— Где ты сейчас?
— Я сходила к Марине, рассказала свою ситуацию, и она выдала мне ключи от другой квартиры возле университета, — мама хмыкнула и замолчала, явно обдумывая ситуацию с другой стороны.
— Кто же знал, что он такая свинья, — гневно высказалась Валерия Андреевна. — Мне приехать?
— Давай как-нибудь в другой раз, хочу немного побыть одна, — мама печально вздохнула и промолвила ещё несколько слов поддержки, окончив разговор.
Следовало бы напомнить её слова про прощение этого человека, но это бессмысленные реплики. Мама никогда не признавала собственные ошибки, ведь она должна поддерживать иллюзию самой умной. Приятнее делать вид, что ничего не произошло. Правда, я полностью уверена в том, что она будет прокручивать эту ситуацию ещё множество раз, понимая, насколько велика сказанная ею глупость. Естественно, проскользнёт мысль о том, что дочка не настолько глупа, чтобы слепо следовать указаниям взрослого человека со своим багажом знаний. Мы должны запомнить раз и навсегда: никто не знает, как лучше жить нам, ведь такие познания постигаются только рефлексией⁴.
Я в последний раз окинула взглядом футболку и глубоко вздохнула, прогоняя желание поплакать. Казалось бы, что прошло несколько минут, но солнце уже поспешно опускалось за границы видимости. Первое, что нужно сделать в моей новой жизни — это бахнуть каре. Нет, шутка, это вторая самая глупая мысль, которая может залезть разбитой девушке в голову. Надо найти хобби или занятие, чтобы отвлекать себя от грустных мыслей и саморазвиваться. Время действительно лечит, только научись использовать его правильно. Амелия, неужели ты прочитала столько психологической литературы, чтобы внезапно раскиснуть и не найти способ самоубеждения? Во-вторых, никакой печали, тоски и грусти. Я не смогу сразу прекратить плакать и страдать, но обязана попытаться. Никто не сможет помочь нашему горю, пока мы не захотим избавиться от этого эмоционального состояния, чтобы иметь возможность строить абсолютно новые планы на жизнь, исключая прошлое.
Так и произойдёт, я смогу стать лучшей версией себя и перебороть страхи. Искоренить неуверенность в себе и перешагнуть прошлое, которое выедает меня изнутри. Я встала возле окна, наблюдая за ночным небом и первыми звёздами, надеясь на будущее, как и перерождение…
Все эти воспоминания больно ударили в голову, выбивая такой нужный кислород из лёгких. Я оперлась об стену университета, поглядывая в сторону чертовски знакомой машины, которая неспеша подъезжала к Розалии. Девушка промокла до нитки и тряслась на прохладном весеннем ветру, будто бы листок клёна. Моё сердце бешено билось о грудную клетку, готовое разбить это замкнутое пространство и улететь за границы боли. «Господи, только бы не Вален…» — проскочила странная мысль, выгоняемая мною на протяжении пяти дней. Психологические терапии, йога, вязание, рукоделие — я занималась всем, чем могла, чтобы отвлечься от грустных мыслей и перестать плакать. Неужели всё было зря, и только лишь мысль о нём заставляет меня так быстро расклеиться?
Машина остановилась, и рыженькая девушка радостно потопала ножками на внушительной шпильке. Я со свистом втянула воздух, заставляя себя дышать, а не задерживать дыхание. Моя рука потянулась к сумке, которая оказалась на полу из-за несдержанности в эмоциях. Молния легко поддалась, и зонтик оказался в дрожащей ладони. Я поднялась и закинула важный женский предмет себе на локоть. Глаза осуждающе смотрели в сторону Розалии, ожидая действия, которое решит судьбу двух людей. Ногти неприятно впились в нежную кожу, и я ослабила хватку. «Нет времени ждать», — неожиданно кивнула своим мыслям, вдыхая полной грудью приятный аромат озона. Я нажала на кнопочку зонта, и он раскрылся, местами обрызгивая очень недовольных студентов. Кожаные ботинки не боялись огромных луж, но всё равно приходилось грациозно их обходить. Водитель как будто ждал меня, ведь двери машины до сих пор были закрыты, и рыжеволосая вежливо, но активно стучала по стеклу, иногда дёргая ручку.
