— Вы просто настоящая красавица, — едва коснувшись моей щеки, восхищенно шепчет маман и представляет меня гостям как партнера сына по бизнесу.
Прием, или «парти», как говорят американцы, продолжался до позднего вечера.
Таким вниманием я не пользовалась, пожалуй, никогда. Мужчины делали мне многочисленные комплименты, а женщины разглядывали, как восьмое чудо света. Этим людям, живущим так далеко от всех столиц, русских приходилось видеть разве только в кино в ролях противников Джеймса Бонда. От шампанского, которое разносили на подносах предупредительные официанты в белых перчатках, и от всеобщего восхищения мною я на какой-то момент забылась и почувствовала себя счастливой. Кружилась голова, и, отбросив все свои неприятности, я танцевала со Стивом.
— Вы чудесная пара, — обняв меня, проговорила на прощание хозяйка дома и, как мне показалось, укоризненно посмотрела на сына.
Заболтавшись, мы проскочили указатель на главную дорогу и сбились с пути.
— Сейчас разберемся, — пообещал Стив.
Остановив машину на обочине, он полез в бардачок за картой.
Его пальцы нечаянно коснулись моего колена и на мгновенье задержались. Он вопросительно заглянул мне в глаза. «Познакомимся поближе», — вспомнила я его слова и почувствовала, что меня влечет к нему так же, как в то злополучное московское утро. Я точно знала, что так поступать нельзя, но мое тело вышло из-под контроля, и я прильнула к Стиву. Руки скользнули под его пиджак, ощутили сорочку, пояс и обняли за талию.
Переднее сиденье автомобиля мягко опустилось вниз.
Он набросился на меня с такой страстью, будто ждал этого целую жизнь.
За окнами автомобиля стояла благоухающая апельсиновыми садами американская ночь. Из приемника доносилась мелодия неизменного кантри. Я оправдывала себя только тем, что теперь уж наверняка обрадую своего врача.
— Можете меня поздравить! — сообщил мне довольный врач после очередного осмотра.
— А вы меня! — возмущаясь дурацкой самоуверенностью, возразила я.
— Да-да, нас двоих, — поправился он.
— Троих в некотором роде, — не сдаваясь, уточнила я.
— Конечно, конечно, — согласился врач, уставившись на экран монитора УЗИ. — Вы у меня двадцатая по счету.
«И вовсе не у тебя», — подумала я, но ничего не сказала.
Радовать Нэнси этим выдающимся событием мне почему-то совершенно не хотелось, поэтому я позвонила в Нью-Йорк Стиву.
— Я счастлив. — Его голос в трубке звучал неподдельно искренне.
Я промолчала в ответ.
— За нас, — добавил он.
Я почувствовала, что мне очень недоставало этих слов.
— Что тебе привезти? — поинтересовался Стив. — Может быть, чего-нибудь не хватает?
— Птичьего молока, — грустно ответила я.
— Чьего молока? — по-деловому уточнил он.
— Это шутка.
— Рад, что у тебя хорошее настроение и ты шутишь! Скоро увидимся, — попрощался он.
Я спустилась к завтраку и украдкой посмотрела на Нэнси.
«Хоть бы она не догадалась сама. Женщины всегда очень чутки», — подумала я. Мне почему-то этого не хотелось. Но Нэнси была не в себе, выглядела бледной и отказалась от неизменного апельсинового джуса. Ей принесли воду со льдом. Она сделала два глотка, выронила стакан и потеряла сознание. В доме поднялся переполох. Служанка вызвала врача.
— Ничего страшного, — объяснил приехавший семейный доктор, — обычные женские дела. Она беременна.
После такого неожиданного сообщения я, не сказав никому ни слова, помчалась в аэропорт и первым рейсом вылетела в Москву.
По дороге я представляла себе Влада, то нежно-ласкового, скучающего без моего тела, то раздраженно-грозного, проклинающего меня из-за потерянных по договору со Стивом денег.
Но все оказалось не так. Наш дом в ранний час был пуст.
В офисе в моем кресле сидела длинноногая лягушка. Всплеснув глазами, она проквакала:
— Я партнер Влада по бизнесу. Он, к сожалению, в командировке. Можете все вопросы обсудить со мной.
— А я королева Елизавета. — Моя рука изящно протянулась к собеседнице.
Она опешила.
— Все это мы уже проходили, — призналась я. Мой указательный палец обвел линию вокруг собственного лица и, подперев подбородок, застыл в воздухе. Похлопав глазами, я передразнила девицу. Не знаю, слышала ли она обо мне, но тут же вскочила и вытянулась как струна.
— Расслабься, — великодушно разрешила я, — и освободи мое место.
— Может, вы пока сядете в комнате Влада, — забормотала она, а то…
— Может, — не дослушав ее, согласилась я и проследовала в кабинет шефа.
«Мини-аборт срочно», — пронеслось у меня в голове, и я набрала номер знакомого гинеколога.
— Вас к телефону, — осторожно приоткрыв дверь, прервала меня вновь появившаяся лягушка и почтительно сообщила: — Звонят из Америки!
— Да ну? Может, из Англии? — Я поплелась к себе в комнату.
— Мне надоело дружить семьями, — с вызовом объявила я, услышав в трубке взволнованный голос Стива. Он ничего не ответил, просто попросил включить факс, я механически выполнила просьбу и устало взглянула на лист, медленно ползущий из него. Перед глазами запрыгали нечеткие буквы:
«Дорогая! Сожалею, что не успела объясниться с тобой. Мы расстаемся со Стивом. Я ухожу к отцу своего будущего ребенка.
Желаю счастья. Нэнси».
И приписка:
«Вернись, пожалуйста. Стив».
Надежда закончила свой рассказ и увидела, что кружок слушателей увеличился. Кто-то из вновь подошедших женщин тихо спросил:
— Это было давно?
— С того времени прошло… шесть лет, — ответила Надежда и, не дожидаясь следующего вопроса, продолжила: — Я, конечно, вернулась в Америку. За это время родила Стиву трех мальчиков и сделалась образцовой домохозяйкой.
— Но тебя потянула светская жизнь? — Этот вопрос задала Ольга.
— Мне было мало обыкновенного женского счастья, я не хотела становиться провинциалкой, подтирающей носы своим белокурым ковбоям, — рассуждала Надя.
Все женщины с пониманием закивали.
— Однажды, сидя у телевизора, я услышала об этом конкурсе в России. Моя былая общественная активность проснулась, и вот я здесь.
— Он тебя отпустил? — посыпались вопросы.
— Он хотел поехать со мной, но не позволяли дела. Конечно, Стив немного ревновал меня к этому конкурсу, к новым встречам.
— Но это же не конкурс красоты, — возразила Галя.
— Конечно, — вмешались женщины, возмущенные неоправданными подозрениями, — в купальниках по сцене ходить не требуется, сниматься для реклам в неглиже тоже.
— А я его понимаю, — тихо поддержала далекого американского мужа Ольга, — в жизни бывает всякое.
