— С чего вдруг Аверин приперся сегодня? — удивляюсь, какой я лох. — С сентября ни разу ведь не появлялся.
— Да там история ого-го. У Саши бизнес раньше какой-то был, но он всё в унитаз спустил. Крупный скандал, в интернете долго полоскали. — Линда замолкает. Расставляет бокалы. Улыбается двум веселым мужичкам с толстыми сигарами в зубах. — Что-то еще?
Те лыбятся в ответ: "мерси, сладкая", качают головой. Линда зажимает поднос подмышкой, поворачивается с хитрым выражением на лице и тянет резину.
Ликует. Впервые я к ней лезу со сплетнями, до этого и некогда было, и кости чьи-то мыть развлечение не мое, если сыр-бор не касается "профессии — репортер". Но для Линды трясти грязным бельем второй промысел, только уши подставляй.
— А дальше? — подставляю. Идем к стойке.
— Дальше развелся, жена там, как я поняла жаба та еще, — с готовностью трезвонит официантка. Мечтательно закатывает глаза, — так что он свободен. Дура она. Такой экземпляр потеряла. Вот я бы…
— А по теме? — перебиваю ее глупости. Раздуваю ноздри.
Дифирамбы преподу играют мне на нервах, сверлят череп и выносят мозги. Почему мужчины так себя не ведут? Не выкладывают розами дорогу для женщины, не целуют песок, по которому она шла, как в песнях? Как же, зачем им, если девушки и так штабелями валяются под ногами.
— Так это по теме, — спорит Линда. — Развелся, грустил, все лето здесь зависал. Мы в шоке были. У него крышу капитально сносит, как на батарейках с ночи до утра хлестал "Бакарди", а потом наверх с цыпами. Те так орали, нам на первом слышно было.
- Сильно, — вежливо оцениваю ее впечатления. — И потом? — едва бармен ставит стакан на поднос, забираю, делаю глоток зеленого коктейля. Морщу нос на сердитый взгляд парня. — Ну не злись. Спасибо. Сделай гостю новый, плиз.
— И с осени он вроде как на другую работу вышел и пропал, — заканчивает Линда. — У него с Егором терки, ты не знала? Но раз вернулся в наше гнездо разврата, значит устал играться в приличия, — она хихикает. — Судьба дает второй шанс. На балдеж с Сашенькой на красном шелке простыней. Если он напьется в дрыбадан.
— Поэтично, — вяло пережёвываю оливку. Стучу пальцами по тонкой высокой ножке фужера.
Линда забирает порцию вермута и тарелку с пастой по классическому рецепту. Вдыхаю запах чесночного соуса и хмыкаю — наш повар волосы рвал и по кастрюлям метал, когда вчера Василина подсунула ему "Поваренную книгу мафии" и заставила прочитать перед тем, как он начнет творить меню на вечеринку. Бедняга размахивал фартуком и причитал: " я вам скорострел что ли, за ночь эти писульки осилить? Вы демоны!"
Старшая админ опять о чем-то верещит в рацию. Слушаю скучный джаз золотого голоса Америки, на расстоянии чокаюсь с гостем, сидящим через стул и в несколько больших глотков расправляюсь с коктейлем.
В атмосфере риска и опасности в голову приходит мегаидея, как вернуть работу.
Презентацию Алексу сделаю. С ним в главной роли. И для этого всего-то нужен телефон.
Правда, есть маленький трабл — на время смены Василина запирает все сотки в сейф, правилами клуба запрещены гаджеты, чтобы не допустить незаконной съемки, и гостям нельзя, и сотрудникам, никому.
Но я хитра, как лиса из басни, да-да.
Поворачиваюсь к стойке и докапываю бармена:
— Котик, поможешь мне? Срочно на пять минут достать телефон.
— Забудь, — Котик меланхолично трясет стального цвета шейкер. — Сегодня еще и хозяин здесь, Василина точно трубку не даст. Ни за что.
— Знаю, — наклоняюсь над столешницей и понижаю голос. — Поэтому надо взять у нее ключи от сейфа. Тихонько. И потом вернуть. Мне на пять минут, клянусь.
— Неа, — он мотает головой. Выливает мешанину спиртного в мартинку. Рядом ставит еще один пустой стакан и пузатую бутылку. Кратко поясняет подошедшей официантке. — Боссу, — показывает глазами наверх.
Пьют, значит. Весело им. Ну погодите.
