«Ненавижу тебя! Истинная Харрис. Лживая, изворотливая, наглая сука…» — возмущался он, с трудом сохраняя хоть мало-мальское спокойствие.
Вытолкнув Мелоди в полутемный коридор старинного имения, он с силой захлопнул дверь.
«Меня не трогают твои слезы. Ни одна из них не стоит той цены, что мне пришлось заплатить в вашей игре,» — отдернул он себя, когда сердце в груди предательски сжалось. Никаких сожалений. У него есть четкий план действий, и менять его Майкл не собирался. Даже ради этих бездонных глаз, так искренне сиявших от слез всего минуту назад.
* * *
Нога зацепилась за порог и девушка упала на колени, больно ударившись о деревянный пол. Слезы застилали глаза, а душа билась словно райская птица, пойманная в безжалостный капкан охотника.
«Нет! Это неправда! Это не может быть правдой! Нет…» — кричала она, пытаясь освободиться из плена его наглой лжи.
Бумаги… Ей так и не удалось прочитать, что в них написано…
Словно услышав ее мысли, мужчина вдруг открыл дверь и бросил ей в лицо несколько листов.
— Думаю, тебе это нужно больше. Может память хоть немного прояснится, — жесткие слова, брошенные Майклом, еще очень долго отзывались эхом в ее воспаленном мозгу, не давая покоя, а она все сидела не в силах даже встать на ноги.
Мелкий почерк, которым были подробно расписаны события далекого вечера, казался ей смутно знакомым, но не это волновало Мелоди.
Весь рассказ велся от первого лица и подробно повествовал о страшном преступлении, произошедшем много лет назад в фамильном имении Харрисов…
Нет! — безмолвный шепот сорвался с окаменевших губ. — Это не может быть правдой! Я не помню…
Едва понимая, что делает, девушка заставила себя встать на ноги и доковылять до лестницы. Мысли путались, сознание было затумамено, а тело еще болело от падения. Реальность вдруг обернулась для нее жутким кошмаром, спасения из которого не существовало.
Мелоди без сил упала на нижнюю ступень и уронила голову на руки. Ненавистные листы снова рассыпались по полу, но на этот раз она не спешила их поднимать. Слишком больно…
* * *
Громкая музыка, которую играл оркестр, казалось, доносилась до каждого уголка огромного дома. Даже в своей комнате, расположенной в самом дальнем крыле особняка, стены мелко дрожали от изобилия событий и шума вокруг.
Мелоди, которой к этому моменту уже исполнилось девятнадцать лет, с негодованием рассматривала наряд, несколько минут назад принесенный горничной.
Короткое, едва доходящее до середины бедра, изумрудное кружево не шло ни в какое сравнение с теми платьями, которые она привыкла носить, живя в Атланте.
«Нет, это наверняка какая-то ошибка,» — пронеслось в голове девушки, когда она взглянула на себя в зеркало. Ее суперконсервативные родители ни за что бы не допустили, чтобы младшая дочь явилась на помолвку сестры в подобном виде…
Нетерпеливый стук в дверь прервал ход ее размышлений, заставляя вернуться в суровую реальность.
— Сколько можно возиться? — прозвучал недовольный голос матери, возникшей на пороге.
Аманда Харрис даже в такой день не стала изменять своим привычкам и была одета, словно модель, только что сошедшая с обложки глянцевого журнала. Черное, щедро инкрустированное камнями, платье облегало утонченную фигуру, будто вторая кожа, превращаясь внизу в некое подобие русаличьего хвоста. Волосы, собранные в высокую прическу идеально вписывались в общий образ, делая женщину настоящей аристократкой.
Глядя на неё, сердце Мелоди болезненно сжалось. Она никогда не станет такой, как Аманда Харрис. Ей никогда не быть частью этой семьи…
— Мое платье, — неуверенно начала девушка, боясь вызвать новый поток недовольства матери
— Я… Можно мне надеть что-нибудь свое?
Идеальной формы бровь иронично взметнулась вверх, как бы спрашивая: «Ты это серьезно?»
— П… пожалуйста, — добавила Мелоди, мгновенно поняв свою оплошность. Нельзя забывать о законах этого дома. Она не в Атланте. Здесь все должно быть так, как установлено правилами.
