— Не выносил, почему в прошедшем времени? Вы расстались? — Вика, сама того не зная, касалась наболевшего.
— Да. Он умер два года назад.
— Простите, ради бога. Я такая непонятливая бываю, даже стыдно.
— Ничего. Последнее время я могу говорить об этом.
Они вышли на улицу. Вика тут же достала из сумочки пачку сигарет. Привычным, отработанным жестом быстро достала одну и щелкнула зажигалкой. Удовольствие было явно написано на лице девушки.
— Хотите, подвезу вас? — спросила Лита.
— Спасибо, не откажусь, — обрадовалась Вика.
Когда Мартова подошла на стоянке к своему серебристому «мондео», сверкающему под ярким солнцем, Вика присвистнула.
— Круто. Наверное, чувствуешь себя совсем по-другому, управляя таким красавцем?
— Я не задумывалась над этим, — улыбнулась Лита, открывая дверь и садясь в машину.
Уже выезжая с территории, примыкающей к зданию аэропорта, Вика снова не смогла справиться со своим любопытством.
— Скажите, Лита, Иван действительно ваш… родственник?
— Да, он сын моего мужа. Я его мачеха. Даже звучит страшно, — покачала головой Лита.
— Он замечательный. Джон так хвалит его. Для американцев вообще не характерно настолько нахваливать кого бы то ни было. Но Иван — исключение. Джон говорит о нем с такой теплотой.
— Это приятно слышать. — Мартова остановилась на перекрестке перед светофором. Огляделась по сторонам и спросила: — Если я правильно поняла, то нам сейчас направо?
— Да. Мой дом видно отсюда. — Вика поняла, что новая знакомая не хочет продолжать затронутую тему. Она принадлежала к тому небольшому числу жителей ***нска, которым фамилия Мартова ничего не говорила. Девушку интересовали совсем другие проблемы, кажется, она их успешно решала. Когда машина остановилась у Викиного дома, девушка поблагодарила ее и, уже выйдя из автомобиля, наклонилась к открытому окну. — Он любит вас. Отбросьте все предрассудки. Он умеет любить, это видно. Не потеряйте его! До свидания.
Мартова продолжала неподвижно сидеть за рулем, выключив двигатель. Ей стало невероятно грустно. Пустота, образовавшаяся внутри, еще больше разрослась после слов этой девушки. Лита смотрела вслед Вике. Та шла легкой, красивой походкой. Глядя на то, как она гордо держит голову, сразу можно было сказать, что у этой девушки все в порядке. Ей легко давать советы в ее возрасте, с ее взглядами на мир, отсутствием комплексов.
Лита мчалась по знакомой трассе, вспоминая, как трепетало ее сердце после прикосновений Ивана. Двое мужчин признались ей в любви. И только одно короткое признание тронуло ее. Наверное, Антон никогда не сможет понять ее отказа. Она знала, что завтра скажет ему о том, что ее сердце занято. Пусть ничего не определено. Да и вряд ли возможно продолжение. Пусть призраки прошлого не дают ей окончательно расслабиться и начать новую жизнь. Она довольна и счастлива уже тем, что не потеряла способности чувствовать. Рядом с нею несколько минут назад находился Ее мужчина. От него исходила такая энергия, такие потоки чувства, что Лита не могла не ощутить их. Она попала в их поток и купалась в ярком, согревающем океане. Ей было уютно и тепло. Она сохранит это в памяти, не отпустит от себя. Ведь она может позволить себе вспоминать то, что близко ее сердцу.
Показался поворот к усадьбе, дому, ворота пропустили Мартову после нажатия кода. Лита подъехала к воротам гаража, которые автоматически открылись, впуская внутрь свою хозяйку. Из окна кухни выглянула Елена Васильевна. Она удивленно смотрела на поднимающуюся по ступенькам крыльца Аэлиту. Женщина на ходу сняла с головы заколку, волосы рассыпались по плечам. Она приветственно махнула Стебловой и зашла в прихожую. Села на пуфик у входа и опустила голову. Елена Васильевна неслышно подошла к ней, положила руку на плечо.
— Милая вы моя, не терзайтесь так, — поглаживая волосы хозяйки, сказала Стеблова.
— Он просил передать вам привет и сказал, что адрес его электронной почты не изменился.
— Будем писать письма.
— Нет, это не для меня. Или все, или ничего. Я стала такой недавно, раньше я могла довольствоваться малым, но не теперь.
— Это хорошая черта. Вы даете много и достойны на такую же отдачу.
— Мы слишком разные. У каждого из нас за плечами жизнь, от которой ни один не сможет отказаться. Это был сон, в котором мы оба пытались изменить судьбу. — Лита говорила отрывисто, но Елена Васильевна все понимала. Желая сменить тему разговора, спросила: — Где Жорка?
— У нас сегодня произошел сбой по режиму. Так что он еще спит. Надо будить, а жалко.
— Пусть спит. — Лита начала подниматься по лестнице к себе.
— Вы хотите перекусить?
— Нет, спасибо. Поужинаем вместе позднее, хорошо?
— Как скажете. Кстати, Лита, вернемся к делам текущим: Игоря нет, а продукты нужны. На сегодня еще не катастрофа, но…
— Я куплю завтра все необходимое, составьте список, — устало ответила Лита.
— Хорошо.
