сторону Вадика. Думает я настолько жалкая, что закрою глаза и кинусь ниц к ногам предателя? Да не угадала она. Я не настолько зависима от мужа, чтобы унижаться перед ним.
Распрямив плечи. Вздернув подбородок, твердым шагом направилась к двери.
Подъезд. Лифт остановившийся на нужном мне этаже. Шаг в тишину коридора и перед глазами дверь нашей квартиры.
К горлу подкатил щемящий комок. Я замерла посередине, на полушаге до двери. На душе заскребли кошкой сомнения в том, что я поторопилась приехать.
Чувства обиды будто пощечина отрезвляет меня.
Встрепенувшись, оглядываюсь по сторонам и стремительно сокращаю оставшееся расстояние. Медлить нельзя. Если сейчас дам слабину, то вряд ли хватит хватит сил, для того, чтобы в ближайшее время вернуться.
Учащенное сердцебиение, отдается в висках. Открываю дверь и меня тут же утягивает вглубь запах родного дома. Непрошенные слезы наворачиваются на глаза. Как же выстоять, и не поддаться поднимающимся на поверхность эмоциям?
На дрожащих, подгибающихся в коленях ногах, прохожу по коридору. В квартире тихо. Непривычно тихо. Обычно в это время Вадик уже просыпался, готовил завтрак прежде чем разбудить меня. Но сегодня в квартире пахло не свеже поджаренными тостами и свежесваренным кофе, а пустотой и еще предательством.
Кровь в венах замедляет бег. События произошедшие накануне пульсируют в голове, не давая дышать полной грудью. Страх от того, что эта картина может повториться держит нервы натянутыми до такой степени, что все тело звенит.
Шаг, секунды бешено мчаться, еще один и мне кажется, что секунды перетекают в минуты начинаю замедляться. У двери гостинной замираю, зажмуриваю глаза и …
– Ася?!
Меня аж током пробило в двести двадцать вольт и волосы на затылке встали дыбом, зашевелились от неожиданности и испуга.
Резко поворачиваюсь на голос мужа, вперив в него бешенные глаза.
Вадик даже отшатнулся, как мне показалось, а может от страха в глазах зарябило.
– Какого черта ты тут делаешь? – выпалив дребезжащим голосом, шарахнулась к стене, больно врезаясь лопатками в бетон.
– Ну, вообще-то я здесь живу.
Муж, закрывает входную дверь на замок, проходит внутрь, неумолимо приближается ко мне. Я ошалело кручу головой, в которой пульсирует мысль: Куда бежать?! В какую сторону?
– Не подходи! – шиплю, когда нас с мужем разделяет расстоянии в вытянутую руку.
Муж замирает, но лишь на мгновение, резкий шаг вперед и его крепкое тело, прижимает меня к стене. Морщусь, и выставляя руки пытаюсь избавиться от него. Мои легкие забиваются запахом чужих женских духов. Алисиных духов. Гадство.
Злоба и … ревность опаляют сердце.
– Ась, – низко, заискивающе, звучит голос Вадима.
– Мне плевать, слышишь, плевать на то, что ты скажешь. Я не хочу ничего слышать и ничего знать. Все что надо было я видела и слышала. Отойди от меня, – цежу сквозь зубы, тем самым пытаясь скрыть нарастающую истерику.
– Ась, давай нормально поговорим. Я же к тебе с добром. Хочу, чтобы все было по человечески.
– По-человечески?! – задыхаюсь я от … господи… это обида, я так на него обижена, что словами просто не передать.
Эмоции хлещут через край. Я смотрю на него холодного, отстраненного больше не моего чужого. Пальцы сжимаются в кулаки. Не могу поверить в то, что он больше не испытывает ко мне никаких чувств. Совсем. Его пронизывающие арктическим холодом глаза не отрываются от моего лица.
Стая мурашек поползла по плечам, собираясь в холодную змейку вдоль позвоночника, ухнула вниз сковывая поясницу. Закусила губу, если это не остановить, я расплачусь. Это так больно, осознать в одночасье, что все эти годы ты жила в обмане.
– Да, Ась. Мы взрослые цивилизованные люди. А ты ведешь себя, как истеричка, – ровно, без всяких эмоций продолжает настаивать Вадим, так, как будто мы с ним обсуждаем что-то обыденное, повседневное, а вовсе не его измену. – Алисе очень плохо. Она сама не своя от того, что произошло. Хотела даже позвонить тебе вчера, но я отговорил. Ведь знаю, что на эмоциях ты могла наговорить ей гадостей. Впрочем что ты вчера и сделала. Я чего-то подобного признаться честно, и ожидал от тебя, – вздох разочарования.
– Ты в своем уме? – не сдерживаясь повышаю тон. Предпринимая попытку оттолкнуть его.
Но Вадик перехватывает мои руки, сцепляет их заводит за спину, обездвиживает меня.
– Что ты творишь?!
– В пятый раз повторяю, что хочу просто поговорить. И кое-что прояснить. Вот и все.
У меня все клокочет в груди. Я не могу стоять спокойно.
– Убери от меня руки, Вадим. И не смей, слышишь, не смей меня больше ими касаться, я не хочу, чтобы ты меня пачкал.
– Хм, слышать от тебя такое странно, Ася, – с сарказмом замечает Вадик и неожиданно отпуская отступает на шаг. Перехватывая меня за локоть, тащит на кухню.
– Ты бы хоть не позорилась. Время выждала, прежде чем в койку к другому мужику прыгать. И можешь не отрицать. Вонь от тебя стоит ужасная. С забулдыгой что ли кувыркалась?
Воняет?! От меня?! Ах, он сукин сын!
Злость закипает в жилах в одно мгновение. Останавливаюсь. Рву руку из его хватки:
– Ты не вешай на меня ярлыков. Вадик. И не переводи стрелки. Если у самого рыло в пушку, то меня к этому не приплетай!
– А я и не пытаюсь, Ася! Я только констатирую факт. Да, согласен, что по отношению к тебе мы с Алисой поступили немного не честно…
– Не честно?! Господи! Вадим!? ТЫ СЛЫШИШЬ СЕБЯ? У тебя жар? Или в голову надуло? Что ты несешь? Ты, поступил, как последний подонок и негодяй! Ты…
– А ты?! Как ты поступила со мной, Ась? Разве я заслужил того, чтобы ты обманывала меня?
У меня от возмущения, воздух из легких вышел со свистом!
– О чем ты? – округляю глаза. – Да, у меня кроме тебя никого не было.
–
