Вместо того чтобы веселиться в Мельбурне перед началом сезона, я паркую свою задницу в конференц-зале.
— Я облажался. Ты знаешь это, я знаю это, даже Элиас, мой новый товарищ по команде, блядь, знает это.
— То, что ты сделал, касается. Черт… — Коннор закрывает свои голубые глаза и щиплет переносицу. — Не подрывай мое доверие и не заставляй меня искать другое решение, чтобы справиться с твоим беспокойством. — В его британском акценте чувствуется гнев.
— Этого больше не повторится, потому что я усвоил урок. Эти таблетки плохо сочетаются с алкоголем, что бы там ни говорили в рэп-песнях. — Я не подумал о побочных эффектах смешивания этих двух таблеток, поскольку Ксанакс только недавно стал моим новым костылем для снятия тревоги.
У Коннора отвисла челюсть.
— Хватит придуриваться. Есть видео, где ты танцуешь на столах, ведешь себя как дикарь, а потом вырубаешься рядом с писсуаром.
Я сдерживаю желание скривиться.
— Мне неприятно говорить, что я не являюсь человеком класса и чести в ранние утренние часы.
— Твоя тупость может конкурировать с реалити-шоу. Браво.
Я раскрываю рот в притворном шоке.
— Я почти оскорблен. В отличие от этих шоу, моя жизнь имеет захватывающий сюжет.
Его мрачное выражение лица ставит меня в тупик.
— Будь серьёзным. Я понимаю причину твоего расстройства. Мне жаль твою маму. Моя навещала твою на прошлой неделе, и она сказала мне, что она не очень здорова.
— Не надо. Мы не обсуждаем ее здесь. — Огрызаюсь я.
К черту маму Коннора за сплетни о моей. Можно подумать, что, поскольку Лондон — огромный город, богатые люди живут в своих особняках вдали друг от друга. Но нет, мама Коннора посещает еженедельный клуб любителей развратных романов вместе с моей.
— Отлично. Как насчет того, чтобы оценить свой общественный имидж? Дети смотрят на тебя, черт возьми. То, что ты делаешь, не способствует твоей карьере, спонсоры и фанаты сомневаются в твоей стабильности.
— Думаю, тебе повезло, что у меня еще только один год по контракту, прежде чем его продлят.
Коннор поправляет свои светлые волосы.
— Нет. Тебе повезло, что ты мне нравишься, несмотря на то, какой ты мудак. По крайней мере, ты мне нравишься настолько, чтобы отстаивать свою позицию перед советом спонсоров, которым я и так не нравлюсь. Я отказываюсь давать этим ленивым придуркам то, что они хотят, так что соберись. С уходом Лиама ты — единственная надежда компании на подиумы.
— Я буду стараться изо всех сил, чтобы стать лучше. — Я сглатываю сожаление. Коннору не нужно было противостоять совету директоров, но он сделал это в качестве одолжения для меня. И за это я ему благодарен.
— Я хочу убедиться, что ясно изложил свою точку зрения. — Мягкий взгляд Коннора не производит такого же впечатления, как у его предшественника Питера. Но, по крайней мере, он позитивный парень, который меньше усмехается, плюс он терпит мое дерьмо.
— Поверь мне, я понял, о чем ты. Прошлая неделя была ошибкой в суждениях. — Чувство вины тяжело сидит в моей чертовой груди, стягиваясь вокруг легких, как удав.
— Скорее, прошлая неделя была тяжелой для твоей семьи, и тебе пришлось испытать это на собственном опыте. Но учитывая состояние твоей мамы и твою непредсказуемость, я не могу рисковать тем, что это повторится в течение сезона. В прессе пишут, что у тебя нисходящая спираль, а мы не можем этого допустить.
— Я стану лучше и больше не буду совершать ошибок. Называй меня парнем с наполовину полной бутылкой виски.
Прошлая неделя была, мягко говоря, тяжелой. Я использовал алкоголь, чтобы заглушить пытку сидеть в стороне, пока мама сражается со своим собственным адом. Трепет. Перепады настроения. Весь гребаный спектр симптомов омрачал нашу совместную неделю.
Коннор смотрит на меня.
— Я говорю серьезно. Ты же знаешь, что есть лучшие варианты для снятия симптомов тревоги?
— Скажи мне, как можно сказать, что тебе все равно, потому что в этом нет смысла?