_____________________________________________
Примечания:
³ Виктор Янукович — украинский государственный и политический деятель, премьер-министр и четвёртый президент Украины.
⁴ Рефлексия — это размышление о своём психическом состоянии, склонность анализировать свои переживания.
Глава 7
Мне оставалось около трёх метров, чтобы стать впритык к подружке. Я нервно вздохнула, ведь понимала, что не дождусь такого момента, где водитель засветит своим личиком. Пришлось идти немного медленнее и не зря. Дверь резко распахнулась, задевая Розалию и её белые штаны. Моя довольная физиономия была видна всем, но никто бы не догадался об истинной причине. Подруга нервно зашипела и замерла, как и я. Лишь на долю секунды мне удалось увидеть мужчину, который был за рулём, но это оказался не Валентин. Я удивлённо распахнула глаза и захлопала ресничками, не понимая, что происходит. «Ну, таких машин много, почему она должна быть именно бывшего?» — слегка пожала плечами, отвечая самой себе.
Моё дыхание выровнялось, спина выпрямилась, и я уже целенаправленно продолжила свою дорогу к дому, а не к метро. Изначально план был такой: медленно пойти в сторону метро, как я и делала обычно, живя с бывшим парнем. Поскольку волноваться не о чем, то моя успокоенная душенька скомандовала двигаться в сторону нового жилища, дабы принять пенную ванну.
— Мисс Розалия, машина подана, — промолвил седовласый мужчина, тот самый водитель. Я на секунду окинула его взглядом: довольно опрятный, но пожилой дядюшка в симпатичном костюме. Он походил на ответственного и пунктуального человека, который всегда выполняет свои обязанности. Ямочки на щеках активно наводили мысли о добродушности мужчины. Глаза наполнены сомнением и неприязнью к рыжеволосой девушке.
— Привет, Мишаня, — брезгливо кинула она, ожидая, что водитель соизволит открыть двери пред особой голубых кровей. Я прикусила губу, сдерживая улыбку, которая вмиг сползла с моего лица.
— Дорогая, садись, — боковые двери открылись с насупленным лицом Валентина.
Моё сердце пропустило удар, а глаза расширились от удивления. Бывший парень похотливо окинул взглядом рыжеволосую подругу. Я окончательно затормозила с зонтом в руке, не понимая, что происходит в этом чёртовом мире. Нижняя губа нервно затряслась, и мне пришлось шумно втянуть воздух, чтобы сдержать наступившие слёзы. Розалия нахмурилась и посмотрела в мою сторону. По тупому взгляду было ясно — она вообще не поняла, кто перед ней стоит, а мозг слишком медленно обрабатывал информацию, ведь что-то сложнее «модных журналов» будущий психолог воспринимала как матрицу.
— Аме…лия… — растерянность вмиг улетучилась, а истерика отступала на задний план. Я ласково посмотрела на подругу, окидывая её оценивающим взглядом. Розалия отступила назад, почувствовав себя довольно неуютно под прожигающим взором. Она виновата опустила глаза, поглядывая на Валентина.
— Амели… — повторил мужчина, но уже в более уверенном тоне, нежели моя рыжеволосая лгунья. Карие глаза изучали меня, а имя он произнёс так, словно смаковал его, как самый сладкий продукт на планете. Бывший неспешно просматривал каждый изгиб моего тела, как будто вспоминал то, что между нами было. Я тряхнула волосами, сбрасывая этот скользящий, противный взгляд.
— Что здесь происходит, чёрт возьми? — Розалия недовольно встала между мною и Валентином, который продолжал пускать слюни на мою точенную фигуру.
Глаза неприятно защипало, ведь я вспоминала тонну звонков после переезда и ещё тележку нежных сообщений с мольбой о прощении. Сколько усилий требовалось мне, чтобы рука даже не потянулась ему ответить. Марина всё время была рядом и даже сломала мою сим-карту, когда осознала, что я ему отвечу вне поля её зрения.
— Роза, — мне стоило лишь произнести имя подруги, чтобы она испуганно дёрнулась. Рыжеволосая отступила, потупив взгляд, и не решалась что-либо мне ответить.
— Мы любим друг друга, — нежный взгляд в сторону Валентина, который старательно раздевал меня взглядом, а его новая девушка усердно не замечала это. — А встречаемся мы очень давно!