— Проси, что хочешь, — подтягиваюсь на руках и нависаю над стойкой. — Давай, с подругой познакомлю? Шикарная блондинка, красотка, умница, со мной учится, — нахваливаю Николь.
— Умницу не хочу, люблю глупышек, — Котик вздыхает. — Крис, эпикфейл. Если спалят…
— Не спалят, — торопливо заверяю. — Просто вызови Василину сюда и поставь ей подножку. И держи ее, когда она падать будет. И все. А я в карман к ней залезу, — вдохновенно выкладываю план.
— Гляньте на щипача, — Котик скептически поднимает бровь и хихикает. — Жажда к разбою заразна? — кивает на ряженых гостей.
— Тебе сложно помочь? — оскорбляюсь и задираю нос. Не сдамся, нет уж, я должна попытаться.
— Не сложно, — он жмет плечами. — Просто план какой-то…отстойный, — признается.
— Другого нет, — отрезаю.
— Ладно, мне то что, — Котик вытирает мокрые руки белым полотенцем и берет рацию. — Но смотри, если попадёмся, я тебя сдам, уголовница.
Вот мы аферисты, животик надорвать. Но под ногами пол горит. Искать другую работу, когда через месяц новый год и нужны деньги — это анреал.
Так просто я не свалю, не надейся, Аверин.
Сначала все идет ровно, и я собой горжусь.
Котик говорит Василине, что у него лампочки над стойкой коротят. Через пару минут в зале появляется ее фигура ростом с баскетболиста. На метровых каблуках админ, виляя бедрами, важно вышагивает мимо столиков. Обходит стойку.
Скольжу невидимой тенью к Василине за спину.
Так, у нее на плече болтается сумочка.
Бармен вытягивает вперед ногу в безразмерном ботинке, админ запинается, я дергаю за ремешок…
А дальше катастрофа.
Горе-сообщник своими кривыми щупальцами не может ее удержать. Василина заваливается назад, на меня. Я путаюсь в ремешке и не успеваю отскочить. Котик рушится на нас сверху.
Держусь за столешницу, но ноги подкашиваются, и я размазываюсь по полу, как лаваш. Чувствую, что сломала пару ногтей. И рёбер.
Василина бьется, сталкивая бармена, тычет острым локтем мне в живот, а я сжимаю зубы и щупаю девушку.
Где эта дурацкая сумка, я все равно достану ключи, во мне нарастает ослиная упрямость. Натыкаюсь, наконец, на ремешок и тяну со всей дури, Василина пытается просочиться между мной и Котиком, и кроет нас матом с небоскреб.
Маленькая бисерная сумочка, похожая на кошелек, соскальзывает с ее руки и плюхается на пол, рядом с моей головой.
О да, это джекпот.
Швыряю кошель подальше, по начищенному полу он летит куда-то под стойку.
Багровый бармен поднимается и мямлит извинения. Василина поправляет съехавшую набок черную шляпку с вуалью, оборачивается и голосит:
— Крис! Черте что, ты в релаксе была? Чего ты тут шоркаешься, когда дел по горло?! Эй, я с кем разговариваю?
Молча, на карачках ползу вдоль стойки, собираю коленками капли коктейлей и заглядываю между коробок с бутылками. Натыкаюсь на сумочку, клацаю застежкой.
— Это я Крис позвал, — заступается Котик. — Говорил же, с освещением дрянь непонятная.
— А она у нас электрик что ли? — сбавляет тон Василина. — Господи, я работаю с идиотами. Давай показывай, где замыкает.
— Да вот тут мигало.
Заграбастав связку с железяками, выпрямляюсь и выскальзываю в зал. Едва смешиваюсь с толпой, как на поясе щелкает передатчик и голос Василины требует:
— Живо в релакс! Новенькие ликбез по игрушкам ждут.
— Ждут-подождут, — стягиваю маску на шею и до красноты расчёсываю вспотевшую кожу вокруг глаз.
Сворачиваю в комнату персонала. Забрав из сейфа смартфон, поднимаюсь на второй этаж. Неслышно ступаю по далматинчатому грязезащитному ковру. Останавливаюсь у каждой двери и прислушиваюсь. Заглядываю.
С четвертой попытки мне везет.
Комнаты для привата кроваво-алые, и стены, и мебель, минимум обстановки, зато огромная душевая кабина за широкой стеклянной дверью.
У них тоже играет джаз, негромко поет Фрэнк Синатра.
