В тот момент, когда мы проехали КПП в элитный поселок, нервозность стала давить со всех сторон. Я старалась думать в первую очередь о ребенке, но это нереально!
— Что-то мне не хорошо… — ощутив, как внезапно подкатила тошнота к горлу, быстро открыла окно.
Артёмов остановил машину, я выскочила из нее и успела отбежать в сторонку, прежде чем меня вывернуло. К счастью, мучения быстро закончились, Оскар дал мне бутылку с водой и крепко обнял. О, да, тепло его тела и поддержка сделали свое дело.
— Ну и куда подевалась та боевая Маша, которая не боялась идти против системы? Если будешь вести себя там так же, то пираньи тебя сожрут в первую же минуту.
Намек я поняла, он прав, нельзя показывать слабость перед… врагами, назовем их так. Сделала глубокий вдох и попыталась максимально расслабиться, а уж когда увидела в проезжающей мимо машине такси Яну, так и вовсе упокоилась. Ей сейчас придется намного хуже, чем мне.
Спустя пять минут мы уже стояли около высоких черных ворот. Забрали Яну с Милкой и вошли в святая святых. Малышка с любопытством рассматривала все вокруг, восхищалась, мне же было не до красот. Мельком приметила, что даже подруга слишком часто поправляет волосы, заправляя прядь за ухо. Неужели тоже нервничает?
На ступеньках нас уже ждал мужчина в униформе, он поприветствовал Оскара, улыбнулся Милке и поздоровался с ней рукопожатием. Артёмов фактически силком затянул меня в дом, Яна с малышкой шли сзади. Он их на десерт решил оставить? Ох, лучше бы наоборот!
Мы вошли в гостиную, все взгляды тут же устремились на нас. Народу было не много, человек десять и все они глядели на меня, хотелось прямо сейчас провалиться сквозь землю или запрятаться за Артёмовым. Из всех людей я знала лишь двоих. Артур склонил голову, казалось, он был весьма удивлен нашей встрече. По равнодушному выражению лица отца Оскара, к сожалению, понять ничего не смогла. Зато потом приметила довольно добродушную улыбку деда, Артёмова старшего. Наверно, именно он и придал мне сил справиться с неловкой ситуацией.
— Итак, знакомьтесь, моя будущая жена — Маша.
Он бросил факты прямо в лоб, даже никак не подготовив родственников. Я старалась глядеть конкретно на дедушку, он единственный, кто действительно радовался за внука.
Я забыла еще одно лицо, мачеху Оскара. Она стояла поодаль, а сейчас вышла к мужу и не собиралась молчать:
— За секретаршу? — выплюнула с презрением. — Нико, почему ты молчишь? Какая-то плебейка окрутила нашего сына, запудрила ему мозги, не ровен час еще в подоле принесет!
— Поправочка, маман, — Оскар перебил ее и добавил с ухмылкой: — Маша уже беременна.
Никодим лишь хмыкнул, его эмоции до сих пор не изменились, хоть бы бровью повел. Нервозность возрастала, как и накаленная обстановка в комнате.
— Прекрасно, просто прекрасно. Я только-только отошла от дурного выбора Артура, как теперь это. Детка, из какой деревни ты вылезла? Хоть понимаешь, на чью семью замахнулась?
— Я…
— Подожди, не оправдывайся, — Оскар не дал мне вставить слово. — Регина, у меня для тебя есть подарочек. Собственно, как и для тебя, Артур. Ты же не знаешь, что Пелагея родила, не так ли?
Так вот оно что… Милана — дочь Артура? Это многое объясняет. Он изменился в лице, побледнел. В его глазах так стремительно менялись эмоции, что я не успевала их вычислять. Он подошел к матери и посмотрел той прямо в лицо, ища ответы.
— Ты же говорила, что Пеля обычная аферистка, взяла деньги и уехала, а никакой беременности на самом деле не было!
— Сыночек, кого ты слушаешь? Оскар был психически болен, его надо опять проверить на вменяемость.
— Да это вас надо лечить!
Яна не стала молчать. Она вышла с Миланой вперед, оставила ее рядом с нами, девочка от испуга взяла меня за руку и крепко сжала.
— Жаль я не знала раньше, как вы издевались над сестрой, иначе бы сразу приехала и забрала ее от такой шизанутой семейки. А ты что смотришь, — это было сказано Артуру. Спроси у Оскара, как твоя мать травила бедную Пелю, желая довести ее до выкидыша. И ведь почти получилось, гадина ты такая! А потом шантажировала ее, деньги предлагала. Да, сестра их взяла, вот они, подавитесь ими.
