Я наклоняюсь над барной стойкой и смотрю на Татум.
— Мне нужно в туалет. Сейчас вернусь!
Она кивает, отгоняя меня. Начинает играть "Hip Hop" Dead Prez, и я проталкиваюсь сквозь толпу, направляясь в туалет. Зайдя в одну из кабинок, я спускаю штаны и выпускаю все на волю. Вздохнув, достаю свой телефон из кармана, когда он звонит. Кто вообще знает этот номер?
— Алло? — говорю я, улыбаясь тому, насколько пьяна.
— Ты думаешь, что сможешь, бл*дь, от меня убежать, Китти? Не-а.
Я кричу и роняю телефон, быстро встаю с унитаза и натягиваю штаны. Дотянувшись до телефона, бросаю его в унитаз, яростно смываю, а затем выбегаю из кабинки, мое сердце колотится в груди. Твою мать! Как Бишоп узнал мой номер?
Этот голос.
Протискиваясь сквозь толпу, смотрю прямо на Татум, пока не сталкиваюсь с ней лицом к лицу.
— Нам нужно уходить.
— Что? — спрашивает она сквозь глубокий бас.
— Нам. Нужно. Уходить. Сейчас же! — Я почти кричу на нее, хотя и невнятно из-за алкоголя.
Девушка смотрит мне в глаза, пока не приходит понимание.
— О, бл*дь.
— Да, бл*дь, это точно.
Она кивает, стягивает с себя фартук и бросает его на барную стойку. Подбежав ко мне, она берет бутылку, и мы поспешно выходим из бара.
Джесси.
Черт. У меня даже нет времени сказать ему, что я не вернусь. Может, могла бы оставить записку под дверью салона? Нет, я не могу рисковать.
Мы ловим такси до квартиры и, как только заходим внутрь, начинаем вытаскивать свои вещи. Я бросаюсь в ванную, собираю все свои туалетные принадлежности, затем иду в кладовку, достаю маленький сейф, в котором храню деньги, и бросаю его в сумку. Убедившись, что все мои вещи собраны, я выхожу навстречу Татум.
— Готова? — спрашиваю я.
Она кивает, катя свой чемодан.
— Да, да, дерьмо.
Я опускаю взгляд на свой чемодан, а затем возвращаюсь к Татум.
— Это был Бишоп. Как он нашел мой номер?
— Мэдс, я уже говорила тебе. Они владеют школой, и уровень их влияния на людей, мягко говоря, загадочен.
— Думаю, они все еще хотят меня убить.
— Убить тебя? — спрашивает она, потрясенная.
Покачав головой, я убираю хмурый взгляд и улыбаюсь, кивнув головой в сторону двери.
— Думаю, пришло время для Бристоля.
ГЛАВА 5
Стеклянные раздвижные двери впускают более холодный воздух, чем тот, к которому успела привыкнуть в Новой Зеландии. Сейчас почти декабрь, так что, думаю, мы выбрали более прохладное время, чтобы приехать в эту страну, что разительно отличается от Новой Зеландии, где в декабре лето. Не то, чтобы у нас был выбор или что-то в этом роде. Татум подходит ко мне, ее зубы дрожат.
— Господи, давай в следующий раз выберем более теплое место.
Я улыбаюсь ей, машу рукой такси, которое подъезжает к обочине. Оно останавливается напротив, и я подбегаю к пассажирскому окну.
— Вы свободны?
Водитель кивает.
— Ага! — Затем открывает багажник, чтобы мы обе положили туда наши сумки.
— Где именно мы остановимся? — шепчет Татум.
Я пожимаю плечами, укладывая свои сумки в багажник.
— Я не знаю. Думаю, мы попросим его отвезти нас в дешевый мотель или как там они его здесь называют.
— Хорошая идея. — Татум кивает, садясь на заднее сиденье.
Несколько дней спустя, после того как мы нашли хорошее местечко, где можно остановиться, "Hail to the King" группы Avenged Sevenfold льется через массивные колонки, сотрясая пол. Я опрокидываю свой напиток, и Татум подмигивает мне.
— Думаю, мне здесь понравится. — Она оглядывается по сторонам, пока ее взгляд не останавливается на двух парнях, которые так явно рассматривают нас.
— Пойдем. — Она ухмыляется, хватаясь за мою руку.
— Тейт...
— Мэдс, пожалуйста, когда ты собираешься покончить с этим дерьмом с Бишопом? Он лжец и не заслуживает тебя! — Ее руки поднимаются к моим щекам. — Повторяй за мной.
