Если ты хочешь забрать мою власть, пойдёшь в ад за Жнецом.
Его голос звучал незнакомо ядовито, взгляд стал жестким и злым, он напрягся всем телом и готов был пойти на всё, чтобы реализовать свои замыслы.
Парни, пришедшие со мной, сидевшие на заднем сидении авто, влетевшего в окно, решили что я в опасности, выпрыгнули из машины и направили винтовки в его сторону, в ответ я небрежно махнул рукой, отмахиваясь от них, как от назойливых мошек. Бойцы синхронно опустили дуло в пол.
— С чего ты взял, что я пойду в ад? Я добрый ангел, спустившийся с небес в этот филиал сатаны, — произнес, игриво раскинув руки ладонями вверх, словно исполняю народный танец.
— К чему это ребячество? Говори, что всё это значит, или я отсеку твои крылья, — крепче вцепившись в рукоять, грозно сказал Нарвал.
— Ты задаёшь неправильные вопросы. Готов ли ты сжать руль, чтобы вести свою семью по лучшей дороге? — за дверью раздался нарастающий грохот, затем дверь слетела с петель и рухнула на пол, проскользнув по пыли и осколкам к нашим ногам, она остановилась в паре сантиметров от нашей подошвы, но ни Нарвал, ни я с места не сдвинулись.
— Жнец мёртв! Валить всех!!! — закричали влетевшие в кабинет люди.
— ОРУЖИЕ НА ПОЛ! Если жизнь дорога! — прогремел Нарвал властным тоном, — вы знаете чей я сын, шутить не стану, — добавил чуть тише ни на миллиметр не шелохнувшись в угрожающей стойке, направленной в мою сторону.
— Это Нарвал, — шепнул один из парней, отбросив пушку в сторону, — да, это он, — прохрипел второй, — он убрал Жнеца, — удивлённо пропищал третий, парни послушно отбросили пушки.
— Приберите здесь, когда я вернусь, хочу чтобы мой стол стоял в центре кабинета.
— А автомобиль?
— Пусть останется, он будет моим трофеем в память о победе. Годзилла, давай поговорим в чистом месте.
Шестёрки удалились, чтобы исполнить первые приказы нового отца мафиозной семьи.
— Машина не тебе. Она моя, знаешь как дорого стоила эта защита? За срочность мне пришлось платить вдвойне…
— Как ты её заберёшь?
— Уеду на ней, — указывая на дыру в панорамном окне, уверенно произношу в ответ.
— С 73-го этажа?
— Я уже говорил, что я ангел небесный, — парень нервно прыснул от такого заявления.
— Если ты ангел, тогда я сам Господь, указывая пятерной себе в грудь, произнёс парень, — Теперь давай серьёзно. Что за чушь? Ты не пришел делить столицу, ты не собираешься убивать меня, что тебе на самом деле нужно? — сунув меч в ножны, спросил Нарвал.
— Меня послали высшие силы, — вскинув руки к небу, проверяя границы его терпения, говорю я.
— Что ты имеешь в виду? Тебя подослали? — его лицо из бешеного стало задумчивым. Он спокойнее чем казался вначале. Мудрое спокойствие говорило о его готовности взять власть в свои руки.
— Василиса.
— Что?
Он постарался сдержаться, но глаза его вспыхнули подавленной одержимостью, Нарвал задышал чаще.
— Где она? — теперь испуг, как будто он считает, что она у меня в заложниках. Вася его самая большая слабость.
— Решай свои вопросы быстрее, Ромео, а то заберут твою принцессу в загородный замок на другом конце страны, — после этих слов он потерял контроль над собой, любовь сжигала его изнутри, он скрывал этот пожар ото всех. Взяв себя в руки Нарвал выдохнул и снова вернул себе непроницаемое выражение лица.
— Чёрт. Что это значит? Она выходит за кого-то?
— Не прямо сейчас, но королю несут дань, если ты понимаешь о чем я.
Два дня спустя
— Если я сейчас уеду, всё пойдёт по пизде, — схватившись за голову сказал Нарвал, взъерошив капну густых волос.
Он заметно нервничал, пытался скомкано закончить процесс своего становления на место отца, он метался теряя время, не знал за что хвататься, чтобы наладить дела. Всё оказалось не так просто, как он рассчитывал.
Две ночи мы почти не спали, пытаясь решить все проблемы на свете, бесконечно встречаясь с разными людьми, отменяя лютые сделки и заключая новые. Он был не в себе от ускользающего от него времени.
— Надо лететь.
— Если мы уедем, хлипкий порядок, установленный нами за эти сутки, будет разрушен.
— Я останусь.
— Останешься? В каком это смысле?
— Я поработаю с твоими владениями, не дам всё похерить.
Его уставшие красные глаза посветлели и удивлённо округлились.
— Почему ты помогаешь мне?
— Потому что Вася мне как дочь и я не могу позволить, чтобы её любимый мужик остался с голой жопой, хоть и накаченной как орешек.
Нарвал скривился, а я довольно улыбнулся своему гениальному остроумию.
— Ты любишь их семью?
— Я и есть их семья.
— Теперь я могу звать тебя папой?
— Меня можешь, только не я решаю вопрос окольцевания Васи, настоящий папа твоей невесты на пушечный выстрел тебя не подпустит, особенно после вашей партии в карты.
Василиса Державина
Половину торгов я пропустила, порхая в подсознании. В моей голове всплывали только образы Нарвала, ощущения от его прикосновений, его горячие поцелуи.
— А теперь ВНИМАНИЕ ВСЕМ! Лот — сюрприз. Это один из пяти существующих в мире экземпляров ручной работы. Кулон Василисы Державиной в виде сердца из белого золота с драгоценным камнем в центре.
По залу прошли удивлённые возгласы и вздохи, все оборачивались на меня, а я не могла скрыть удивление и растерянность. На экране во всю стену возник искрящий от светящих на него огней кулон.
Я нервно дёрнулась, хватаясь за грудь, где раньше была драгоценная подвеска. Лихорадочно пытаюсь вспомнить, когда же я её оставила без присмотра? Кто это сделал? Мама? Неужели нельзя было спросить меня?
Она для меня безумно дорога не из-за её цены, а из-за того, что её подарил мне Нарвал. Самое ценное не сберегла…
Девушка, ведущая торги, почему-то была похожа на покойную домработницу Нарвала, пытающуюся меня отравить.
От её широкой улыбки мне стало не по себе, показалось, что она вернулась с того света и хочет забрать у меня любимого, она словно специально завладела подаренной мне драгоценностью, символично намотав её на свои тонкие наманикюренные пальцы.
Девушка подняла мой кулон на цепочке выше в то время, как все мои органы скользнули в пятки. Вспышки камер тут же замерцали, ослепляя людей.
Я нервно заёрзала на диване, взволнованно хватаясь за кольцо на безымянном пальце, повторяющее форму кулона.
— Начальная ставка — пятьсот тысяч рублей!
— Да они смеются? Этот комплект стоил несколько миллионов! — прошипела я недовольно, вскинув руку, для того, чтобы тут же поднять цену. Вис посмотрел на меня и улыбнулся, я заметила
