— Ох, — выдохнула я, глядя на Библию Карли, лежащую рядом. — Нет.
— Гавайи, — сказал он, кивнув, и ушёл. — Круто.
Я никогда не бывала на Гавайях. Я вообще нигде не бывала. Путешествие за переделы Форт Худа казалось чем-то, что я совершу совместно с Шоном. А теперь я находилась в двенадцати часах езды от него, одна. Но, видя свою зажатую позу и затравленный взгляд, я поняла, что он всё ещё со мной, словно он стоял над трусливым, забитым щенком, в которого я превратилась.
Изменив позу, я отклеила от пола одну из своих бережно хранимых балеток Toms, стараясь не замечать отвратительный звук, который при этом раздался. Мне всё время приходилось убеждать себя в том, что никто, кроме меня, не знал, где я находилась. Но я по-прежнему по четыре раза в минуту разглядывала парковку, чтобы удостовериться, что на ней не появилось знакомых машин.
— Ты в порядке, — шептала я, прорисовывая длинные тёмные волосы девушки-танцовщицы.
Она беззаботно улыбалась с рисунка, чего мне самой не удавалось довольно давно. Пока я ехала в автобусе, мне казалось, что стоит приехать на место, и я снова стану прежней — без нервозности, без переживаний, без переполняющего меня чувства страха. Но с каждым проходящим часом ничего не менялось, и эта надежда сменилась чем-то куда более мрачным. Я не хотела, чтобы Шон имел надо мной контроль, но вот я сидела здесь, испытывая перед ним страх более сильный, чем когда-либо.
Гостиница «Колорадо Спрингс» находилась всего в паре миль дальше по дороге, сразу за каньоном Ред Рок. Интересно, предлагает ли отель скидку на проживание своим работникам? Тогда это как-то оправдает те двенадцать долларов в час, что они платят за работу. Засунув Библию в рюкзак и оставив на столе две купюры по пять долларов, я подошла к стойке администратора мексиканского ресторана с бумажкой в руках и рюкзаком на плече, в котором находились все мои пожитки. Я приехала в Колорадо Спрингс в семь тридцать утра. Это был продуктивный день, хоть я никак не могла привыкнуть к запаху гари. Зато я обошла несколько секонд-хэндов в своём платье, нашла комиссионку и зашла в магазин в центре города, где продавались обычные хлопковые трусики и туалетные принадлежности.
— Извините, — обратилась я к мужчине за стойкой. — Можно воспользоваться вашим телефоном?
— У нас нет телефона, — ответил он, мотая головой.
— Нет телефона? — повторила я.
Он соврал. Разумеется, у них был телефон, просто не для посетителей. Я вздохнула. Надеюсь, когда я доберусь до гостиницы, мне не откажут в собеседовании. Вскоре после того, как я окажусь на месте, стемнеет, и я не успею найти другое место для ночлега. Придётся потратить солидную долю оставшихся у меня денег на номер. Что ж, зато будет, где переночевать.
Я поправила рюкзак поудобнее и скользнула на улицу. Миновав парковку, я вышла на дорогу и повернула на юг. Солнце скрывалось за плотной туманной завесой, больше напоминая розовый сияющий шар. Я гадала, стемнеет ли раньше обычного. Вечерняя пробка на дороге состояла из автомобилистов, желающих покинуть Сад Богов и каньон Ред Рок до заката. Моё горло жгло при каждом вздохе от выхлопных газов и дыма, так что я ускорила шаг, надеясь поскорее добраться до гостиницы. С одной стороны от меня тащились машины, с другой красовался самодельный навес. На земле сидел человек рядом с магазинной тележкой, в которой были сложены все его вещи. У него было грязное, измождённое лицо, указывающее на историю борьбы и поражений. С моей стороны алюминиевых стен, укрывающих его от ветра, его жизнь казалась одной сплошной открытой раной, так сильно и так давно истекающей кровью, что мужчина уже не замечал неправильности происходящего.
Я остановилась у его укрытия и протянула ему двадцать долларов. Пока он удивлённо таращился на купюру в его руке, я пошла дальше, собираясь сделать так, чтобы этой ночью у меня имелись настоящие стены, водопровод и постель.
