Знаете что, бабочки? Идите к черту.
А чтобы гарантировано потравить этих несносных насекомых, я заказала третий бокал вина, а следом и четвертый.
Отлично. Теперь никаких бабочек в моем животе. Только вино. А значит, нам пора в отель. Потому что если я выпью еще, то на коленях я буду стоять не перед мужчиной, а унитазом.
В лифте Поль почему-то снова решил призвать на помощь французских классиков. Он пил наравне со мной, так что, может быть, просто забыл о том, что уже все было? Или перед сексом для него это, как раззадорить боксера в углу ринга? Легальная виагра?
Пока мы шли от лифта к номеру, я хихикала от собственных мыслей, что без Бодлера у Поля теперь не стоит и годы заезженной тактики дают о себе знать. Поль считал, что меня смешит его щекотка.
Гордо, но чуть-чуть шатаясь, я все-таки прошла мимо запертой двери британца. Надо же, «не беспокоить» на двери. Да кому ты вообще нужен?
Вот сейчас назло буду так громко стонать, что уж точно побеспокою, даже за три номера от своего.
Мы с Полем ввалились в мой номер и сразу стали целоваться. Я потянула Поля к кровати, но он оказался даже еще больший джентльмен, чем я предполагала, глядя на его отутюженную рубашку и стрелки на брюках.
Поль решил принять быстрый душ.
«Жара, мон шерри».
Он ушел, а я рухнула на кровать, заворожено глядя на вращающийся калейдоскоп ночных огней на потолке.
И тогда раздался этот крик.
Сразу же дали о себе знать мое живое воображение и четыре бокала вина. Сначала я решила, что в моей ванне спрятался маньяк и уже разделал неудачливого француза на кусочки. Мне стало очень его жаль, но сначала я все-таки ощутила облегчение. Теперь не придется заниматься с ним сексом. По крайней мере, с Полем. Как быть с маньяком, я не знала.
Потом вспомнила про адский душ прямиком из Преисподней, хотя подачу холодной воды и настроили еще утром, но вдруг все повторилось? И если Поль заполучил серьезные ожоги члена, — а судя по его воплю, он как минимум сжег кочерыжку до основания, — секс все равно откладывается.
Пытаясь не ржать, все-таки у человека при любом раскладе что-то случилось, ведь от счастья так не орут, я поднялась с кровати. И с удивлением наткнулась на бледного Поля, который дрожащими руками заправлял рубашку в расстегнутые брюки.
— Что такое? — спросила я.
Поля трясло так, что зуб на зуб не попадал. Он вытянул руку в ванну с выражением высшего ужаса на лице, так что я решила, ну точно маньяк. Может быть, прямо сейчас разделывает в моем душе очередную жертву.
— Там… Там…
В этот момент в комнату ворвался тайфун из горы мышц, перегара и в одном полотенце. Дверь отлетела в сторону, сминая под собой ошарашенного Поля. Прихожая в номере-то была шага два шириной.
А я осталась стоять перед огнедышащим обнаженным британцем.
— Где он? — прорычал Джек Картер, стоя на пороге моего номера. — И что он сделал?!
Я медленно повернулась в сторону распахнутой настежь двери, за которой тихо подвывал Поль.
С тихим рыком: «Убью гада», Джек шагнул в комнату, отодвигая меня от француза. В нос тут же ударил запах его кожи, чего-то терпкого и порочного. Пьяные бабочки в моем животе неуверенно, но верно расправили мятые крылышки.
Лежать, насекомые! Не до вас.
Картер подхватил Поля за воротник, ставя его обратно на ноги. Озадачено оглядел окровавленное лицо и разбитый нос, и покосился на меня.
— Это все ты! Ты разбил ему нос дверью! — строго сказала я. — С чего ты вообще решил, что можно вот так врываться в мой номер?
Джек прищурился.
— И много ты выпила? — спросил он.
Я уперла руки в боки.
— А вот это не твое дело.
Он почему-то сглотнул. Ага! Испугался!
— Кстати, все это время ты говоришь по-русски, — сказал он, снова отворачиваясь к французу. — Так что я ни хрена не понял.
Ну блин!
— Что ты с ней сделал, что она так орала? — прорычал Картер.
Я захихикала, а Поль стал вырываться с тихими всхлипами. Озадаченный Джек снова оглянулся. Я прочистила горло, убедившись, что у меня в приоритете снова стоит английский язык.
— Вообще-то это он, — произнесла я.
