первым серьезным опытом. Мы были однокурсниками, хорошими друзьями, потом парой… Но через два года как-то оба поняли, что у нас всё же разные пути. Расстались мирно, но после расставания больше не общались.
- Задумались о будущем и просто поняли, что нам не по пути, - пожав плечами, ответила я. – Это понимание как-то обоюдно пришло.
Олег кивнул.
- Если расставание, то обоюдное решение – лучший вариант.
- Согласна, - усмехнулась я. - А вы с Кристиной? Три года встречаетесь, думаете о браке?
Олег помолчал. Он чуть нахмурился и сжал губы. Я вдруг поняла, что коснулась больной темы.
- Думаем, - сказал он просто. – Я хочу сделать ей предложение после Нового года, когда мы поедем с семьями в Куршевель кататься на лыжах и отдыхать.
- Желаю вам счастья, - сказала я. Олег посмотрел на меня, и я улыбнулась ему. Он вымученно улыбнулся мне в ответ одним уголком рта.
- Да. Счастье здесь было бы кстати.
Мои брови скользнули вверх.
- Ты не любишь её? – тихо спросила я и тут же укорила себя за бесцеремонность. – Прости, пожалуйста. Дурацкий вопрос.
Маковецкий усмехнулся.
- Не заморачивайся. Если честно – не знаю, - ответил он. – В последний год у нас всё сложно. У неё жуткий характер, а у меня… Не знаю.
«Совсем не осталось чувств, судя по всему», - подумала я.
Да, не очень это – так жить. Мне было сложно представить в браке Олега и Кристину, но, может быть, просто потому что мне не очень хотелось представлять?
- Сколько тебе лет хоть? – вдруг спросил Олег.
- Двадцать один, - ответила я. – А тебе?
- Двадцать пять.
Я кивнула и прикусила губу, когда Маковецкий свернул на улочку, ведущую к моему дому. Сердце тоскливо забилось в груди – как хорошо, что мы вот так вот встретились, познакомились, провели вместе время. Он – мажор, и я – нищеброд. Зато весело было. Жаль, что теперь придется навсегда расстаться.
Петлистые ветви деревьев черной паутинкой сплетались над тротуаром, а небо – лазурное, лазурное. Я так люблю свой дом, родные места: серый кирпич пятиэтажки, большие окна, маленькие дворики, солнечные лучики, играющие на резных опавших листьях.
Маковецкий повернулся ко мне.
- Ну, что, Кать, всего доброго тебе, - сказал он. - Выздоравливай. И постарайся больше не попадать под колеса.
Я улыбнулась.
- Спасибо тебе за помощь, Олег, - ответила я. - Приятно было познакомиться.
Я побыстрее вышла из машины, уже заметив любопытные взгляды соседей, что паковали сумки в Фордик на придомовой парковке. Тут же нарисовался сморщенный прищур бабушек, что сидели на лавке у подъезда, затем замелькали оценивающие взгляды прохожих, заметивших машину Олега.
Я вспорхнула на тротуар, мотор Бэнтли заревел и, словно блистательная молния, мигом сдал назад. Через мгновение автомобиль вырулил на общую дорогу, ведущую к проспекту.
- И всё-таки, будь счастлив, - прошептала я, провожая машину Олега взглядом.
Я зашла в наш чистый, такой ухоженный благодаря жителям, подъезд и поднялась по знакомой до боли лестнице на второй этаж. Я поднималась медленно, глядя на ступени и размышляя – сколько раз я поднималась по ним, боясь идти домой с двойкой, переживая из-за отношений с одноклассницами, с которыми поссорилась, выдохшаяся после экзаменов, преисполненная чувством свободы после расставания с Митей.
Темно-серая дверь, закрывающая площадку с двумя квартирами, нашей и соседской, привычно ловила на себе солнечные блики. Я подняла голову и посмотрела на залитый солнцем прямоугольник подъездного окна между вторым и третьим этажом. Как хорошо, когда есть место, которое твое сердце зовёт домом.
Войдя в квартиру, я сразу ощутила приятные запахи корицы, мятного чая и вишневого пирога. Мама наготовила. Утро субботы, дом, уют!
Зайдя домой, я ощутила, как мне хорошо. Сердце улыбнулось домашнему очагу.
Ко мне вышли родители – заспанный папа с всклокоченными черными волосами поправлял очки на носу, такой же черноволосый брат выглянул в прихожую и теперь рассматривал меня во все свои голубые глаза. А вот и мама – каштановые волосы в пучке, непослушная прядка возле уха, мука на скуле и зелёные глаза с задорными искорками.
- Ну, здравствуй, принцесса! – первым поздоровался папа. – Как твое самочувствие?
- Катюш, ну ты как? – вторила ему мама.
Я примирительно вскинула руки и улыбнулась.
- Волноваться вообще не о чём! Всё в полном порядке! Просто…поскользнулась, - припомнив, чего я там наговорила вчера Алёнке, сказала я. – Ну, бывает. Зима же.
- Ладно, главное, что ты себя хорошо чувствуешь, - сказала мама. – Катюша, скоро садимся за стол – я как раз накрываю.
Я кивнула, разделась и, помыв руки, собралась взять одежду, чтобы принять душ и переодеться.
Брат поймал на половине пути.
- Катька, а, Катька, - широко улыбаясь, позвал брат.
- Чего, Серёж? Устала, хочу отдохнуть.
- Видел я на какой тачке тебя подвезли, - сказал брат. – Признавайся, кто это был-то? Небось, и не у Аленки ты была-то совсем, а.
Я покраснела.
- Ты что, шутишь, Серый? – я чуть не щёлкнула брата по носу. Хотя это было тяжело – он был выше меня на голову, хотя и младше на год. – У Алёнки была. Это однокурсник её.
- Ой, ладно, врать, - промычал брат, хотя и расстроился, видимо, все-таки поверив.
Я пожала плечами, мол, хочешь верь, хочешь нет. Тот отмахнулся и пошёл к себе в комнату, лишь спросив напоследок:
- Машина-то хоть классная?
-Класснее некуда, - ответила я.
Я закрыла дверь в комнату и облокотилась на неё спиной.
- А я её владелец ещё лучше… - добавила я себе под нос.
До боли знакомая мелодия с мобильника разлилась в стенах моей комнаты, я вытащила телефон из кармана толстовки. Алёнка.
- Привет, - как можно веселее, откликнулась я.
Почему- то мне хотелось, чтобы это был Олег, который откуда-то узнал мой номер. Естественно, он его не спрашивал, да и зачем ему.
- Привет, подруга! – раздался в трубке весёлый голос. – Ну как ты там? Как себя чувствуешь?
- Да ничего, уже лучше, - сказала я, затем шёпотом добавила: - Алён, спасибо большое, что помогла… А то, даже не знаю, что городить бы пришлось….
- Да ты что! И не переживай