Яна швырнула свою сумочку к ногам Регины, я в этот момент с шоком переваривала все ее слова. Мне вдруг стало страшно за своего малыша, я попятилась, но Оскар приобнял меня за талию и прижал к себе.
— Она их взяла только для того, чтобы все отстали от нее. Пелагая хотела ребенка, но боялась, что ты, Регина, рано или поздно доберешься до девочки, поэтому связалась со мной, — заговорил Оскар.
На Артура было страшно смотреть, он еле стоял на ногах, казалось, вот-вот упадет в обморок от удручающей правды. Регина испепеляла взглядом бедную Милану, я завела ее себе за спину, хоть таким образом защищая ни в чем невинного ребенка.
— Это не ребенок моего сына, ты все врешь! — она, почему-то, не верила, но у Оскара и на этот счет были ответы. Лучше бы я их не слышала вовсе…
— Ты достаточно заплатила врачу, чтобы никакого ребенка в итоге не было, это правда. Но я дал намного больше. На твое счастье, сердце Пели не выдержало нагрузки, но малышка родилась крепкой и здоровой, а тебе сказали, что ни мать, ни ребенок не выжили. Я же понимал, что ты все равно не дашь девочке жить, хоть в детдоме, хоть в приемной семье. Не того Артёмова она себе выбрала, к сожалению. Уж я бы отстоял свою любимую девушку любым способом.
Ревность больно кольнула на сердце, и тут мои догадки подтвердились. Оскар любил Пелагею, иначе не стал бы помогать… наверно. Стараясь держать эмоции в узде, пробежалась глазами по всем людям, что находились в гостиной. Дедушка, скорее всего, все знал, он кивал головой и улыбался. Все остальные были шокированы новостью и совершенно позабыли про меня. Какое счастье!
Все же, догадываться и слышать правду из уст Оскара разные вещи. Он говорил о ней с трепетом, сожалением, что девушка предпочла ему Артура. Но сердцу ведь не прикажешь. Как я ни пыталась выбросить дурость из головы, ничего не выходило. Наши отношения потихоньку налаживались, мне бы очень хотелось, рано или поздно, но стать для Артёмова той самой единственной и желанной.
— Маш, — Милана дернула меня за руку, вырывая из размышлений.
Я склонилась к ней и увидела, что малышка напугана, в глазах стояли слезы. Вздохнула и погладила ее по голове.
— А кто эта тетя?
— Твоя бабушка, — вклинился Оскар.
Я бы промолчала, как-то выкрутилась перед Миланой, но он не оставил выбора. Видимо посчитал, что девочке нужно знать правду, какой бы горькой та ни была.
— Я не хочу такую бабушку, она злая, — Мила прижалась ко мне плотнее, а я бросила на Оскара злой взгляд.
Он лишь пожал плечами, будто в этом нет ничего такого. В любом случае, она не мой ребенок и решать, что говорить, а что нет, не мне.
Молчание длилось довольно долго, никто из присутствующих не хотел говорить, все ждали очередной реакции Регины, или ее мужа. Никодим не выглядел удивленным или рассерженным, неужели знал о злодеяниях своей жены? Спустя пару секунд он развеял мои сомнения:
— Я все эти годы считал, что ты прячешь собственного ребенка, — он хмыкнул и, наконец, хитро улыбнулся. — С любовницей. Молчал, прикрывая твою спину, а оно вон как оказывается на самом деле.
Глава семейства до этого молчал, наблюдал и слушал, а сейчас решил заговорить:
— Регина, тебе не кажется, что ты помешалась на своем титуле? Я никогда не вмешивался в ваши отношения с Никодимом. Он, все же, за что-то же тебя выбрал, полюбил. Не вмешивался и в воспитание твоего сына, но, видимо, следовало бы. Как ты ни пыталась очернить Оскара, мальчик вырос порядочным, добрым, хоть и озлобленным на весь мир, отчасти твоя вина. Я был в курсе всего, что происходило, внуку приходилось делиться со мной, он искал поддержку и находил ее в моем лице. Не в твоем, Никодим, как должен был. Не удивительно, что многие новости прошли мимо тебя. Даже про Машу ты узнал буквально на днях, от Ильи. А я знал, надеялся, что хоть эта милая девушка вставит, наконец, внуку мозги на место.
