и успел засветиться. Наверное, он и вправду посчитал себя неуловимым, раз стал так небрежен.
Сука, пусть его только возьмут живым… Пусть живым! Потом я устрою ему такой лютый пиздец, что он будет икать от одного только воспоминания обо мне.
Но главное – Майя с Полей…
Я не могу думать о том, что с ними происходило последние сутки.
Польку-то не обидят, дочка ведь, небось пылинки с нее сдували, а вот Майю…
Я дымлюсь изнутри лишь от одной идеи, что этот пидор ее касался!
Она ведь такая нежная, ранимая. Она и без того в этой жизни достаточно выстрадала.
И тут я вижу, как оперативники начинают выводить закованных в наручники преступников по одному.
Узнаю подельника Лисьева – того, что со сломанным носом. За ним следует еще несколько – все под конвоем. Их скручивают и пакуют в полицейскую газель. Кодла уродов!
Когда выводят Лисьева, я аж подаюсь вперед, сжимаю руль до побелевших пальцев.
Живой, падла! Жди теперь такую ответку, что поседеешь разом и плевать, что лысый.
И наконец я вижу ее…
Мою Майю!
Ее выводит под руку какой-то детина. На руках у Майи Поля. Она прижимает ребенка и гладит по спине.
Я нервно сглатываю и выскакиваю из машины.
- Майя! – ору во все горло.
Хочу, чтобы она меня увидела, чтобы знала – я здесь, рядом.
И тут Майя срывается с места. Вместе с Полей на руках несется по дорожке вперед, ко мне.
Плевать на запреты, я бегу к ней.
Мы встречаемся на полпути друг к другу – как раз возле треклятого фонаря. Наконец-то! Я крепко обнимаю девчонок, прижимаю к себе.
- Любимые мои, хорошие!
Балдеж… Полный, абсолютный, самый что ни на есть волшебный. Я бы так с ними вечно стоял.
С минуту мы и вправду стоим так, боимся пошевелиться, чтобы не спугнуть это дико приятное чувство близости. Но потом Майя все же отстраняется и охает, наконец разглядев мой отрихтованный фейс.
- Что они с тобой сделали? – она проводит рукой по моей щеке и, кажется, собирается разрыдаться.
- Плевать вообще, - я перехватываю ее руку. – Мелочи какие, пара синяков…
Про ребра и остальное само собой молчу в тряпочку. Еще я ей на всякие там побои не жаловался, тем более что обошлось без переломов, лишь две трещины.
Подаюсь вперед и прижимаю Майю с Полей к себе.
- Дорогие мои девчонки… - хриплю на выдохе.
- Папа! – кричит Поля и переходит с ее рук ко мне, тоже обнимает за шею.
Я морщусь от резкой боли в ребрах, но терплю, не подаю виду.
- Майя…
Стараюсь посмотреть ей в глаза, понять, как она.
А Майя неожиданно отводит взгляд.
- Посмотри на меня, - молю ее.
Я ведь не могу при Поле спросить, изнасиловали ли ее или нет.
Неожиданно жена понимает меня правильно.
- Со мной все в порядке, правда…
Услышав это, испытываю невероятное, мощнейшее облегчение.
- Где Ника, Артем? – спрашивает Майя.
- Дома с твоей сестрой, я ей дочку привез. С ней все хорошо, не волнуйся! Поедем домой, а?
- Поедем! – кивает Майя. – Я так хочу домой…
Не могу удержаться, снова ее обнимаю.
- Я больше от вас ни на шаг! – говорю с чувством. – Завтра же обеспечу подходящее жилье для нас всех, а сегодня… Вот как хочешь, хоть на коврике меня кладите, а не уйду! Мой дом там, где вы.
- Не уходи больше от нас никогда, пожалуйста! – просит Майя.
Артем
Мне указывают на неказистое кресло в комнате для свиданий с заключенными. Устраиваюсь в нем, пялюсь на стол, разделенный стеклянной перегородкой надвое. По мою и по противоположную стороны стола установлены телефоны.
Как говорится, все для удобства людей.
С – сарказм.
Я бы предпочел побазарить с Лисьевым совсем в других условиях. Тет-а-тет и без всяких там разделяющих нас стекол, тем более бронированных, охранников за дверями. Но что есть, то есть. И без того меня сюда пустили по блату, ведь сегодня ночью в КПЗ, где теперь отдыхает этот
