При упоминании о телохранителях Лаки со вздохом закатила глаза.
— Опять Нуф-Нуф и Наф-Наф?!
— С тобой не соскучишься, — расхохотался Ник. ― Каждое твое слово как выстрел!
При слове «выстрел» Лаки вскочила с его колен.
— Снова вы принялись за свои дурацкие клише, мистер Шено, — с притворным недовольством проговорила она. — Я ухожу, прежде чем вы произнесешь что-нибудь такое, чего я не смогу простить. Между прочим, скоро начнут съезжаться гости, мне пора переодеваться. Я обещала твоему отцу сыграть роль хозяйки дома.
— А что на тебе будет надето? — спросил радуясь смене темы разговора. Он и сам весь день чувствовал себя словно параноик.
— А вот это сюрприз! — игриво погрозила пальчиком Лаки. — Этот наряд помогла подобрать Флаффи. Тебе понравится.
— О Боже! — застонал Ник. — Именно так говорит Флаффи всякий раз, когда собирается перекрасить волосы!
— Во всяком случае, обещаю, что не стану устраивать стриптиз, — улыбнулась Лаки. — Если только для тебя…
— Вот спасибо, так спасибо! — воскликнул Ник, с улыбкой глядя как она, покачивая бедрами, шла к двери.
Через некоторое время Ник присоединился к отцу, сидевшему в своем инвалидном кресле на почетном месте во внутреннем дворе. Когда кто-то легко коснулся сзади его рукава, Ник обернулся, ожидая увидеть одного из старых друзей, пришедших на вечеринку. Но позади стояла Лаки.
— Ну, как я выгляжу?
Она сделала грациозный пируэт, от которого тонки белый шелк ее изящного брючного костюма разлетелся в стороны, делая ее похожей на красивую бабочку, затем снова трепетно прильнул к изгибам ее женственного тела, словно ненасытный любовник. Свободный жакет не был застегнут, открывая взору полосу золотой парчи, закрывавшей прелестную грудь, и обнаженное тело между поясом брюк и импровизированным лифом.
— Лаки… любимая… как ты прекрасна! — с неподдельным восхищением проговорил Ник, и в его голосе завибрировала страстная нотка. С обожанием глядя на элегантную женщину, стоявшую сейчас перед ним, он припомнил милую провинциалку с полудетским лицом в изрядно поношенной одежде, которая много месяцев назад сошла с автобуса на автовокзале Лас-Вегаса. До сих пор глаза Лаки Хьюстон сохранили несколько неуверенное выражение, словно она нуждалась в постороннем ободрении своих слов и поступков.
— У тебя великолепная прическа, детка, — сказал Пол, с видом знатока оглядывая хитроумное сооружение из длинных и густых волос Лаки.
— Лично мне больше нравится полоска золотой парчи, которую ты, как я понимаю, выдаешь за блузку, — сказал Ник и тут же осекся, понимая, что именно эта мысль придет в голову каждому увидевшему ее мужчине.
Лаки счастливо улыбнулась. Флаффи оказалась абсолютно права. Золотой лифчик произвел фурор!
— Почему блузку? Это самый настоящий золотой лиф. Здорово, правда? Или ты считаешь, что он слишком закрытый?
Улыбнувшись, Ник вскинул вверх обе руки.
— Нет! Не слишком! Даже наоборот, если хочешь. Однако не время спорить о ширине твоего лифа. Сейчас должны появиться первые гости. Идем со мной, хозяйка!
Лаки изобразила на лице широкую улыбку, хотя ей внезапно захотелось заплакать. Она вдруг вспомнила, как ей в детстве почти всегда приходилось голодной ложиться в холодную постель, как она была вынуждена одеваться почти в лохмотья, как жестоко обращались с ней люди только потому, что ее отец был игроком. Сейчас ей, как никогда прежде, хотелось навсегда забыть, что такое быть дочерью всеми презираемого человека.
За два часа Лаки познакомилась, улыбнувшись и сказав любезные слова приветствия, с гораздо большим количеством людей, чем за целую рабочую смену в казино «Клуб-52». Но все прошло гладко. Никто не хихикал за ее спиной, никто не показывал на нее пальцем и не смотрел осуждающе. Никто из этих людей не знал ее прошлого, а будущее было в руках Ника Шено, и это было для всех совершенно очевидно.
— Не хотите ли бокал вина, мисс?
Обернувшись, Лаки увидела официанта, ловко державшего на весу большой поднос, уставленный бокалами с белым вином. Прохладная влага казалась соблазнительной, но Лаки по опыту знала, что от вина ее потянет в сон.
— Нет, спасибо, — отказалась она.
— Если пожелаете, я могу принести вам чего-нибудь другого. Может, вы хотите минеральной воды? Или белое вино с содовой?
Официант был, пожалуй, чересчур настойчив, поэтому Лаки подняла взгляд на его лицо. Ей хватило мужества и самообладания, чтобы не выдать своего испуга при виде голого, обтянутого смуглой кожей черепа и казавшегося по контрасту слишком белым воротника его униформы. Возможно, в иных обстоятельствах он показался бы ей просто экстравагантным господином, если бы не три параллельных шрама через все лицо. Они шли от самого виска до подбородка — глубокие, рваные, красноватого цвета.
— Нет, — спокойно повторила Лаки. — Спасибо, большое спасибо.
Он улыбнулся очень характерной медленной улыбкой. Лаки взглянула ему в глаза. Они были пугающе светло-голубого цвета и не выражали абсолютно никаких эмоций. Судорожно сглотнув комок в горле. Лаки постаралась не вздрогнуть от его стального взгляда. Инстинкт самосохранения заставил ее повернуться и пойти прочь от необычного официанта. Ей показалось, что он тихо засмеялся ей вслед. Она обернулась, ожидая увидеть, как он следит за ней, но официанта нигде не было видно.
— Великий Боже! — пробормотала она, обхватив себя руками за плечи. — Откуда только берутся такие официанты?
— Крошка, с тобой все в порядке?
Она обернулась, услышав ласковый голос Ника.
— Теперь да, — сказала она, с удовольствием беря его под руку. — Ты не видел отца и Флаффи? Несколько часов назад я посадила их вместе, а теперь не могу найти ни его, ни ее… Надеюсь, она не уговорила его сбежать куда-нибудь вместе с ней…
— Почему бы и нет? — улыбнулся Ник. — Отцу это было бы полезно… Ладно, я помогу тебе отыскать их, но перед тем, как отправиться на поиски, давай я принесу тебе чего-нибудь холодненького…
Лаки невольно вздрогнула.
— Спасибо, Ник, но мне что-то не хочется. Во всяком случае, не сейчас. Может, попозже…
Он не стал настаивать. Позднее он не раз думал о том, как все сложилось бы, если бы тогда он поинтересовался причиной ее отказа.
Прошло сорок лет с тех пор, когда Дитер в последний раз был в США, но ему казалось, это было вчера.
На самом деле прошла целая жизнь с того дня, когда он, испуганный, в полном одиночестве и без всякой поддержки, спасался бегством из родной страны.
Вернувшись, он, как ни странно, чувствовал себя в безопасности, потому что теперь был нисколько не похож на того юнца, которому удалось бежать через Мексику дальше на юг. Его нынешняя отпугивающая внешность служила наилучшей маскировкой.