Я втягиваю нижнюю губу в рот, чтобы подавить смех.
— Бишоп Винсент Хейс — членосос, — спокойно говорит девушка, ожидая, пока я повторю.
Я хихикаю под воздействием алкоголя.
— Бишоп Винсент Хейс — членосос.
— Молодец, девочка, а теперь... — Она откидывает голову назад, проглатывая свою рюмку одним махом. — Кстати, о сосании члена. — Затем Тейт тянет меня через толпу людей, пока мы не оказываемся перед двумя парнями, которые трахали нас глазами.
— Привет, мальчики. — Татум ухмыляется. — Кто из вас купит нам выпивку?
Они оба вскакивают со стульев.
— Тонко, — хмыкаю я под нос.
Совсем не в моем вкусе.
Земля начинает плыть, или она плывет в моей голове, когда один из парней притягивает меня к себе.
— Хочешь потанцевать, красотка?
Красотка? Я пожимаю плечами, потому что, что может сделать танец? Он тянет меня на танцпол как раз в тот момент, когда начинает играть "Bad Things" Machine Gun Kelly. Это скорее сдержанный ритм и немного интимный, но неважно. Мы не то, чтобы в ночном клубе или что-то в этом роде; это место — просто бар. На самом деле он находится под комнатой, в которой мы остановились, и мы решили заглянуть туда. Парень снова притягивает меня к своей груди — груди, которая является полной противоположностью груди Бишопа. Немного более плоская, чем мне хотелось бы, и когда я смотрю вниз, то вижу его пивной живот.
Отвратительно. Нет, я не могу этого сделать.
— Извини, — толкаю его в грудь, — я не могу этого сделать.
— Ерунда. — Он ухмыляется, слюна покрывает его рот.
— Да, — отвечаю я, снова надавливая на его грудь. — Просто я не чувствую этого.— Он берет меня за запястье и снова притягивает к себе. — Эй! — кричу я, хотя это все еще невнятно. Где Татум? Кручусь вокруг, пытаясь найти ее, но нигде ее не вижу. Он начинает тащить меня к задней двери, над которой мигает лампочка выхода.
— Нет. — Пытаюсь вырвать руку из его хватки, но она не сдвигается. Он грубо дергает меня, и я оглядываюсь вокруг, чтобы посмотреть, знает ли кто-нибудь, что он делает, но музыка слишком громкая, и людей слишком много, чтобы понять, что происходит. Дойдя до двери, он толкает ее, и мои глаза закрываются, сознание входит и выходит. О нет.
— Остановись, — стонет Татум вдалеке.
— Татум! — Я смотрю в темный переулок и вижу другого парня с ней, задирающего ее платье.
— Маленькие американские шлюшки, — бормочет парень, который тащит меня. — Мы вам покажем.
— Нет! — кричу я, толкая его в грудь. Боже мой, почему мои конечности словно желе, и почему разум так затуманен? Я трусь бедрами друг о друга в попытке успокоить пульсирующую потребность, но ничего не происходит. Даже наоборот, ощущения усиливаются. Я бросаюсь к этому жирному дерьму, царапая его по лицу, пока не чувствую, как его плоть отслаивается и забивается под моими ногтями.
— Ты сука! — Он прижимает меня к кирпичной стене, и моя голова с треском ударяется об нее.
— Татум, очнись. Оставайся со мной. — Парень, который держит ее, стянул с нее трусики. А тот, что прижимает меня к стене, начинает пробираться к моим собственным. — Отвали от меня на хрен, жирный неряха! — Я не буду плакать. Ни за что на свете я не заплачу. Я смотрю ему прямо в глаза. — Если ты хотя бы приблизишься ко мне с этой корявой штукой, которую ты называешь членом, я ее оторву.
Он смеется.
— Я сомневаюсь в этом, милая. — Затем он срывает с меня трусики, грубо сжимает меня за верхнюю часть бедер, пока кончики его пальцев не впиваются в мою плоть, и прижимает меня к стене. — Откройся, как хорошая маленькая шлюшка.
Я высовываю язык и плюю ему в лицо, как раз в тот момент, когда вдалеке раздается выстрел, кровь и мозговое вещество брызжут мне в лицо. Его глаза на долю секунды вспыхивают от шока, прежде чем он падает на землю с глухим стуком. Из меня вырывается леденящий кровь крик, а затем крик Татум, когда раздается еще один хлопок, и парень, сжимающий ее, падает на землю, плоть на его скальпе превращается в пыль, орошая всю Татум.