— Что он? — не понял Джек, а потом его глаза округлились. Он посмотрел на Поля. — Так это ты… орал?
— Убери руки, — выплюнул Поль на французском.
Джек послушно отступил на шаг назад. Я старалась не пожирать глазами его правую руку, сплошь покрытую татуировками. Я впервые видела Джека без одежды.
И его широкую спину. И талию с характерными V-образными мышцами. Узкие бедра и крепкие икры, покрытые темными волосами. Большие ступни.
Ходячий тестостерон. Официально это подтверждаю.
Надо же. Ворвался ко мне в одном полотенце, едва заслышав крики. Все-таки я его потревожила, а? Не так, как рассчитывала, но мне удалось.
Поль отдернул смятый Джеком ворот и перехватил мой взгляд. Криво усмехнулся.
— Я лучше пойду, — сказал он.
— Но… — протянула я и…
И все. Я не знала, что еще добавить, честно. Потому что была совсем не против того, чтобы он ушел.
Ведь оказалось, что Поль умеет не только читать стихи сексуальным голосом. Еще он визжит, как девчонка.
— Не любишь тараканов, а?
Это Джек, устав топтаться в крохотном предбаннике, шагнул в ванную и присвистнул, глядя на россыпь черных тараканов под душевой кабиной.
Поль затрясся мелкой дрожью, пятясь при этом в коридор.
— У меня… инсе… инсектофобия, — сказал он, стремительно задыхаясь от ужаса.
Ух бедный, как его накрыло. Я с сочувствием покивала, кусая изнутри щеки.
— Созвонимся, Поль.
— Ага, ага, — пролепетал он и бросился к лифту.
Я закрыла дверь. Заглянула в ванную.
Обеими руками придерживая полотенце на бедрах, Джек Картер в это время ногой отбросил в сторону кафельную плитку, которая и так почти не держалась. Первым ее отодрал от стены этим утром сантехник, когда что-то подкручивал в трубах.
— Не хочу тебя пугать, Элен Романова, но у тебя под душем гнездо, — сказал он, перехватывая мой взгляд. — Визжать будешь? Или падать в обморок?
На фоне белого кафеля Джек казался целиком вылитым из бронзы. Я вышла из комы, в которой снова любовалась его скульптурным телом.
— Ни то, ни другое, — ответила я, облизнув внезапно пересохшие губы.
Когда-то давно мы с родителями и братом жили на первом этаже и ни дня не проходило без встреч с мелкими рыжими или крупными черными тараканами. Я давно перестала их бояться. Да, они по-прежнему вызывали у меня отвращение, но не более того.
— Хорошо, — медленно кивнул Джек, не сводя с меня взгляда.
— Ага, — кивнула я, повторяя эхом: — Хорошо.
Я смотрела на него. Джек смотрел на меня.
А алкоголь сделал все остальное.
Последние шаги мы сделали одновременно, буквально налетая друг на друга, сбивая с ног. Джек моментально подхватил меня под бедра, не давая упасть, при этом вжимая в себя.
И наши губы впервые встретились.
* * *
Поцелуй Джека и поцелуи Поля были, как небо и земля.
Если Поль, касаясь моих губ, каждым движением словно травил моих бабочек в животе, то с Джеком эти насекомые оживали буквально на глаза. И кстати, по ощущениям, парили не только они, кажется, даже за моей спиной расправлялись крылья.
Вжавшись в платяной шкаф, я целиком отдавалась ему, подчиняясь напору. Это он был главным, когда дело касалось секса, в этом не было никаких сомнений. Он не отдавал мне право вести даже в поцелуе. Это он попробовал на вкус сначала мою нижнюю губу, проведя по ней языком, потом верхнюю, а после целиком завладел моим ртом.
Я задыхалась от его сокрушительной ласки. От напряженных плеч под пальцами. Пламя внутри меня не только разгорелось за секунду, пламя в тот же миг объяло меня с головы до ног, сжигая и мосты к отступлению, и те крохи здравомыслия, которые еще связывали меня с реальностью.
Оставалось только желание. Горячее всеобъемлющее желание, затопившее меня раскаленной лавой. Я ерзала и терлась об его живот, будучи при этом у него на руках. Я буквально дрожала от нетерпения, пока его язык трахал мой рот, всего в шаге от разворошенного тараканьего гнезда. Но мне было плевать. Даже если бы в этот момент на мир обрушилась атомная бомба и стерла половину мира в порошок, я бы не прервала этот крышесносный поцелуй ни за что на свете.