Стеблова проследила глазами за хозяйкой, пока за нею не закрылась дверь ее спальни. Вздохнув, женщина пошла в сторону детской. Она увидела, что малыш сладко спит. Сидя в кресле в его комнате, она открыла журнал и стала ожидать его пробуждения. Красивые, улыбающиеся женщины с рекламных картин выглядели беззаботными. Елена Васильевна вспомнила грустное, потерянное лицо Литы и покачала головой. Отложив журнал в сторону, она подошла к раскрытому окну. Яркая зелень газонов действовала на нее успокаивающе. Глядя на аккуратные клумбы, подстриженные ряды кустарника, витиеватые изгибы дорожек, Стеблова мечтала о том, чтобы все это великолепие обрело нового хозяина. Нужен мужской глаз и забота, как ни крути. Правда, с трудом Елена Васильевна представляла, что Иван согласится строить свою жизнь здесь. С другой стороны, ей приходило в голову, что Лита не захочет расставаться с домом, хозяйкой которого сделал ее Георгий Иванович. Слишком много воспоминаний связано с ним. Сможет ли Иван смириться с этим? С портретами отца на стенах, с его пиджаком в кабинете, с прибором, всегда стоящим для него на столе? А может, все эти традиции постепенно отойдут, уступая место новым.
Стеблова раздумывала над возможными трудностями, как будто вопрос о том, чтобы жить вместе, между Литой и Иваном был решен. На самом деле признания в чувствах только усложнили положение. Встретились два на первый взгляд свободных человека, а присмотревшись, увидишь, насколько зависимы они от своего образа жизни, собственных правил, оков прошлого. Лита потеряла покой, не находя его даже дома, в своей любимой зеленой комнате. Она не смогла находиться в спальне. Переодевшись, спустилась туда, где стояло удобное плетеное кресло и со всех сторон виднелись сочные растения. Она поливала их, рыхлила почву, заботливо осматривала поврежденные листья. Она отгоняла от себя любые мысли. Зачем погружаться в них — это путь в никуда. Мартова вспоминала последние дни и понимала, что они запомнятся ей навсегда. Нежные поцелуи, несмелые объятия, недосказанность и двусмысленность разговоров, многозначительные взгляды. Иван вернул ей ощущение полета, и она была благодарна ему. Больше ничего не будет, но и этого ей было довольно.
А Иван смотрел на летящие внизу облака, ощущая, что его сердце действительно осталось в городе его детства. Он понял, что у него начинается новая полоса в жизни. В ней нет больше места Барбаре. Он безболезненно расстанется с нею. Он не сможет прикасаться к ее готовому к ласкам телу. Это не принесет ему больше никакого удовольствия. Ведь его мысли полны только Литой.
Работа по-прежнему важна, без нее он не сможет дать Лите того, на что способен теперь. Он должен добиться большего, чтобы она поняла, чего он стоит. Это его интеллект, его упрямство, его трудолюбие позволяют идти вперед, подниматься вверх. Он вдруг почувствовал, что от отца ему передалось желание стать кем-то. Это было такое простое открытие, заставившее Ивана удивиться. Он убегал от покровительства всесильного Мартова, забывая о том, что никакое расстояние не сможет разорвать связь отец — сын. Глупые обиды и необдуманные поступки ослабляют на время, но приходит момент истины. Иван закрыл глаза. Он вспоминал, как в детстве отец носил его на плечах, приговаривая: «Быть высоким не означает быть выше всех, сынок!» Он хотел, чтобы его сын, носивший имя своего деда, добился в жизни достойных высот. Он хотел, чтобы звучала его фамилия, и старался внушить маленькому мальчику честолюбивые мысли. Только теперь к Ивану пришло настоящее понимание этого. Мартов обрадовался и посмотрел на Джона. Тот мирно дремал, сидя в кресле рядом. Поделиться нахлынувшим потоком эмоций было не с кем. Мимо проходила стюардесса, и Иван заказал себе порцию мартини. Он хотел выпить бокал любимого напитка Литы, как бы разделив с нею радость своего открытия. Но, отпив несколько глотков, Иван вдруг подумал, что это начало конца. Ведь его карьерный рост, его работа, фирма — все это находится в Штатах. Захочет ли Лита присоединиться к нему? Сможет ли она изменить свою жизнь настолько, чтобы уехать жить с ним на его вторую родину? Иван даже не брал в расчет вариант его возвращения в ***нск. Это не приходило в голову, как невозможное. Мартов снова отпил глоток мартини. Вкус показался полным горечи. Как же проницательно и пророчески сказала Лита, провожая его: «Эйфория пройдет, и ты посмотришь на жизнь трезво». Конечно, она имела в виду то, что каждый из них — личность, и слишком от многого нужно отказываться, выбирая новый путь. Иван снова посмотрел в окошко иллюминатора. Таким же белым облаком казалась сегодня Лита. Как она была прекрасна. Она настолько соответствует тому, что он напридумывал себе об идеальной женщине, что в какие-то моменты события последних дней становились похожи на сон. Нереальное путешествие подсознания, в котором сбываются мечты. Нет, он что-нибудь придумает. Он не сможет просто так отказаться от возможности стать счастливым и осчастливить любимую женщину. Он боготворит ее, проникся самыми нежными чувствами к Жорке. Иван совершенно не хотел вспоминать прошлое. Он как бы забыл, что малыш из его младшего брата мог превратиться в сына. Эти метаморфозы могли бы остаться внутри семьи, если Лита согласится уехать к нему в Штаты, где никого не интересуют детали твоего прошлого. Гораздо важнее то, что ты представляешь собою сейчас.