— Я не позволю, чтобы ты опозорила нас в такой ответственный для Эмили день, — вкрадчиво объяснила свою позицию Аманда, торопливо преодолев расстояние между ними. — Ты выйдешь в том наряде, который выбрала я. И это не обсуждается, — ладонь ее взметнулась вверх, запрещая всякие пререкания. — И что это за бесвкусная дрянь?
Схватив серебрянный кулон, который висел на шее дочери, женщина брезгливо поморщилась.
Реакция девушки была молниеносной. Отобрав его из рук матери, Мелоди сжала свою драгоценность, готовая защищать ее всеми силами.
— Это, — она запнулась, вспомнив как и откуда он у нее появился. Перед мысленным взором возникли глубокие, словно бескрайние грозовое облако, серые глаза, а кровь заструилась по венам с удвоенной скоростью. — Это…
— Бессмысленная побрякушка, — закончила вместо нее Аманда, заторопившись к выходу. — Жду тебя внизу через пять минут!
Только оставшись наедине со своими мыслями Мелоди задышала полной грудью. Никто не отнимет у нее этот кулон! Когда-нибудь судьба обязательно сжалится над ней, и она вновь увидит Его. И тогда она вернёт хозяину пропажу.
* * *
Почему ты так изменился? Твоя боль и вся эта ложь… Вы ополчились против меня, в то время как мое сердце разрывается от тоски. И нет никого, кто мог бы поверить в мою невиновность. Я не лгала! Никогда не свидетельствовала против тебя. Не убивала Эмили…
Голова кружилась от такого количества неясностей, но Мелоди не желала отступать. Она обязательно докажет ему свою невиновность! Майкл однажды узнает всю правду и больше никогда не посмотрит на нее так как сделал это сегодня.
Вскочив с места, девушка вновь бросилась к двери кабинета, которую он так эмоционально захлопнул перед ней всего пару минут назад. Впервые в жизни она не боялась и хотела бороться за справедливость. Отныне Мелоди не станет прятаться от нападков окружающих и будет защищаться сама. Виктор бы гордился ею…
Именно с такими мыслями девушка обрушила на красный дуб целый град ударов. С каждым стуком, болью отдающемся в маленьких кулачках, уверенность в ней прибавлялась, а желание противостоять всему миру становилось сильнее. Больше не будет слабой и беспомощной Мелоди. Отныне и навсегда, она берет свою судьбу в собственные руки!
Послышался щелчок, и преграда перед ней вмиг исчезла. На ее месте уже стоял разъяренный мужчина. Его глаза метали молнии, а весь вид кричал об опасности. Но разве она боялась Майкла Фостера?
— Ты с ума сошла?! — заорал так, что у нее в ушах заложило. — Совсем с катушек съехала?
— Послушай меня, — не дожидаясь, когда он замолчит, начала Мелоди, тыча указательным пальцем в накаченную грудь собеседника, — Ты… Напыщенный, самовлюбленный балван! Мне надоело, что ты постоянно меня в чем-то обвиняешь! Тебе хоть раз приходило в голову, что ты можешь ошибаться? Или всевластный и всезнающий Ма… мистер Уокер обладает даром провидца?
С каждым словом, новым толчком они все глубже заходили в комнату, не отрывая друг от друга глаз.
— Тебе ничего не известно обо мне. Ты не имеешь права обвинять меня в том, чего я не совершала! — голос ее уже давно перешел в крик и даже успел охрипнуть, но девушка не собиралась оступать.
— Серьезно?! — наконец, не выдержав столь гнусных обвинений, Майкл просто взорвался. — Это я-то ничего не знаю о тебе? — его лицо иронично скривилось. — Мне известна вся твоя поднаготная и даже больше, чем ты можешь себе представить. Каждый твой шаг, каждый прожитый день. Я знаю абсолютно все о тебе. И этого более чем достаточно, чтобы сделать правильные выводы. Ты может и не убивала никого, но косвенно эта вина будет всегда лежать на тебе, — при этих словах Мелоди стала мертвенно бледной, что в очередной раз подкрепило мнение Майкла о ней. Он был прав. А весь этот спектакль — лишь игра, в которую она сама уже начала верить. — Только вот одного я никак не могу понять. Неужели, ты настолько беспринципна, что ненавидела родную сестру из-за мужчины? Что такого особенного было в Викторе Хейзе, что ты, не раздумывая, заняла месте Эмили рядом с ним и в его постели?
