бродящими по ним Надей, Козюлькой, Нюшей и Адольфовной. Представив себе эту картину, я вздрогнул:
– Так что? Тем более что я по вашей милости оказался в этом богоугодном заведении, – спросил, не сводя глаз с задумавшейся мадам.
Я, видно, с ума сошел, черте кого отправлять к детям – может, она маньячка? Но вот мне почему-то кажется, что она не сбежит из моего дома через час с дымящейся шевелюрой, как последняя нянька моих дочерей.
– По рукам, – кивнула она, протянув мне тонкую ладошку. – Сейчас давайте обсудим жалование и условия работы. Договор я подготовлю.
– По рукам, – хмыкнул я.
Надо же, деловая колбаса. Ну, посмотрим, как ты выдержишь шалости моих дочурок, даже интересно. «Очень знакомое лицо», – мелькнула в голове мысль, но тут же растворилась в раздумьях о том, что ожидает эту самоуверенную дамочку в моем доме. Почему-то очень захотелось, чтобы Козюлька и Надежда устроили ей достойный прием, может быть, это собьет с нее спесь и сотрет это наглое выржение с красивого личика. В первый раз со мной такое. Обычно мне жаль несчастных нянек, а тут просто какое-то наваждение.
– Что ж, надеюсь, вы любите детей.
– Ну как вам сказать… бэзу-у-у-умно, – глосом фрекен Бок ответила нахалка и криво улыбнулась. – И нервы у меня железные, чтоб вы знали.
– Я заметил, – не без яда ответил, – потому что вам они очень пригодятся.
Глава 3
Алла
В этот раз охрана меня пропустила, и я даже благосклонно получила из рук не изуродованного интеллектом охранника пропуск в поселок нуворишей. Зотов расстарался – позвонил и начальственным тоном приказал, чтобы у меня был доступ.
И вот стою возле огромного особняка и, задрав голову, рассматриваю лепнину, которой он украшен. Страшный кич, на мой искушенный взгляд. Интересно, что мой новый работодатель имел в виду, когда сказал, что нервы мне понадобятся? По-моему, здесь все очень мило и пасторально.
Я шагнула на крыльцо и едва успела занести руку, чтобы позвонить, как дверь распахнулась, словно по волшебству, и на пороге появилось «нечто», заставившее меня открыть рот и заорать во всю мощь легких. Сердце упало куда-то в район левой пятки и теперь трепыхалось там, вызывая жуткую почесуху.
Предо мной стоял монстр, который в полумраке показался огромным и отвратительным: серо-зеленая, покрытая слизью кожа, куча щупалец, топорщащихся, как иглы взбесившегося дикобраза, и отвратительная слюнявая пасть – вот что я узрела, со всей силы сдерживая мочеиспускание.
Честно говоря, мне хотелось развернуться и бежать без оглядки, ломая каблуки об идеально выложенную декоративным камнем дорожку, но я храбро замерла на месте, впав в ступор от охватившего мое сознание леденящего ужаса.
– И чего орешь? – спросил монстр детским голоском, отчего стало еще страшнее. – Ты кто, вообще? Надо же, какая слабенькая. Раньше-то папочка похрабрее теток находил.
– Няня-няня…– заклинило меня. Я, как болванчик, кивала головой, пытаясь справиться с заиканием и дрожащими ногами.
– Это было клево, – услышала я радостный смех. – Козюлька, ты превзошла себя, дай пять! Костюмчик – огонь! Где взяла?
– На «Али» заказала, – хмыкнуло чудовище, – называется он там «монстр, воняет, страшная, уродская тварь». Я глазам не поверила – огонь у них там описания. Прям бомбические!
– Жаль, отец так уже не реагирует на нас, а-то бы еще веселее было. Как тогда, помнишь, когда мы с тобой крови бычьей в инете купили? Ооооо, это было волшебно! Он так орал, у меня аж уши заложило, – хихикнул тонкий голосок, непонятно откуда доносившийся.
Или просто у меня отшибло здравый смысл, и я не сразу поняла, что голос несется из глубины дома. Какая-то фантасмагория, честное слово.
Наконец, из полутьмы коридора появилась девочка-подросток с волосами такого розового оттенка, что я тут же почувствовала, как мигрень запускает свои щупальца в мозг, и не сразу заметила, как жуткий монстр начал разваливаться на части, являя моему взору мелкую, беззубую, отвратительно-симпатичную девочку с такой хитрой физиономией, что увидь ее Али Баба, удавился бы от зависти и навсегда потерял титул одного из самых известных хитрецов.
– Убью! – рыкнула я, наконец, взяв себя в руки. – Порешу обеих!
– А вы наша новая няня, да? – не обратив внимания на мой зверский вид, спросила розововолосая, на что я лишь кивнула. – Ну тогда велкам в ад, – хихикнула девчонка, и я сдуру – а может, с испугу – опять не обратила внимания на ее слова. Как бог разума лишил.
– Смотри-ка, тетенка-то не понимает, – хмыкнула беззубая, наблюдая, как я протягиваю руку к валяющейся на пороге монстрячей морде.
На ощупь она оказалась не такой уж противной. Первое впечатление было обманчиво. Надо, кстати, экспроприировать у паразиток уссыкательный костюмчик и порадовать Елкину, заявившись в нем к ней в гости. Ей понравится, я уверена.
Усмехнувшись своим мыслям и уже до конца придя в себя, я сделала шаг вперед и ухватила малышку за запястье:
– Еще раз повторится, что-то подобное – пеняйте на себя, – прошипела, слабо представляя, что тогда предприму.
– А вот это вы зря, нянюшка, – сквозь зубы просипела розововолосая Надя, – мы не любим, когда тупые тетки вторгаются в наше личное пространство. А ну убрала руку от моей сестры!
– А-то что? – уставившись прямо в глаза мерзавке, спросила я.
Надюгка промолчала, а маленькая Лидочка выдернула у меня из руки ладошку, пропела тоненьким голоском «Безумству храбрых поем мы песню». И так это страшно прозвучало, как в фильме ужасов. Ну, знаете, тонкий детский голосок, угрожающие интонации в нем. Сразу вспомнилась считалочка из фильма моей юности: «Раз, два, Фредди идет за тобой» – ну и дальше по тексту. Я даже пальцы разжала от охватившего душу непонятного страха, чем и воспользовадлась маленькая хулиганка.
– Это война, – хмыкнула девчонка, показав щербатую кривую ухмылку.
Мелкие оставили меня в холле и испарились, как и не было их, всем своим видом давая понять, что я лишняя на этом празднике жизни. Я встала в центре огромного помещения и задумалась, что делать дальше. Так, значит, одну из моих воспитанниц кличут Козюлькой,-то есть Лидочкой, как мне сказал Зотов, значит розовокосая – Надежда. Что ж,
