мы с сестрой съежились под его жестким взглядом.
Вокруг красноватый свет, и красные портьеры, на стенах пошлые картины, и девушка-администратор за стойкой уставилась на нас круглыми глазами.
Лара мастер закатывать скандалы, но сейчас у нас обеих просто нервы сдают, ведь это правда, сначала амбалы в подворотне, потом черные клубы дыма в воздух, а не вызвони Лара меня из дома, чем бы все закончилось?
А жить мы теперь где будем?
— Коваль у себя? – Демьян шагнул к красной портьере и после быстрого кивка администратора скрылся в коридоре.
Переглянулись с сестрой.
— Как думаешь, Демьян про бар разболтает? – шепнула Лара и опустилась на бордовый кожаный диван. — Что будет?
— Ничего хорошего.
— А если...
— Девочки, в салоне гости, идут программы, – администратор негромко откашлялась и глазами показала на шторы, – лучше на кухне посидите.
— Мы здесь подождем, – уперлась Лара и нагло закинула ногу на ногу.
— Ты сегодня успокоишься или нет? – дернула сестру за руку и шагнула в коридор.
Кухонька маленькая, квадратная, вдвоем едва получается развернуться. У стены холодильник, рядом островок гарнитура, у окна стол и пара табуретов.
— Не надо было звонить Демьяну, – сестра со вздохом плюхнулась на табурет. — Я его боюсь. Даже не то, что он папе расскажет. Ты видела, как он меня в машину толкнул? Я поцарапалась, – пальцем она провела по длинной стрелке на колготках от бедра вниз, – мне кажется, он даже хуже папы.
— А лучше бы нас с тобой скрутили и в машину сунули? – передернулась и щелкнула кнопкой белого электрического чайника. — К боссу этому их. Который любит таких, как мы. Молодых девочек. Про кого там эти головорезы пели? Пахан...
— Толя Молоко, – подсказала сестра. — Или Толя Маргарин?
— Толя Маслов.
— Ага, – сестра потянулась к вазочке, поворошила фантики, вытянула крекер и сунула в рот.
— А ты прекрасно себя чувствуешь, да Лара? – взяла кружки из сушки и поставила на стол. — По ночлежкам с мужиками шляться, снотворным их кормить и деньги воровать, что с тобой случилось?
— Я же сказала, – повторила она с набитым ртом, – они все наврали.
Чайник булькает, пластиковая крышка трясется, снаружи лают собаки и какие-то парни болтают прямо под окном.
Взяла баночку с кофе и тут же поставила обратно потому, что за спиной раздался низкий, густой голос Демьяна:
— Коваль ждет.
Коваль. Это не кличка среди авторитетов, такая у нас фамилия. А Руслан Коваль – владелец сети спа-салонов, главарь ОПГ и наш отец.
Лара задрожала и попыталась натянуть до колен свое блестящее мини-платье, и провалилась с треском. Плотнее запахнула шубку и обреченно шагнула за мной.
Три метра по узкому, как кишка, коридору и мы оказались в папином кабинете, "головной офис" – как он важно называет это помещение, в которое из массажных кабинетов долетают стоны довольных гостей.
— Как случился пожар, Алина? – не здороваясь, спросил папа и поднялся из кожаного кресла. Оно, тихо взвизгнув, крутанулось чуть в сторону.
Папа уперся ладонями в стол. И взглядом в меня. Невысокий, но крепкий, с цепким серым прищуром и седой бородой.
— Я уже пояснил, Руслан, – неожиданно за меня ответил Демьян и скрипнул дверцей бара, с полки подхватил пузатый графин с хрустальной крышкой и стакан.
— Я хочу услышать это от дочерей, – отрезал папа.
— Мы не знаем, нас не было дома, – расстроенно ответила и ободряюще сжала ладонь сестры.
— А-а, – коротко кивнул папа и красноречиво посмотрел на заместителя. — У меня за тендер бой идет насмерть, конкуренты озверели. А девочки-красавицы ночами гуляют. Лара, – его взгляд метнулся по кабинету, – что на тебе за тряпки, в этот платок только высморкаться.
Звякнуло стекло.
Лара молчит, по кабинету плывет острый запах спиртного, приглушенный свет настольной лампы бросает на папино лицо тени.
— Ну, чего затихли? – требовательно рявкнул он и выругался себе под нос. Растер лицо руками и отошел к окну. — Ладно, с этим потом разберемся, – он выглянул на улицу, повернулся. — Значит, Демьян. Сейчас оперативно ищешь квартиру девочкам. И с ними остаешься до утра.
На этих словах я вздрогнула, покосилась на Демьяна.
Его ничего не смущает. Стоит, плечом подперев бар, в руке вертит зеленый олд-фэшн стакан и что-то разглядывает на дне его.
А у меня заходится в груди сердце, и стук его, кажется, громче сдавленных стонов кайфующего от массажа гостя, что просачиваются в открытую дверь.
— Пап, – робко начала, но он только отмахнулся.
— Значит, до утра будешь с девочками, а потом, – папа пожевал губу, полюбовался потолком с черной геометрической люстрой и выдал, — а утром возьми кого-то еще из ребят. Поджог – это предупреждение, дураку ясно. От тендера я не откажусь. И девочкам нужна защита. Постоянная. Возьми хоть Костика, не знаю. И чтобы ни на шаг от девочек.
— Понял, – сухо ответил Демьян. Сделал глоток, поставил стакан на полку. Задумчиво растер пятно сажи на щеке.
И посмотрел на меня.
На улице крупными хлопьями кружится снег, мы с Ларой топчемся под козырьком, напротив темная высотка, и я считаю окна, в которых горит свет.
Всего десять, ночь глубокая, нескончаемая, до рассвета кажется несколько лет.
— Повезло с этим поджогом, – вздохнула сестра и вытянула ладошку вперед, поймала снежинку. — Так бы папа с нас живых не слез.
— Ты, вообще, в своем уме? – вяло огрызнулась и тоже зажала снежинку в кулаке. Разбираться с сестрой нет сил.
Я думаю о папином заместителе. Провести ночь в одной квартире с Демьяном – лучше уж деликатесом из тараканов перекусить на десерт.
Или пусть бы он этого Костика разбудил и заставил приехать, тот хоть и не ангел, но у него зато лицо человеческое, а не застывшая маска с черными глазами-бусинами.
Позади хлопнула дверь, и мы с сестрой одновременно обернулись.
Демьян взбежал по ступенькам наверх, достал из кармана ключи, и его джип приветственно крякнул.
Мы с Ларой без приглашения забрались в салон и расселись в креслах. Потерла друг об друга ледяные ладони и сунула руки под шарф.
— Куда мы сейчас? – Лара подалась между сидений.
— Квартиру посмотрим, — Демьян вырулил на дорогу, попетлял дворами и выехал
