чемодан?
Вместе мы высыпали мамину одежду. Её было не так много, зато вся в идеальном состоянии, спасибо стараниям тёти.
— Драные шорты и растянутый свитер, — решила Анька. — А ремень свой, он у тебя здоровый, как раз подойдёт.
Свитер был растянут, словно специально. Он был мят, мы его отгладили и я надела. Я выглядела…как стильные девочки из соцсетей, и между тем понимала, что я никогда не буду одной из них. Все это — притворство. И ноги мои снова голые.
Анька не жалеючи начесала мне волосы, и сверху мы надели черную мужскую шляпу, что годами висела на уголке зеркала трельяжа. Чья, зачем, не понятно. Но выглядело так забавно, что мы с Анькой даже хихикнулись, расслабившись на мгновение.
— Я такая стиляга, — вздохнула я.
— Я тебе завидую, — вздохнула Анька. — Я тоже хочу такое приключение.
— Иди в попу, — возмутилась я. — Нашла приключение. Вот сяду на пятнадцать лет, будешь завидовать.
Из дома мы вышли вместе. К счастью, никого из соседей не встретили. По дороге на остановку мне трижды свистели вслед. В автобусе все пялились. Мы подошли к ресторану с противоположной стороны дороги. Старый район, историческая застройка. Ресторан, в который мне нужно на одной стороне, на другой магазин элитной косметики, работает до одиннадцати.
— Я там буду тебя ждать, — шепнула Анька. — Если что, все увижу и вызову полицию. Если будет насиловать, кричи громко.
— Постараюсь.
— С богом, — сказала подруга, и даже перекрестила меня. — Помни, как только увидишь член, сразу верещи, что есть мочи.
Я вздрогнула — именно такая реакция у меня скорее всего и будет. Член я видела только на картинках. А теория не особо подготовила меня к реальности.
— Всё будет хорошо, — твёрдо сказала я, переходя дорогу.
Ресторан был дорогим. Таким, что я оробела. Мы с Анькой только в мак и ходили по выходным иногда. Вдохнула воздух поглубже и толкнула дверь. Передо мной сразу материализовался пожилой импозантный мужчина в ливрее.
— Вас ожидают?
И тут я поняла, что понятия не имею, как сероглазого миллионера зовут. Может он и говорил, но от волнения ничего не запомнилось.
— Я…я Ася.
Мужчина кивнул.
— Следуйте за мной.
Негромко играла музыка. Слышались чужие разговоры, иногда смех. Это место совсем не походило на ночной клуб, не думаю, что он здесь станет меня насиловать. По изящной лестнице мы поднялись наверх. Миллионер ждал меня сидя у столика. Перед нами панорамное окно. Магазин видно. Если приглядеться — Анькино лицо, она стоит прижавшись носом к стеклу магазина, за её спиной маячит консультант.
Мужчина поднялся мне навстречу, Господи, как высок! Этого я не помнила. Чтобы смотреть на него, приходилось приподнимать голову, но смотреть на него — страшно. Отодвинул мне стул.
— Здравствуйте, — сказал он. — Ася. Меня зовут Вадим.
Сказал он это так, словно я обязана была и так знать его имя.
— Очень приятно, — промямлила я.
Меня радовало, что скатерть прикрывает мои голые ноги. Я напомнила себе — нужно быть сильной и смелой.
— Как прошёл ваш день? — спросил Вадим.
Так, словно ничего такого вообще не происходит. Чуть откинулся на спинку стула, поза расслаблена. Верхняя пуговица рубашки расстегнута. Осторожно перевожу взгляд на его лицо. Красив. Чертовски. В глазах — ирония.
— Это алкоголь? — спрашиваю я.
— Вино.
Мне не помешает смелость. Выпиваю бокал до дна. Вино — кислое. Потом беру бутылку и наливаю себе ещё бокал, официант рядом замирает растерянно. Пью. Пока ещё не осмелела.
— Что это у вас на руке? — спрашиваю я. — Не те ли часы за полтора миллиона?
— Поверьте, моё состояние позволяет мне иметь коллекцию подобных часов.
Ну да, а моё состояние позволяет мне только сесть на пятнадцать лет из-за одних только часов. Я не сказала это вслух, но Вадим словно прочёл мои мысли и тихо рассмеялся. Его смех будто обволакивал, лишая меня способности связно мыслить и противостоять ему.
Вадим
Она была смешная и строгая. Неправильная какая-то. В глазах уже плещется алкоголь, а Ася ни на мгновение не расслабилась, спина такая ровная, словно кол проглотила.
Теперь я разглядывал то, чему в прошлый раз не придал значения. Полное отсутствие маникюра. Ногти были аккуратно подстрижены под корень, ни следа лака. На лице нет тонального крема, а ровный тон просто дар природы и молодости. По носу трогательно рассыпаны несколько веснушек, и в сочетании с алой помадой это смотрится ужасно чувственно.
Но её откровенная одежда и странное поведение… у меня напрашивался один вывод — она родила. По молодости и глупости, как многие из девушек. Возможно, по большой любви. Поэтому не все вечера свободна, поэтому нет денег и маникюра. Папочка малыша наверняка исчез, это тоже классика.
У одной из моих женщин в прошлом был ребёнок. Но я его толком не видел даже, он был почти полностью поручен заботам няни. А эта девушка наверняка остро нуждается в деньгах сейчас. Поэтому и вышла на тропу охоты. Ей нужен спонсор. Что же, девочка, считай, ты его нашла.
— Вы обязаны прекратить это безобразие со своими часами, — строго заявила Ася. — Оба мы знаем, что я не имею к ним никакого отношения.
— Иначе что?
Она на мгновение замялась, осознавая, что ничем мне угрожать не сможет.
— Иначе попадёте в ад! — вспыхнула Ася.
Я с удовольствием рассмеялся.
— И вообще я не такая, какая вы думаете.
— А какая вы? — с усмешкой спросил я.
— Я не легкомысленная. Я серьёзная.
Подали блюда. Ася выбрала все самое дешевое, что нашла. Обычно девушки поступали по другому, стараясь оторваться за чужой счёт. А эта — салатик, кусок куриной грудки и вода. Это было странно, но я напомнил себе — это стратегия по привлечению моего внимания. И она работает.
— Я тоже серьёзный, — сказал я. — И я не трачу попусту свое время. Но сейчас я здесь, с вами, потому что вы мне интересны.
— И? — осторожно спросила она.
От волнения подалась чуть вперёд, и у не такой как все, серьезной Аси из под скатерти показалось совершенно голое гладкое колено. Демонстрация, так сказать, товара лицом.
— Как насчёт полутора миллионов? По стоимости моих часов. Вы проводите со мной время. Я вам плачу. Про часы, конечно же, забываю. Всем приятно, вам ещё и и выгодно.
Да, я не любил продажный секс. Но я хотел её, эту девушку. Слишком свежи были в памяти воспоминания о том, как восхитительно накрывать её тело своим. При одной мысли об этом кровь прилила к паху, ткань
