Когда Чарльз в общих чертах описал матери, что произошло между Закари и Джанеттой, леди Рендлшем тут же предложила ей пожить в их доме. У Чарльза имелась собственная лондонская квартира, так что в этом не было ничего такого, что могло бы вызвать кривотолки. И Джанетта без колебаний согласилась. Ей была неприятна даже сама мысль о том, что она станет жить в доме Закари, когда ему на самом деле не хочется этого. А предложение матери Чарльза означало, что у нее будет временное пристанище, пока она не устроит свою судьбу.
Первым делом Джанетта попросила Чарльза не передавать письмо Закари адвокату.
– Когда Закари вернется, он сам сможет дать адвокату любые указания, какие только пожелает. И я бы предпочла, чтобы адвокат получил эти инструкции как можно позже.
– Зак не изменит своего решения, – сказал Чарльз, прекрасно понимая, на что Джанетта надеется. – Он никогда их не меняет.
Джанетта промолчала. Ее надежда была настолько призрачной, что могла существовать только в мечтах. А высказать ее вслух означало вновь доказать свою глупость и непрактичность.
Вторым ее делом после возвращения в Лондон стала подача заявления на обучение в женский колледж в Оксфорде. А третьим – письмо дедушке и бабушке в Италию.
Ответы на оба письма чрезвычайно обрадовали Джанетту. Обучение в колледже она может начать со следующего года, а дедушка и бабушка впервые со времени смерти ее матери вступили с ней в переписку.
Они пригласили ее приехать к ним в октябре, когда вернутся из путешествия по Греции, и одобрили намерение внучки обучаться в Оксфорде. И внезапно мир предстал для Джанетты в более радостном свете. Она снова обрела семью, у нее есть перспективы на будущее. Для полного счастья ей не хватало только примирения с Закари.
Джанетта купила подробную карту Китая и каждый вечер расстилала ее на постели, прослеживая путь реки Цзялин и гадая, где сейчас может находиться Закари и нашел ли он голубой луноцвет.
Всю осень Джанетта как бы следовала вместе с Закари воображаемым маршрутом вдоль реки Вэйхор в центр провинции Ганьсу. Зимой она предположила, что Закари живет на постоялом дворе в столице провинции Ганьсу, городе Ланьчжоу, ждет подходящей погоды, чтобы отправиться в обратный путь. А с началом весны начала ожидать приезда Закари в Лондон, нервы ее были напряжены почти до предела.
Но когда Закари приехал в Лондон, Джанетта не знала об этом несколько дней, пока ей не сообщил Чарльз.
– Он, должно быть, уже довольно давно находится в Лондоне, – робко произнес он, держа в руке экземпляр «Таймс». – Вечером в четверг будет выступать с публичной лекцией в Королевском географическом обществе.
Их взгляды встретились. В глазах Чарльза читалось сожаление, в глазах Джанетты – страдание. Закари не попытался связаться ни с кем из них и, очевидно, вообще не имел такого намерения.
– Думаю, настало время передать его письмо адвокату, – предложил Чарльз. – Он наверняка уже знает, что я этого еще не сделал, но, если передам письмо, это будет означать, что вы смирились со сложившимся положением и не станете преследовать его.
– Хорошо, – согласилась Джанетта. – Похоже, это наилучший выход. Благодарю вас, Чарльз.
В сердце ее вернулась знакомая боль, она почувствовала себя такой же несчастной, как во время возвращения на джонке в Чунцин. Она представляла себе, что Закари вернется в свой дом в Челси, ожидая найти ее там. Встревожится, не обнаружив, и бросится на поиски, обратится к Чарльзу, а Чарльз сообщит, что она живет в доме его матери. Джанетта представляла себе даже их встречу в гостиной дома Рендлшемов. Она скажет Закари, что бракоразводный процесс не начат, потому что она не желает этого, не хочет выходить замуж за Чарльза, а хочет остаться его, Закари, законной женой. А он едва не лишится чувств от радости, обнимет ее и станет целовать, как тогда, в освещенной лунным светом пагоде.
И вот теперь Джанетте стало ясно, что ее мечтам не суждено сбыться. Закари ничуть не встревожило то, что ее нет в его доме в Челси. И он даже не удосужился поинтересоваться, где она. Ему наплевать.
Настало время смириться с неизбежным. Так она и сделает. Но сначала последний раз взглянет на него с задних рядов лекционного зала Королевского географического общества и молча попрощается.
– Черт побери, да что ты такое вытворяешь?! – яростным тоном обратился Чарльз к Закари.
Когда они в последний раз стояли лицом друг к другу, Закари едва сдерживал обиду и злобную ревность. А теперь Чарльз готов был выйти из себя.
– Почему не сообщил о своем приезде? Ты уже давно в Лондоне? Как ты мог так поступить?!
Разговор происходил в номере гостиницы. Закари продолжал одеваться, готовясь к лекции.
– Я поступаю так, как считаю лучшим для всех нас, – огрызнулся он, с трудом застегивая пуговицу накрахмаленного воротника рубашки. – А если вам с Джанеттой не терпится пожениться, то надо лишь еще немного подождать. – Ни лицо Закари, ни его глаза ничего не выражали. – Я-то думал, что все уже более или менее улажено, – продолжил он равнодушным тоном, – а оказалось, что нет. Завтра утром я увижусь со своим адвокатом и потороплю его.
Чарльз швырнул на стол конверт.
– Это твое письмо, которое ты передал мне для адвоката. По просьбе Джанетты я оставил его у себя, однако с учетом твоего нынешнего поведения считаю, что дальше тянуть не имеет смысла и письмо следует вручить адвокату. Я собирался сделать это лично, как ты и просил, но теперь в этом нет необходимости, ты и сам можешь передать его.
Закари закончил возиться с воротником и уставился на Чарльза. Тот с удовлетворением заметил, что его слова возымели действие.
– Ты хочешь сказать, что о разводе даже не было разговора? – спросил Закари, внезапно став совершенно спокойным. – И вы с Джанеттой не торопитесь пожениться?
– Нет, – отрезал Чарльз. Он подумал, успешной ли была экспедиция Зака. Во всяком случае, явно гораздо более утомительной, чем любая из предыдущих. Об этом свидетельствовали глубокие морщины в уголках губ и изможденный взгляд почти черных глаз, какого Чарльз раньше никогда не видел.
Зак продолжал непонимающе смотреть на него, а Чарльз раздраженно сказал:
– Господи, Зак! Ну когда ты наконец поверишь, что Джанетта не любит меня, что у нее нет желания выйти за меня замуж и никогда не было?! – Чарльз подошел к высокому окну, которое выходило на Албемарл-стрит. – Я сказал тебе, что она влюбилась в меня с первого взгляда, но просто выдал желаемое за действительное. Меня сбила с толку Серена, ошибочно считавшая, что Джанетта любит меня. А я охотно в это поверил.
– Так почему же ты солгал мне?
