случайную официантку в забегаловке на стоянке грузовиков? Почему он женился на ней всего через несколько недель?
Зейн сужает глаза и становится серьёзным.
— Нам нужно поговорить.
— О чем?
— Ты заметила, что за тобой кто-то следит? — Он смотрит на мою машину. — Или чувствовала, что за тобой следят?
— Нет.
Его челюстные мышцы напряглись.
— Почему ты об этом спрашиваешь?
— У меня плохое предчувствие по этому поводу.
— Насчёт того, что мать Каденс мёртвая?
— О том, кто может стоять за этим.
Обвинение, прозвучавшее в его словах, заставляет меня задуматься.
— Что это значит?
Он не отвечает.
— Говорят, это была передозировка. — Напоминаю я ему.
Серьёзный взгляд исчезает, мгновенно сменяясь его фирменной ухмылкой.
— На всякий случай, почему бы тебе не съехать из папиного дома и не переехать в мой? Нигде не будет безопаснее, чем в моей постели.
Конечно, он издевается надо мной.
Я насмехаюсь.
— Раз уж мы здесь, я тоже хочу поговорить с тобой кое о чем.
Он наклоняет голову.
— О том, что ты сделал в тот день.
— В какой день? — Он наклоняется. Его теплое дыхание обдает мои губы. — Ты должна быть более конкретной.
По позвоночнику пробегает дрожь, но я сдерживаюсь.
— Когда мы в школе, я твоя учительница. Если ты когда-нибудь, — я подхожу к нему ближе и тыкаю пальцем в его грудь, — снова возьмешь меня на руки и перекинешь через плечо…
— Что ты сделаешь?
Он придвигается ко мне, его нос практически упирается в мой.
Моё сердце начинает биться быстрее.
— Поставишь меня на тайм-аут? — Зейн насмехается. — Отшлепаешь меня? — Его голос глубокий и прорывается сквозь меня, царапая те части, которые никогда не забывали его прикосновений. — Какое у меня наказание, мисс Джеймисон?
Мои ноздри вспыхивают. Я отступаю назад.
— Правило номер один: не разговаривай со мной без необходимости. Правило номер два — не прикасайся ко мне. Правило номер три: всегда возвращайся к правилам один и два.
Зейн облизывает губы, розовый язык мелькает над полными губами.
— Прости. — Он пожимает плечами. — Я не из тех, кто следует правилам.
— Зейн. — Рычу я.
Он ухмыляется и засовывает руки в карманы, уходя.
Я впиваюсь кинжалом в его крепкую спину.
Зейн Кросс — высокий татуированный грозный человек. От него веет опасностью, которая только усилилась с момента нашей первой встречи. Не помогает и то, что у него есть бомба, которая может взорваться на моей карьере и разрушить мою миссию в Redwood Prep.
Я всем сердцем желаю, чтобы он никогда не попадался мне на глаза.
Он оборачивается, видит, что я все ещё смотрю, и подмигивает.
С отвращением распахиваю дверь машины и залезаю внутрь.
Не знаю, что хуже — секс на одну ночь со студентом или секс на одну ночь с моим сводным братом.
В любом случае, если кто-то узнает, мне конец.
Запищал мой телефон.
Я бросаю взгляд на экран, и по моим венам пробегает гул.
У меня новое сообщение.
От Джинкс.
Неизвестный номер: Вы были очень непослушной девочкой, мисс Джеймисон. Вы не даете мне покоя. Обменяйте секрет на секрет. Что происходит между вами и Королём барабанов?
Неизвестный номер: Кстати, сохраните этот номер. И советую вам поскорее рассказать, пока я сама все не выяснила. Что-то мне подсказывает, что Redwood Prep ещё не готов к появлению своей первой Королевы барабанщика.
ЗЕЙН
— Они говорят, что после свадьбы устраивать похороны — плохая примета.
Я обхватываю пальцами банку с газировкой, но не пью. В ней нет того же запаха, что и в крепком холодном пиве.
— Кто это «они»? — Спрашивает Финн, развалившись в шезлонге у бассейна с книгой в руках.
— И почему, черт возьми, нас должно волновать, что они думают. — Добавляет Датч.
— Знаешь, я этого не слышал. — Я откидываюсь назад, опираясь на локти. Мои ноги, до середины бедра, находятся в бассейне. — Но это должно быть в порядке вещей. Свадьба и похороны в один день — это, по-моему, плохая примета.
— Вообще-то у нас ещё не было похорон. — Замечает Финн, перелистывая страницу своей книги. — Мы только опознали тело.
— Все равно не повезло.
— Я не верю в удачу. Я верю в Кейди. — Говорит Датч. — Я верю в нас.
Финн гримасничает.
Я брызгаю водой в сторону своего близнеца.
— Ты презренный.
Показываю пальцем на человека, который несколько часов назад превратился из холостяка в мужа за одну минуту в жарком Нью-Йорке.
Клянусь, в какой-то момент я подумал, что Датч никогда не соберется с силами. Или, может быть, что он и не должен сходиться.
Но случилось невозможное.
Датч и Кейди — как масло и вода, но каким-то образом они нашли общий язык.
У меня ситуация другая.
Гораздо сложнее.
Впечатляющий шквал знаков «Не входить».
Чёрт, а мне нравится вторгаться туда, где мне не место.
— Что не так с тем, что я сказал?
Датч хмурится.
— Ты сентиментален.
— Нет, не сентиментален.
— Тебе нравится Каденс…
— Я люблю Каденс.
Брызгаю на него ещё водой.
— Уберите от меня этого женатого мужчину. Он превратился в ничтожество.
Датч отпрыгивает назад, чтобы не попасть под брызги, и хмурится в мою сторону.
— Я все ещё могу сломать тебе шею.
— Хочешь увидеть сегодня больше трупов?
Датч думает об этом и ворчит, отступая.
Любовь должна была смягчить его, но не сделала этого. По крайней мере, не по отношению к нам.
К Кейди?
Парень — лапоть.
Для всех остальных он такой же ворчливый и грубый, как и раньше. Может быть, даже более, чем раньше, когда у него есть семья, которую нужно защищать.
Я знаю, что он серьёзно относится к этому — быть мужем. Может быть, даже отцом когда-нибудь…надеюсь, скоро.
Из нас троих Датч наиболее готов к такой жизни.
— Как Кейди держится? — Спрашивает Финн.
— Она настаивает, что с ней все в порядке, и хочет все делать сама.
— И поэтому ты здесь, пьёшь с нами, а не в её квартире, помогаешь ей собираться?
Датч хмурится.
— Она сказала, чтобы я возвращался домой. Сказала, что я дышу ей в затылок.
— К твоему сведению, женщины никогда не отталкивают меня, когда я дышу им в затылок.
— И поэтому я видел, как мисс Джеймисон разрывала тебя на части на парковке?
Трогательно, брат.
Я делаю глоток, чтобы не признать поражение.
Датч смотрит прямо перед собой.
— Кейди хочет сама разобраться в вещах матери. Я согласился дать ей несколько часов.
— Брак — это компромисс. — Мудро