Автомагистраль Мидлэнд не имела тротуара, так что временами между обрывами красных гор и обочиной дороги почти не оставалось места. Когда я подошла ко входу в гостиницу, передо мной разъехались стеклянные двери. Я шагнула в воздух, заполненный запахами дешёвого средства для мытья ковров и свежесваренного кофе, поток кондиционированного воздуха обдувал моё лицо. Лобби было выдержано в бежевом цвете и украшено искусственными цветами, оно было лишено цвета и ощущения домашней обстановки, которую большинство отелей безуспешно пытались передать. У задней стены располагался бар, где возле крайнего стула размещалась вывеска «Добро пожаловать, пожарные! Пиво IPA за полцены и закуски!».
За стойкой, протирая её белой тряпкой, стоял мужчина. Его тёмные волосы были уложены гелем, толстые чрезмерно ухоженные брови сошлись на переносице, когда он заметил меня.
— Иди сюда, солнышко, — позвал он, жестом предлагая мне присесть на один из стульев. Я безошибочно понимала, когда мужчины со мной флиртовали, и, признаться честно, таких было большинство. Я так часто с этим сталкивалась, что сразу понимала, к чему идёт дело. Иногда мужчины сами хотели, чтобы кто-то ими воспользовался. Но тон этого бармена к соблазнению отношения не имел, скорее, звучало так, словно он разговаривает с младшей сестрой.
Я пересекла лобби, пройдя мимо группы праздно шатающихся мужчин, двух диванов и кресла, стоящих перед большим плоским экраном. Бар находился в углу, примыкая к лифтовой площадке, располагаясь в противоположном от стойки регистрации конце зала.
— Хочешь заселиться? — спросил он. На его бейдже красовалось имя Ставрос. Едва заметные морщинки вокруг его глаз становились глубже, когда он улыбался, гармонично сочетаясь с тремя морщинами на лбу. Лет на десять постарше меня, Ставрос, наверное, видел сотни красивых женщин у себя в баре, и я была просто одной из множества. Он был достаточно порядочным, чтобы не подкатывать к каждой встречной.
Я уселась на стул, поглядывая на пустую стойку регистрации.
— Я надеялась поговорить с управляющим.
— Да?
— Я видела объявление в газете о приёме на работу.
— А, работа, — подмигнул он. — Управляющий будет с минуты на минуту. Налить тебе чего-нибудь?
— Просто воды, пожалуйста, — пожала я плечом.
— Выглядишь так, словно вода бы тебе не помешала, — кивнул он.
Я рассмеялась.
— А как иначе? Я шла сюда пешком. Было бы удивительно, если бы я не обливалась потом.
— Шла пешком? — спросил он, ложечкой закинув лёд в стакан, а затем наполнив его из шланга. — Откуда?
— Из мексиканского ресторана неподалёку.
— Милая, это не «неподалёку», — нахмурился он. — Это как минимум в четырёх милях отсюда. Должно быть, тебе очень нужна эта работа.
— Так и есть. И я собиралась снять номер на ночь. Или, может, на пару ночей.
— Ты только приехала в город?
— Этим утром, — кивнула я.
— А что в рюкзаке? — спросил он, кивнув в сторону рюкзака.
— Мои пожитки. Всё, что есть.
— Ты не похожа на бродягу, — с сомнением уставился он на меня.
— Я не бродяга.
— Поверь, тут полным-полно бродяг из Техаса.
— Я не из… — отпираться не имело смысла. Он сразу понял, откуда я, стоило мне заговорить.
— Зачем ты приехала сюда? — спросил он, внимательно разглядывая меня.
— Просто путешествую, наверное.
— Не ври, — подмигнул он. — Я уже вижу, что врунья из тебя никудышная.
Я поёжилась на сиденье, скрестив руки на груди.
— Мне бы не хотелось…
— Ты ведь не убила его? — спросил он, скорее заинтригованно, чем испуганно. — Парня.
Я помотала головой.
— Понятно. Как зовут?
— Дарби… Кук.
— Угу, — с сомнением хмыкнул он. — Думаешь, с таким редким именем, как Дарби, липовая фамилия как-то поможет?
Я сжалась на сиденье ещё сильнее.
— Ладно, пусть будет Кук. Твой секрет в надёжных руках, — внимание Ставроса переключилось на стойку регистрации. Из холла перед лифтом вышла женщина в годах, заканчивая что-то жевать и отряхивая руки. Она встала за стойку, компьютер находился на уровне пояса.
