Поджидаю Лису возле главного входа. Уверен, что с заднего она не пойдет, побоится, ведь парни еще на трибунах остались.
Так и есть.
Показывается минут через десять. Да, еще и одна, без подружки, что мне, конечно, на руку.
Иду следом неспеша. Лиса нервничает, то и дело оглядывается, недовольно щурясь. Даже ускоряется в безлюдных местах. Но и я не отстаю.
У Пятерочки она снова косится в мою сторону и мигом скрывается за раздвижной дверью.
Выжидаю пару минут и тоже захожу в магазин. Гуляю между стеллажей, не выпуская девчонку из поля зрения. Та надолго задерживается возле витрины с молочкой, изучая срок годности на бутылке с кефиром. Я хватаю с полки банку энергетика и возвращаюсь к кассам.
Лиса выкладывает продукты на ленту, стараясь не смотреть в мою сторону, типа, игнорит. Но судя по крепко сжатым пухлым губкам мое присутствие ее нервирует.
Здоровается с продавщицей и вынимает из рюкзака два тщательно сложенных пакета.
Я пялюсь во все глаза. В смысле, почему нельзя купить пакеты в магазине? Неужели кроме бабок кто-то еще таскает их с собой?
Лиса расплачивается картой и шмыгает к выходу.
Я покупаю энергетик, бросаю его в рюкзак и тороплюсь за девчонкой.
— Лиса, тормозни-ка! — обращаюсь к Лисовской, нагоняя ее по дороге.
Перехватываю ручку от одного пакета.
— Чего тебе, Денцов?
О, прямо Зена — королева воинов. Только за спиной меча вместо дряхлого рюкзака не хватает.
— Давай помогу? Тяжелые. Нам все равно по пути, я к Мухе.
Муха живет в соседней с Лисой пятиэтажке и в школу пока не ходит, потому что я немного разозлился после того, как тот схватил девчонку в парке, когда она возвращалась от Берестова.
Берусь и за второй пакет, но из рук не вырываю, предоставляю Лисе шанс согласиться добровольно.
— Сама справлюсь — давит вежливую лыбу прямо, как на реке после моего предложения присоединиться к нашей тусе.
— Слушай, Лиса, я хочу попросить у тебя прощения за свои идиотские выходки. Давай мир, а? Я не такое дерьмо, как тебе кажется. Просто помогу и пойду по своим делам, ничего больше.
Лиса усиленно дышит, вздымая грудную клетку. Взгляд гуляет по моему лицу.
Красивая. Маленькая. Хрупкая. Милая. Густая челка скрывает лоб и брови, оголяя большие желтые в коричневую крапинку глаза.
О чем я вообще раньше думал? Как мог не замечать?
— Не отстанешь, да?
Мотаю головой и улыбаюсь.
— Ладно, тащи — сдается девчонка и вручает мне пакеты.
И резвым шагом направляется дальше в сторону пятиэтажек.
Я за ней с продуктами наперевес.
Около подъезда копается в рюкзаке, достает ключи и оборачивается ко мне.
Дворовую тишину нарушает дребезжащий звук заезженного мотора. Из угла дома показывается старый УАЗик.
Лиса вся напрягается и растерянно смотрит на меня, на пакеты, на машину.
Глохнет мотор. Скрипит дверь. Из салона вылезает крепкий мужик в синей робе с темной щетиной на лице.
— Папа вернулся — мямлит девчонка и выхватывает из моих рук покупки.
Глава 5
ЖЕНЯ
— Привет — неуклюже тыкаюсь губами в колючую щеку — Ты же завтра должен был вернуться?
Мельком кошусь в сторону застывшего на месте Денцова. Парень с любопытством рассматривал нас без тени страха и смятения. Невозмутим и спокоен. Поддерживает одной рукой брендовый рюкзак, свисающий с плеча. Весь из себя такой напыщенный мажор с идеально-небрежной укладкой в дорогущих джорданах, никак не вписывающийся в местную обстановку убитого временем и утопающего в тени старых лип двора.
— Объект раньше закрыли — отец приобнимает меня одной рукой и переводит внимание на стоящего рядом Влада, после чего выпускает меня из объятий.
— Здравствуйте — Денцов здоровается первым.
А я уж думала свалит по-тихому.
Папа лишь хмурится в ответ на приветствие.
— Ты же Денцова сын, да?
Парень расправляет и без того широкие плечи и тянет руку для пожатия отцу.