— Ну, я вижу смысл, поэтому я взял твою проблему в свои руки. Считай меня своим крестным отцом.
— Я предпочитаю версию Аль Пачино, а не диснеевскую сказку.
— Что ж, будь готов к моему предложению, от которого ты в буквальном смысле не сможешь отказаться.
Я медленно хлопаю в ладоши несколько раз в самой саркастической манере.
— Молодец. Не могу дождаться, чтобы услышать, каков твой грандиозный план.
— Поскольку я занят всем тем дерьмом, которое оставил Питер, я нанял кое-кого особенного. Я подумал, что тебе будет полезно получить небольшую помощь пиарщика один на один.
Я ругаюсь про себя, прислонившись головой к спинке кресла. PR-команды — это худший вариант, не приносящий ничего, кроме головной боли и осуждения.
Проницательные глаза Коннора находят мои.
— Я не буду рассказывать пиарщикам о том, что происходит с твоей мамой, потому что моя мама меня убьет. Но твои проблемы с алкоголем и манера поведения на вечеринках — это то, что нужно. Всякий раз, когда тебе захочется быть засранцем, подумай о команде и о своем шансе на чемпионат мира в этом году. Ты действительно хочешь его упустить?
— Нет, не хочу. — Я делаю глубокий вдох, когда кто-то открывает дверь.
На меня смотрят глаза цвета виски, обрамленные густыми ресницами. Ее тонкий нос загибается к кончику, прежде чем мой взгляд падает на ее пухлые губы. Пчелиный укус не подходит. Больше похоже на то, что она бросилась прямо в осиное гнездо, и ее губы проиграли битву: и верхние, и нижние примерно одинакового размера. Волнистые темные волосы спадают вокруг нее, располагаясь над грудью, колыхаясь на фоне шелковой блузки. Ее наряд подчеркивает ее фигуру, ее изгибы выставлены напоказ, умоляя меня встать перед ней на колени, как перед гребаной святыней.
Елена отвечает всем моим требованиям. Бедра, которые хочется сжимать, задница, на которую хочется смотреть, пока я трахаю ее сзади, и сиськи, которые я не прочь осыпать поцелуями. Но с ней у меня нет возможности думать своим членом.
Я как-то сдерживаю стон, когда моя голова поднимается со спинки кресла.
— Елена, приятно видеть тебя здесь.
— Джакс, не могу сказать, что мне жаль, но я вернулась. — Она садится напротив меня и протягивает свою маленькую руку. Я хватаюсь за нее одной татуированной рукой, черно-белые искусственные кости охватывают ее, и я сжимаю ее пальцы. Во мне проносится гул странного чувства. Горячее, жгучее желание заставляет мою руку сжимать ее сильнее, пока мой член регистрирует ее присутствие. Я хмурюсь, ненавидя то, как одно ее прикосновение выбивает меня из колеи.
В последний раз, когда я видел Елену, Лиам объявил, что уходит из Маккой после того, как занял второе место в Чемпионате. С его уходом я думал, что освободился от нее. Но как идиот, которым я был в последнее время, я сильно ошибался.
Мне не нравится находиться рядом с Еленой больше, чем нужно. Елена так смотрит на меня, как будто знает, что во мне что-то не так. Как будто она хочет видеть меня. Не того парня, который каждую неделю поднимается на подиум. Не мужчину с сотнями татуировок, который выглядит крутым, но не справляется из-за плохих решений. И уж точно не тот, кто спит с кем попало, чтобы скрыть пустоту, которую он чувствует каждый день своей жизни. И если я чему-то и научился за последние несколько лет, наблюдая за борьбой моей мамы, так это тому, что я не могу позволить себе роскошь, чтобы кто-то узнал мои секреты. Честно говоря, Елена не смогла бы позволить себе частичку моего разума, даже если бы выигрывала в лотерею три года подряд.
Коннор хлопает в ладоши.
— Я позвонил Елене после того, как узнал, что она работала с Лиамом и тобой в прошлом году. Я подумал, что будет лучше нанять кого-то, кого ты знаешь.
Скорее кого-то, кого я знаю и, кого хочу трахнуть, но пятерка за старания.
— Давно не виделись. Отдыхаешь в аду?
— Люцифер просил, чтобы ты как-нибудь заглянул к нему. Говорит, что приготовил для тебя особое место. — Ее акцент затихает на словах, мелодичный ритм привлекает мое внимание.
