это не то, чем бы я назвал то, что я чувствую. Это больше похоже на жгучую ярость. Я хочу причинить ей боль, — бормочу я, возвращая свое внимание к нашим гостям.
В этот момент мой взгляд впивается в Леру. Она потрясающая, ее шелковистые каштановые волосы спадают мягкими локонами по спине, обрамляя нежное лицо. Ее кожа кремово-белая, без единого пятнышка. Она выглядит как настоящая принцесса, нежная, хрупкая. Ее полные губы окрашены в кроваво-красный цвет, но глаза выглядят невинно, что забавно, поскольку она совсем не такая.
— Может, тогда трахнешь ее? — неожиданно предлагает Гера, и мое лицо замирает.
— Трахнуть ее? — я поднимаю бровь. — А как это по-твоему должно помочь? Я хочу, чтобы она плакала, а не извивалась от удовольствия.
Герман пожимает плечами, отпивая пива.
— Тогда я не знаю, что тебе сказать. К тому же, кто знает, может, она просто пришла на свадьбу своей матери? Может, ее намерения не так плохи, как ты их себе представляешь.
Я всегда предпочитаю сомневаться. Герман понятия не имеет, о чем он говорит.
— Лучше, чтобы она была здесь только для этого, — говорю я.
Хотя это сомнительно. Я уверен, что слышал, как отец говорил с Анной о том, чтобы пригласить Леру пожить у нас. Если она умна, она не примет это предложение. Лучше бы ей уехать..
Как безумец, я пялюсь на нее, наблюдая, как она улыбается и разговаривает с гостями. Внутри меня сгущается тьма, гнев, который дремал очень долгое время, и он пробуждается, поднимается на поверхность, как лава из жерла вулкана, и когда я извергнусь, она будет первой, кого зацепит.
— Дамы и господа, пришло время для первого танца молодых. Пожалуйста, Александр и Анна, выйдите на танцпол и покажите нам, что вы умеете, — гремит в динамиках голос Артура, ивент менеджера, который проводит это мероприятие и по совместительству является другом Германа.
Толпа расступается, освобождая место для моего отца и его новой жены. Все затихают, когда начинает играть музыка, все взгляды устремлены на них, включая мой собственный. Они танцуют, мой отец держит ее крепко прижав к себе, наклоняется, чтобы, скорее всего, прошептать ей на ухо какие-то приятные слова.
Их улыбки ослепительны и наполнены любовью, такой любовью, что это прямо таки отвратительно. Я делаю еще один глоток пива, чтобы хоть как-то отвлечься от этого действа.
Я никак не могу заставить себя почувствовать хотя бы малую толику счастья по отношению к ним. Этого никогда не произойдет, как бы Анна ни старалась быть милой со мной. В моих глазах она всегда будет матерью врага.
Негодование бурлит у меня в венах, пока они продолжают танцевать. Этот брак одновременно благословение и кошмар.
Кошмар, потому что он сделал Леру моей сводной сестрой, и благословение, потому что вернул ее к себе, дав мне возможность отомстить.
В ту ночь, когда мы уехали, не взяв с собой ничего, кроме нескольких вещей, после того, как отец рассказал мне, что она сделала. Я поклялся расквитаться с ней, и, возможно, все было бы не так плохо, возможно, я смог бы все забыть, но потом мои родители развелись, и это еще глубже вогнало нож в мое сердце.
Взяв все свои чувства контроль, я все обдумал и возложил вину на Леру, зная, что если у меня когда-нибудь появится шанс увидеть ее снова, если она когда-нибудь снова покажется в этом городе, я отомщу. И мне повезло, ее заносчивая мать влюбилась в моего неприлично богатого отца.
Я стараюсь не думать о том, что Анна теперь замужем за моим отцом, нежится в его богатстве, в то время как моя мать после развода не получила ничего, ни копейки. Я перевожу ей несколько десятков тысяч каждый месяц со своей карты, чтобы она могла прожить.
Мне плевать на деньги, я бы дал ей больше, если бы мог.
Когда песня закончилась и их танец завершился, и, слава богу, меня не стошнило, голос Артура снова разносится по комнате, заставив меня закатить глаза. Хватит уже этих душещипательных речей и плоских шуток. Давайте просто напьемся и забудем, что этот кошмар вообще произошел.
— А теперь, по просьбе жениха и невесты, я хотел бы пригласить их детей на танцпол. Пускай же они присоединятся к своим родителям.
Блядь? Не может быть.
Нет. Блядь. Ни за что.
Мой взгляд переходит на отца, который смотрит на меня предупреждающе, он не хочет, чтобы я устроил сцену. Он сказал мне вести себя хорошо и принять Леру в семью, вероятно, чтобы угодить его новой жене. Но я никогда не приму ее обратно в свою жизнь. Никогда.
Лера бежит ко мне, встречая меня в центре, она судорожно сжимает руки, в ее глазах мелькает нервозность.
Мне нужно притвориться хорошим парнем, чтобы отец не лишил меня денег.
Начинается следующая песня, и я делаю хищный шаг по направлению ней.
Беги сука. Беги так быстро, как только можешь.
Я хватаю ее за талию, притягивая к груди, а затем предлагаю вторую руку, как настоящий джентльмен.
Лерочка тихо задыхается сквозь приоткрытые губы от моих прикосновений, и я получаю удовольствие от осознания того, что могу добиться от нее даже самой простой реакции.
Нерешительно, как будто она уже знает, что с ней произойдет, она кладет свою гораздо меньшую руку в мою, и меня словно пронзает электрический ток.
Как бы я ни старался, я не могу не замечать, какая мягкая и теплая ее рука внутри моей, тепло ее прикосновения просачивается глубоко в мои вены.
Приятная? Мягкая? Какого черта, когда я стал таким хлюпиком? Какого черта я думаю о ее руке, о том, какая она? Она ничто, ничто, просто аферистка.
Но такая хрупкая и приятная на ощупь.
— Привет, Кость… — шепчет она.
Привет? И это она говорит после всего этого времени. После того, что она сделала со мной… что она сделала с моей семьей?
Кровь в моих жилах закипает, но я сдерживаю свой гнев. Когда я не отвечаю ей, она продолжает говорить, как будто шесть лет назад ничего не произошло.
— Итак, я полагаю, мы будим учиться в одном вузе? — спрашивает она, глядя на меня сквозь густые ресницы. Вблизи она выглядит потрясающе, что только усиливает мою ненависть к ней.
— Не надо! — злобно цежу я сквозь стиснутые зубы. — Не притворяйся, что мы друзья.
Все ее тело напрягается от моих слов, а я лишь крепче сжимаю ее талию. На ее лице мелькает шок, и я снова озадачен тем, как невежественно она