— Да, меня зовут Влад. А к вам как можно обращаться?
Папа руки не подает.
— А ко мне никак. И к Жене тоже. Понял меня, щенок?
— Почему вы сразу на оскорбления переходите? Я же с вами вежливо общаюсь — тон спокоен, но желваки на щеках напряженно играют.
Папа злится.
— Потому что знаю вашу породу. И не хочу, чтобы ты общался с моей дочерью. Чего ты здесь забыл?
— Пап — тяну его за рукав. — Пойдем домой, ты устал с дороги. Я обед приготовлю.
Одно слова Влада, и отец работы может лишиться. Этот конфликт может дорогого стоить.
Денцов властно вскидывает подбородок. Не привык, чтобы с ним так разговаривали. Черные глаза искрят.
— Я помог Жене донести до подъезда пакеты… Мне нравится ваша дочь, и общаться с ней вы не запретите.
— Ох, ты какой борзый — папа потирает щетину и делает пару шагов навстречу парню. — А Женька то с тобой общаться хочет? — оглядывается на меня. — Дочка, он к тебе пристает?
— Нет, пап — пытаюсь снизить накал. — Влад на самом деле просто помог с пакетами. Он к другу идет, увидел меня, вот и предложил донести.
Отец с минуту сверлит парня глазами, затем тычет в него рукой, выставив указательный палец.
— Смотри у меня, обидишь Женьку, я тебя собственными руками придушу, не погляжу, чей ты сынок.
— Я же вам сказал, что она мне нравится.
Стояк, как два быка, чуть пар из носа не идет.
— Нравится ему — отец зло хмыкает и убирает руку.
Возвращается ко мне, теряя к Денцову интерес.
— Пойдем домой, Геша, я, и правда, устал, как собака — забирает у меня пакеты и тяжелой походкой направляется к подъезду.
— До завтра, Жень — слышу в спину прежде, чем тяжелая дверь захлопывается за нами.
Поднимаемся в тягучей тишине, разбавленной глухими криками из квартиры на втором этаже, где проживает не совсем адекватная и по-черному пьющая тетя Маша с таким же безработным сыном — алкоголиком.
Дома папа первым делом заносит покупки на кухню и возвращается ко мне. Застывает в проеме ванной комнаты, куда я зашла помыть руки после улицы.
— Геша, ты же знаешь, что я никому не дам тебя в обиду?
В груди греется тепло от его слов. Конечно я знаю, и всегда знала. Но не хочу, чтобы папа пострадал по глупости какого-то разбалованного эгоиста.
— Конечно, пап — щелкаю его по носу и улыбаюсь. — Все хорошо, правда.
— И слава Богу — отец отступает, чтобы пропустить меня. — Не хочу думать, что ты по своей воле можешь связаться с такими людьми.
И пока папа принимает в душ, я быстро разбираю продукты и готовлю обед.
— Как учеба? — отец поваляется спустя минут десять. Побритый, посвежевший и переодетый в домашние брюки и футболку.
— Все нормально, пока еще не сильно нагружают — накладываю в тарелку картофельное пюре с гуляшом и ставлю на стол. — Салат порезать?
— Валяй — соглашается папа и берется за вилку. — Последний год, Геша. Ты говори, если что нужно будет, репетиторы там. Я заработаю. Не решила еще, куда поступать хочешь?
Нарезаю огурец, а у самой нож в руках дрожит. Больная тема. Уж точно хочу уехать из поселка, но поступать… Не знаю. Смогу ли, куда-нибудь? С оценками у меня не очень. Да, и способностей особых не наблюдается.
— Хорошо, пап. Как надумаю, тебе обязательно скажу.
— Вот и славно — отец принимает у меня тарелку с салатом из помидоров и огурцов и досаливает, как ему нужно.
После обеда, пока отец отдыхает, делаю уроки, а потом созваниваюсь с Ромкой.
— Привет — сонно бормочет в трубку мой друг.
— Привет, Ром. Как ты?
— Уже лучше. Завтра в школу возвращаюсь, хватит дома валяться. Да и глаз уже зажил, щека тоже в норме.
Сцепляю зубы, вспоминая, каким увидела друга после драки с Денцовым.
— А не быстро ты? Тебе врач разрешил?
На той стороне хмыкают.
— Да, сегодня больничный закрыли… Слушай, Лисенок, тебя этот урод не достает?
Вот еще один защитник. Не хватило ему? Нет, уж. Друга я больше подставлять не собираюсь.
